В конце 60-х — начале 70-х в Лос-Анджелесе открылся суши-бар Osho. Один из первых не только в городе, но и в Америке, и рассчитанный преимущественно на японцев. Находился Osho неподалеку от студии 20th Century Fox, так что в него стал заглядывать Юл Бриннер, лысый черт из «Великолепной семерки». Родился Юл во Владивостоке, а дед его владел одно время судоходной компанией в Иокогаме. Возможно, это как-то повлияло на то, что Бриннер не просто стал завсегдатаем Osho, а принялся подсаживать на суши своих голливудских друзей. Примерно в то же время в том же Лос-Анджелесе в ресторанчике Tokyo Kaikan вместо тунца закатали в рис авокадо, и появился ролл «Калифорния». Со временем японская кухня стала в Америке более-менее популярной, но прошло еще полтора десятка лет, и Нобу Мацухиса открыл в Лос-Анджелесе ресторан Matsuhisa — его японо-перуанский фьюжн практически мгновенно завоевал Голливуд вместе с Робертом де Ниро, который стал партнером Нобу. А вскоре мир, как цунами, накрыла японская волна — нас так практически с головой. Я вспомнил недавно эту историю, когда сорвал в своем подъезде очередную листовку, где наряду с пиццами «Мясное пиршество» и «Рыбная услада» предлагали роллы «Черный русский» и «Ночная Москва».


«Даже бог — и тот мем. И тяга, например, к хинкали — это формально явление того же порядка».

 

Гастрономические тренды возникают регулярно, внезапно и неминуемо. Одни меняют наши вкусовые привычки, другие проходят как недоразумение. То все носятся с фермерскими продуктами, которым приписывают чуть ли не мистические свойства. То дружно принимаются за бургеры, словно не видели их ни разу. То цепляются за капкейки как за последний шанс превратить Москву в Настоящий Большой Город. Но без таких вот бумов и скачков кулинария просто не может развиваться. Суши и роллы стали русской национальной едой именно потому, что когда-то были трендом: аномальная страсть к рисовым колобкам быстро стала нормой.