Недавно я был на концерте. Думаю, многие на нём были, судя по ленте моего «Фейсбука». Я никогда не испытывал особой симпатии к исполнителю. Шёл дикий ливень. Мы ждали уже полтора часа. Над городом сверкали молнии, гром, вокруг ходили люди в мусорных пакетах, в тысячный раз из колонок играл какой-то луп, а на экранах мелькала странная реклама. И вот настал момент, свет погас, на сцене появился оркестр, барабанщики, началась музыка.

Это было невероятно круто. Дождь лил как из ведра, иногда сверкали молнии, вокалист был похож на протестантского проповедника, оркестр играл мощно, музыка разливалась по телу, заставляя двигаться, — в общем, это был тот самый миг, которого я всегда жду от живых концертов и который в последний раз я испытывал, пожалуй, на невероятном концерте Massive Attack. Но тут что-то случилось. Через пять минут после начала все достали свои «Айпады» и начали снимать. Никто больше не смотрел на сцену, все уставились в свои экраны, кривыми дрожащими руками пытаясь запечатлеть то, что происходит.

Те, у кого не было «Айпадов», стали орать, перекрикивая музыкантов, тем, кто стоял впереди: «Уберите зонты, уберите зонты!» Девочка рядом выясняла отношения со своим молодым человеком, кто-то обсуждал, что обязательно надо сфоткаться с артистом после окончания, а ещё часть старалась орать как можно громче, чтобы все вокруг знали: эти люди тоже знают текст. И тогда концерт для меня закончился. То чувство эйфории, ощущение полёта в космос — когда твоё маленькое, не самое удачно сконфигурированное тельце поднимается куда-то ввысь, а вся твоя энергия проходит через человека, стоящего на сцене, и ты на секунду, сливаясь с толпой, превращаешься в огромный поток, который несётся сквозь время и пространство, — это ощущение исчезло. Я опять был в Москве среди толпы глубоко неприятных мне людей, откуда хотелось как можно быстрее убраться и никогда больше не видеть эти модные, красивые и абсолютно бессмысленные лица.