Какие улицы в Москве названы в честь убийц The Village и «Мемориал» создали карту с топонимикой террора

Террор против царской династии

Еще из учебников истории многим знакомы персонажи, которые стремились уничтожить самодержавие и ради этого были готовы идти на убийство. Они считали, что только так можно покончить с царизмом.

Степан Халтурин

Степан Халтурин был народовольцем, организовавшим одно из покушений на Александра II. Он устроился плотником в Зимний дворец и постепенно наполнял подвалы самодельным динамитом, чтобы устроить взрыв. Добраться до императора Халтурину так и не удалось, но на пути к своей цели народоволец убил 11 человек и ранил 56. Попытки свержения самодержавия путем террора оказалось достаточно, чтобы его именем называли объекты по всему Советскому Союзу, в том числе улицу и проезд в Преображенском районе в Москве.

Петр Войков

Несколько другими были мотивы Петра Войкова, который требовал смерти Николая II уже после свершившейся революции. Войков считал, что, пока император жив, у контрреволюционеров остается надежда на реставрацию самодержавия и необходимо выбить почву из-под ног монархистов, ликвидировав царскую семью, чтобы окончательно утвердить новую власть. В результате Николай II, его супруга Александра, дочери Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и сын Алексей были расстреляны во внесудебном порядке в подвале дома в Екатеринбурге. Сегодня именем Войкова только в Москве называются пять проездов, улица и станция метро — все они находятся в районе, который тоже назван в честь Войкова.

Идеологи террора

Владимир Ленин

Среди тех, кто поддерживал террор как средство борьбы, были не только сторонники единичных убийств, как Халтурин. Владимир Ленин писал: «Надо поощрять энергию и массовидность террора». Вождь пролетариата призывал подчиненных активнее и агрессивнее расправляться с противниками большевизма. Фигура Ленина остается, возможно, самой сложной в оценке среди политиков той эпохи — он был мифологизированным символом русской революции, культ вокруг которого существовал до самого конца СССР. Наследием этого культа стало в том числе повсеместное присутствие Ленина в топонимике по всей России — в названии улиц, учреждений, станции метро на красной ветке, станции метро на желтой ветке и даже всего Московского метрополитена. Пока это присутствие остается неизменным и даже не обсуждается, несмотря на роль Ленина в санкционировании расправ над невиновными людьми.

Бела Кун

Одним из проводников идей Ленина в Крыму был венгр Бела Кун, который организовал красный террор на полуострове. Он распространил практику применения насилия с воевавших против большевиков белогвардейцев на их семьи, семьи сочувствующих и даже на сотрудников Красного Креста, оказывавших помощь жителям Крыма во время Гражданской войны. По его инициативе людей расстреливали во внесудебном порядке, а родственников выселяли в другие регионы. Особая жестокость рядовых красноармейцев и чекистов, проявляемая при исполнении приказов, не наказывалась. Спустя несколько лет Кун занялся журналистикой и переводами с венгерского на русский, чему посвятил всю оставшуюся жизнь, пока сам не оказался репрессирован в 1938 году. Сегодня площадь Белы Куна находится в Гольянове — районе, за которым закрепился образ одного из самых криминальных в Москве.

Михаил Фрунзе

В том же регионе некоторое время работал Михаил Фрунзе, имя которого известно по трем улицам, набережной и станции метро в Хамовниках. Уже после формального окончания Гражданской войны он занимался уничтожением бывших белых офицеров, оставшихся в стране и даже выразивших симпатии новому правительству. Чтобы упростить поиск таких офицеров, Фрунзе обещал безопасность тем, кто сдастся и сложит оружие самостоятельно, но потом эти гарантии не выполнялись.

Сергей Киров

Одним из самых известных революционеров в Советском Союзе был Сергей Киров, с убийства которого начался Большой террор. Но и до этого момента репрессии были ходовым способом решения проблем на местах, которым пользовался в том числе сам Киров. Во время его председательства в Военно-революционном комитете в Астраханском крае начались голод и забастовки, которые расстреливала артиллерия. После этого Киров работал и в других регионах, но методы работы не поменял — насилие применялось и к крестьянам, и к оппозиции в Ленинграде, и к заключенным на «великих стройках», и к ученым Академии наук. Однако его имя носит даже целый субъект России — Кировская область, а в Москве остался названный в его честь проезд в Люблине.

Хулиан Гримау

В списке героев оказывались и просоветские политики из других стран, например испанский коммунист Хулиан Гримау, оказывавший сопротивление тоталитарному режиму Франсиско Франко (c 1936 по 1975 год). Гримау также был известен своей работой в испанской тайной полиции, которая применяла методики советских коллег, в том числе пытки для получения признаний и убийства по сфабрикованным делам. Так Гримау уничтожал своих политических оппонентов — антисталинистов, сочувствовавших Льву Троцкому. Улица Гримау находится в Академическом районе рядом с проспектом 60-летия Октября.

