«Вечер оказался не групповым сеансом психотерапии, а совместным чтением аффирмаций» Как прошел концерт «СБПЧ» в Ереване? Рассказывает Артур Гранд
Это авторский репортаж. Мнение его автора может не совпадать с мнением редакции.
Мягкая ереванская зима к началу февраля все же несколько расклеилась — чернильная слякоть напомнила о злоебучей ойкумене, из которой мы вылупились. Я иду вечером по улице Сарьяна, главной барной аорте города, на которой непривычно мало людей. Справа от почтамта вверх улетают ступеньки, ведущие к клубу Platform, где сегодня выступает группа «СБПЧ».
Очередь перед входом, состоящая исключительно из релокантов, послушно выстроилась в длинную шеренгу. Армяне, проходящие рядом, удивленно интересуются, что за ажиотаж, а из одной проехавшей машины доносится милосердное «Я люблю ваш народ». Несколько человек откалываются от толпы, похожей на очередь яндексоидов во время обеда в московском офисе, и принимаются пить бутылочное пиво — немного панкухи в холодной воде.
Вежливый молодой человек с принтом на футболке «Оргазм Нострадамуса» проверяет штрихкод на моем билете — захожу внутрь. Аскетичный холл. Несколько волонтерских организаций принимают пожертвования для украинских беженцев и населения Арцаха, уже несколько месяцев находящегося в блокаде. Есть и столик с мерчем, где среди прочего можно купить кассеты с музыкой «СБПЧ» (любопытное винтажное предложение для эмигрантов). Танцпол не очень большой, но компактный. Перед концертом играет усыпляющая музыка, а брендированный бар Martini предлагает коктейли и вермут в чистом виде. Пива нет — хочется обратно в очередь к тем самым «панкам».
Музыканты очень сдержанно начинают выступление — Кирилл Иванов извлекает бит из своего музыкального девайса, а Евгения Борзых ограничивается фразой «Привет, друзья». Девчули и мальчули перед сценой также аккуратничают в своих эмоциях и движениях. Кажется, и группа, и зрители задают себе вопрос: «А как вести себя на концерте во время войны?» Иванов читает игрушечный рэп-куплет из песни «Молодость простит», и в голове застревает строчка «Я был не нужен там, теперь не нужен тут». В толпе замечаю седовласого мужчину с черными усами, ритмично двигающегося под музыку. Charmant.
Юность — это возмездие, кулачное право свободы, а не блаженный островок памяти, который надо сохранить
Меланхоличная песня «Береги», это черно-белое подростковое adieu прошлой жизни, не вызывает у публики практически никакой реакции. Виной тому и плохо отстроенный звук, и ностальгическая музыка, и плюшевый текст. Девчули и мальчули за год войны сильно повзрослели и, думаю, поняли, что никто из них не лишился ламповой родины — ее просто никогда не существовало. Юность — это возмездие, кулачное право свободы, а не блаженный островок памяти, который надо сохранить.
«СБПЧ» сыграли несколько песен со своими гостями. Михаил Феничев из 2H Company заметно взбодрил публику, энергично зачитав куплет из «Зуба». Присущую ему абстрактную лирику можно интерпретировать как угодно, моя версия такая: если в твоей челюсти родина нарывает и гниет, то вырви ее поскорее. Затем появилась певица Наадя, голос которой совершенно растворился в музыке. А под финал на сцену вышел комик и давний друг группы Александр Гудков в роли поп-инопланетянина и выкрутил ручку угара в зале почти на максимум. На его зеленые мелированные волосы и извилистый та-танец мгновенно устремились жадные камеры телефонов.
Группа не только исполнила новые песни с альбома «Ничего больше нет», но и ожидаемо прожарила публику проверенными хитами «Провал» и «У нас есть всё». Во время последней Иванов спустился в зал и оттанцевал ее вместе со всеми. Прямая бочка, примитивный текст, но именно этого поклонники группы и ждали. Повзрослевшая публика пришла на концерт за надеждой и обещанием. За тем, чтобы хотя бы на несколько минут поверить в слова «У нас есть всё, чтобы жить вечно. / У нас есть всё, хватит на всех. / И позади только страх и увечья, / А впереди — радость и смех». Вечер оказался не групповым сеансом психотерапии, а совместным чтением аффирмаций.
Вероятно, читатель уже догадался, что автор статьи не является большим поклонником «СБПЧ». Мне не нравится их стерильное фарфоровое творчество, их городской инфантилизм, начисто лишенный бездны. Комсомольская радость (как и печаль) этой группы мне не близка. Я не почувствовал энергию, ради которой люди приходят на концерт «СБПЧ», но я рад, что сходил на него.
Между песнями Иванов сказал о войне. Это были очень простые и очень важные слова. Он сказал о том, что Россия развязала бессмысленную и жуткую войну в Украине, что в клубе волонтерские организации собирают средства для помощи пострадавшим. Сказал, что можно помогать украинцам как угодно — словами, делами, деньгами. В этот момент я гордился лидером «СБПЧ», в очередной раз прямо и публично заявившим о своей антивоенной позиции. Кто-то скажет, что говорить об этом за пределами РФ просто и безопасно. Это так, но дело в том, что ни у кого сейчас нет никакого проекта будущего. Многие уехавшие не знают, на что и где они будут жить через месяц, год, пять лет. И публичные высказывания о войне — сжигание последних мостов со своим прошлым.
Финальным концертным аккордом стала песня «Молчание». Это самая неожиданная композиция с нового альбома группы. Размышление о созидательной и разрушительной силе молчания. «Молчание в ответ и есть ответ, / Отсутствие наград и есть награда», — под нехитрый инструментал поют дуэтом Иванов и Борзых. Иногда кажется, что люди способны заговорить и заболтать даже войну — каждое высказывание отдельного пользователя оказывается существенно важнее трагедии, которую он комментирует. Но и молчать на тему происходящего невозможно — за отсутствием слов легче спрятаться, чем за тирадой. Когда Адорно говорил о том, что сочинение стихов после Освенцима является варварством, он, может быть, думал о невозможности перед лицом трагедии молчать и не молчать одновременно.
«СБПЧ» допели «Молчание», и вечная жизнь закончилась.
Фотографии: Алексей Киселев*/СБПЧ*
* Meta Platforms, Inc., владеющая Facebook и Instagram, признана в РФ экстремистской организацией, ее деятельность на территории страны запрещена.
