«Вы в зоне бедствия: сообщите друзьям, что вы в безопасности» Жители и гости Парижа рассказали The Village об атаках террористов и жизни города на следующий день после произошедшего

Сергей Зимлер

студент университета Париж-Дофин

Мы с друзьями были на квартирной вечеринке в квартале Марэ, это относительно недалеко от района атаки на рестораны. Интересно, как нарастал информационный шум: сначала вдруг у всех одновременно зазвенели мессенджеры, потом у соседей — то у одних, то у других — громко заговорили телевизоры, потом начался шум на улице — довольно нетрезвый уже человек из бара под домом стал кричать, что у него на стадионе брат с женой. Почти в любой день, а в пятницу особенно, эта часть Марэ заполнена людьми, которые стоят, выпивают, курят и разговаривают на улице, вчера же случилось настоящее столпотворение: внутри помещений находиться было, видимо, уже невозможно, и все стали высыпать на улицу. Одни — чтобы обсудить происходящее, другие — чтобы, наверное, почувствовать какую-то общность. В результате с пятого этажа это выглядело как стихийный митинг сотни людей, многие ещё с бокалами, у каждого — смартфон, и нарастающий шум французской взволнованной речи.

Затем стали поступать сообщения, что мэрия настоятельно советует расходиться по домам, улица сильно поредела, толпа рассосалась. Французы в этом смысле довольно дисциплинированные. В какой-то момент остались только несколько стариков без смартфонов, которые через стекло с улицы смотрели телевизор в бистро и пытались угомонить того самого подвыпившего парижанина, который продолжал криками извещать весь квартал о родственниках на стадионе (с ними, слава богу, всё было хорошо — брат приехал и забрал его домой через час). После этого улица стала жить вспышками активности: периодически проезжали скорые и полиция, иногда доносились пьяные крики. Террасы тут же закрыли, поскольку в случае с терактом в ресторане сначала атаковали именно людей, сидящих за уличными столиками. Но многие заведения всё же продолжали работать — уже скорее как информационные центры с Wi-Fi. Le Petit Cambodge, который расстреляли первым, я знаю плохо, это маленький камбоджийский ресторан, а в баре Le Carillon я бывал не раз, это бодрейшее и очень живое место. Представить себе, что там стреляли, просто невозможно. Я сейчас до сих пор выясняю, не пострадали ли в результате знакомые, которые вечером в пятницу там, конечно же, были. 

«Марсельезу» на улице никто не пел — видимо, на стадионе это показалось естественным, а на улицах все вели себя после сообщений мэрии о чрезвычайном положении очень сдержанно. Правда, немного встревожила уличная реакция: мой однокурсник —  араб, семья которого живёт во Франции уже больше 30 лет — на наших глазах уже поздно вечером участвовал в нескольких перепалках: разные молодые люди ему кричали, что исламский мир ответит за всё, кричали про коллективную ответственность и так далее. В Марэ раньше было сложно себе такое представить.

Утром на ближайших улицах было довольно безжизненно, обычные субботние лавки (по крайней мере, рядом с моим домом) закрыты, хотя я знаю, что работают базары. У соседей телевизор работал всю ночь — видимо, они вообще не спали. Я наблюдал за тем, как это происходило в случае с расстрелом Charlie Hebdo. Сначала был эмоциональный всплеск, потом, на следующий день, удивительная для Парижа сосредоточенность: город становится совсем непохожим на себя, а потом начинается общественная реакция — и вот это сейчас самое непредсказуемое. Ближайшие недели город и университет будут жить только этим. Мне уже пришли сообщения по SMS и по электронной почте от разных студенческих политических клубов — начинается подготовка к акциям.

Сейчас соседка, 60-летняя женщина, которая всю ночь смотрела телевизор вместе с мужем и обычно ворчит на пятничный шум в нашей квартире, постучалась в дверь, спросила, всё ли в порядке с моими друзьями, и сказала, когда уже прощалась: «Вечеринка вчера у вас закончилась слишком быстро, надеюсь, она была не последняя».