Иосип Броз Тито

Коммунистическая партия Югославии тоже пользовалась силовыми методами расправы с оппозицией, хоть и не такими радикальными, как в СССР. Во времена руководства Иосипа Броз Тито, которого обычно вспоминали как борца с давлением советского руководства на правительства социалистического лагеря, были уничтожены многопартийность и свобода печати, существовавшие в Югославии до его прихода к власти, а демократов стали надолго сажать в тюрьмы. На площадь Иосипа Броз Тито попадают все, кто выходит из метро «Профсоюзная».

Самора Машел

Одна из самых необычных фигур в списке иностранных коммунистов — мозамбикский диктатор Самора Машела, который возглавлял африканскую республику до середины 80-х. После прихода к власти в 1975 году он создал Национальную службу народной безопасности, которая арестовывала, отправляла в лагеря перевоспитания или на принудительное психиатрическое лечение, убивала недовольных режимом под предлогом борьбы за безопасность Мозамбика. Убийства стали юридически возможны после введения смертной казни в 1979 году. Сейчас упоминание о Машеле существует в виде улицы, проходящей рядом с Российским университетом дружбы народов на юго-западе Москвы.

Бюрократы,

ответственные за террор

Лидия Фотиева

Не все, кто приложил руку к организации репрессий, были активными пропагандистами террора. Некоторым было достаточно поставить одну подпись, которая стоила тысяч жизней. Эти люди нередко были бюрократами, исполнявшими чужую волю. Среди них Лидия Фотиева, наиболее известная как секретарь Владимира Ленина. Ее подпись стоит на постановлении о красном терроре, которое санкционировало массовые убийства несогласных с большевистской властью без суда по усмотрению местных революционных органов власти. Сегодня улица, названная ее именем, находится параллельно Ленинскому проспекту.

Николай Шверник

Другим бюрократом, чье молчаливое согласие привело к новым жертвам, был Николай Шверник, улица в честь которого находится в Академическом районе. В 1950 году он, как член Верховного Совета СССР, подписал постановление о возвращении смертной казни, отмененной за три года до этого, «по многочисленным просьбам трудящихся». Новое постановление имело обратную силу, то есть стало возможно расстреливать и тех, кого осудили в период отсутствия смертной казни. В 1953 году Шверник входил в состав Специального судебного присутствия, которое судило Лаврентия Берию и тех, кого сочли его сообщниками по сфабрикованным обвинениям в шпионаже. Все обвиняемые были расстреляны прямо в день заседания.

Профессиональные палачи

Основным карательным органом советской власти стала знаменитая ВЧК (Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем), основанная 100 лет назад, которая позже трансформировалась в ОГПУ, потом в НКВД, а затем стала КГБ, который просуществовал вплоть до распада СССР. Этот орган считался опорой большевистского режима, поэтому его представители не могли не попасть в список героев революционной борьбы.

Николай Прямиков

Среди рано погибших был член чрезвычайной тройки, комиссар районной Чрезвычайной комиссии Николай Прямиков, в память о котором осталась улица в Таганском районе. Его имя было также много лет увековечено в названии площади в Пресненском районе, которую позже переименовали в Андроньевскую — в честь Спасо-Андроникова монастыря, стоявшего здесь в XIX веке.

Вячеслав Менжинский

Вячеслав Менжинский за восемь лет управления ОГПУ успел очень многое: в этот период началась принудительная коллективизация, чекисты создали систему исправительно-трудовых лагерей и стали использовать труд заключенных на крупных стройках. Были организованы пробные показательные процессы, с которых началась традиция фабрикации судебных дел. Все это позволило устроить массовые репрессии и уничтожать советских граждан десятками тысяч. В Бабушкинском районе с улицей Менжинского соседствует небольшое кладбище.

Михаил Кедров

Среди подразделений ВЧК существовал Особый отдел, созданный для борьбы с контрреволюцией. Его первым главой стал Михаил Кедров, известный жестокостью расправы над теми, кого считал «контрой», как тогда называли контрреволюционеров, то есть всех, кто не был согласен с политикой большевиков. В основном Кедров работал на Севере — он организовал лагеря нового типа на Соловках и в Холмогорах. Заключенные массово умирали от холода и болезней, а некоторые категории врагов он приговаривал к смерти сам. По его воле в Архангельске затопили баржу с 1 200 белыми офицерами, а для гарантированного результата по ним открыли огонь из пулеметов. По некоторым регионам он ездил с карательными отрядами, которые расстреливали людей на месте. Иногда у подлежащих расстрелу оказывались дети, и убийства происходили прямо на их глазах, но и сами дети могли не избежать насилия — их могли мучить и отправлять в тюрьмы, несмотря на возраст. Сегодня по улице Кедрова в Академическом районе дети ходят в школу.

Георгий Атарбеков

Особые отделы существовали во всех частях бывшей империи. Коллегой Кедрова на юге России был Георгий Атарбеков, известный также как «железный Геворк». В современной Москве улица его имени находится на востоке — недалеко от префектуры и районного суда в Преображенском районе. Атарбеков начал расправы над жителями подведомственных регионов даже раньше, чем вышло официальное постановление о красном терроре. С особой жестокостью уничтожали белых офицеров, Атарбеков собственноручно зарубил шашкой часть из них, а некоторые умирали не сразу и были закопаны еще живыми. Основной группой, подвергшейся террору, были казаки, в отношении них Атарбеков проводил расказачивание, то есть поголовное убийство. Расправа над заложниками была главным рабочим методом Атарбекова, его признавали крайне жестоким даже по меркам революционного времени.

Рядовые исполнители приказов

Террор не был бы возможен без участия рядовых исполнителей, чьими руками карались те, кого сочли врагами советской власти. В разное время врагов выбирали по разным признакам: монархисты, кулаки, контрреволюционеры-заговорщики, вредители и так далее — большевики были изобретательными в создании ярлыков. Часто признак существовал лишь номинально, и под него подгонялось обвинение. Но отдельной категорией спецопераций начала 20-х было силовое подавление локальных восстаний несогласных с большевиками и предъявлявших вполне законные требования. Среди таких выступлений есть два наиболее крупных.

Кронштадтское восстание

Моряки Балтийского флота в значительной степени помогли большевикам свергнуть режим, захватить и удерживать власть. Партия пользовалась их поддержкой несколько лет, но в 1920 году моряков за ненадобностью отправили в отпуск. Так они узнали о происходившей тем временем конфискации зерна у крестьян, забастовках рабочих Петрограда, а потом на самом флоте началась эпидемия цинги. Все это понизило авторитет большевиков в глазах матросов, и те выдвинули требования: дать крестьянам свободу в обработке своей земли, ввести свободную торговлю, упразднить фактическую монополию большевиков на власть, выпустить политзаключенных и пересмотреть дела всех остальных. Моряки отправили делегатов с резолюцией в Петроград, но их задержали.

Большевики не собирались идти на уступки и решили отреагировать на требования моряков насилием. В Кронштадт отправили значительную часть Красной армии для силового подавления восстания, а в СМИ, которые подчинялись большевикам, писали, что этот бунт — провокация Антанты. Семья главы восстания была в заложниках у ВЧК.

Николай Берзарин, Иван Тюленев и Шаймардан Ибрагимов

На стороне Красной армии выступили помощник пулеметной команды Николай Берзарин, присутствующий в современной топонимике района Щукино в названии улицы, командир одного из пехотных полков Иван Тюленев, в память о котором осталась улица в Теплом Стане, и Шаймардан Ибрагимов, имя которого увековечили улицей в районе Соколиная Гора.

Павел Дыбенко

Среди руководителей красноармейских сил, присланных подавить восстание, примечателен Павел Дыбенко, именем которого называется улица на севере Москвы в Ховрине. С 1917 года он руководил флотом большевиков. Дыбенко и его матросы устраивали пьяные дебоши, во время которых расправлялись с имперскими морскими офицерами, а в Петрограде убили в больнице двух министров Временного правительства — Андрея Шингарева и Федора Кокошкина.

В последующие годы отношения Дыбенко с большевиками сильно испортились, он дважды представал перед трибуналом, но матросы всегда поддерживали своего бывшего начальника. Заслужив амнистию обещанием молчать о некоторых партийных секретах и при содействии моряков, Дыбенко вернулся к прежнему буйному образу жизни и снова занял командирский пост, но уже в пехоте. А в 1921 году по заданию партии он возглавил карательные отряды и устроил в Кронштадте резню своих бывших «братишек» — матросов. Дыбенко лично подписал 2 103 смертных приговора уже после активной фазы восстания. После Кронштадта Дыбенко отправили подавлять восстание в Тамбовской губернии.

Тамбовское (Антоновское) восстание

Александр Цюрупа

После революции крестьяне продолжали быть тем сословием, которое кормило бывшую империю. В городах и в армии начались серьезные продовольственные проблемы, и, чтобы не потерять поддержку рабочих и красноармейцев, большевики должны были каким-то образом добыть хлеб. Бухарин предложил закупать за границей, но возникла и другая идея — изымать его у крестьян в рамках политики так называемой продразверстки, инициатором которой стал Александр Цюрупа, чье имя в названии улицы часто встречают жители района Черемушки.

Семен Богданов

Отряды Продармии иногда оставляли целые деревни без еды (хотя полагалось оставлять норму на каждого члена семьи). К 1920 году обстановка накалилась слишком сильно, и крестьяне в одном селе Тамбовской губернии разоружили продотряд. Восстание распространилось по всей губернии, и ВЦИК отправил на его подавление тысячи солдат, снабдив их бронепоездами и авиаотрядами. К красноармейцам присоединили и курсантов нескольких кавалерийских курсов, в числе которых был Семен Богданов, его именем называется улица в районе Солнцево.

В командующем составе на Тамбовщину отправились уже упомянутые Михаил Фрунзе, Павел Дыбенко и Иван Тюленев. Красная армия подавила восстание, а жителей губернии репрессировали, хотя такой массовый бунт заставил большевиков пойти на уступки и выполнить одно из требований — продразверстку перевели в форму налога.