Что смотреть в главных московских музеях Открывшихся после локдауна
Московские музеи больше всего пострадали от второго карантина — полностью закрыли только их. С 22 января они открылись снова: какие-то с новыми выставками, какие-то со старыми. The Village изучил, что прямо сейчас можно посмотреть в главных музеях города.
Третьяковская галерея
В Третьяковке после выхода из локдауна открывается сразу семь новых выставок. Обратить внимание при этом лучше на постоянную экспозицию — не картины с обложек учебников в корпусе в Лаврушинском переулке, а на открывшееся после затянувшейся из-за пандемии реконструкции «Искусство XX века» в Новой Третьяковке на Крымском Валу. Залы 1–14 перекрасили, пару хитов перенесли поближе к началу экспозиции (в частности, «Купание красного коня»), женщинам-авангардисткам, Татлину и Шагалу выделили по отдельному залу, но сюжет выставки — лучший в московских музеях — остался прежним. От наивных и красочных картин Гончаровой и Ларионова, через художественные общества 10-х — «Союз молодежи», «Бубновый валет» — и Шагала, отправляющего своих героев летать над городом, через конструктивистов-авангардистов, к «Черному квадрату» (их на выставке сразу два, но не суть), после которого то, старое искусство, как и в принципе старый мир, закончилось навсегда.
Пушкинский музей
Один из самых популярных музеев страны за время второго локдауна лишился не только посетителей, но и своей бессменной начальницы Ирины Антоновой, умершей 30 ноября в возрасте 98 лет. Пушкинский специализируется на зарубежном искусстве, по-настоящему крупные выставки в нем обычно делаются в кооперации с зарубежными музеями, а они сейчас невозможны по эпидемиологическим соображениям. Поэтому музею приходится выкручиваться: помимо основной экспозиции, Пушкинский открывается с выставками про британскую рекламу XIX–XX веков (после которой становится понятно, почему британцы в графическом дизайне до сих пор лучшие — просто сравните, допустим, титры сериалов Би-би-си с какими-нибудь другими), шедеврами из отдела нумизматики — монетами, медалями и всем таким — и очаровательной, иначе и не скажешь, мини-выставкой «Под небом голубым» с итальянскими пейзажами XIX века. «Своего рода приветствие, обращенное к посетителям и сотрудникам музея в период пандемии, которая ограничила наши возможности путешествовать», как пишут в самом музее. Антоновой бы понравилось.
«Под небом голубым»
«Гараж»
В павильоне бывшего ресторана «Времена года», перестроенного по проекту Рема Колхаса, продолжается выставка II Триеннале современного искусства. С довольно остроумной задумкой — взамен слишком сложного кураторского арт-спика, которыми грешат выставки современного искусства, представленные тут работы объясняют художники — участники предыдущей триеннале, которые, как бы иронизируя над устройством мира совриска (куда часто попадают по блату), сами выбрали участников триеннале новой. «Никакой объективности нет. У нас есть слоган, уже почти официальный: „Коррупция — любовь“, — объяснял The Village сокуратор выставки Валентин Дьяконов. — Это про триеннале. Мы на объективность не претендуем. Здесь все коррумпировано, кое-что продано, многое зависит от личных связей. И вообще, коррупция как способ существования Российской цивилизации, нами абсолютно принимается и ставится во главу всей этой истории». Теперь это звучит особенно иронично.
Музей Москвы
Потенциальная выставка-блокбастер «ВХУТЕМАС 100. Школа авангарда» куратора и историка архитектуры Александры Селивановой в музее Москвы проработала перед вторым локдауном всего несколько дней. Понимаю, звучит так, словно это может быть интересно только архитекторам и сочувствующим, но это не совсем верно. На курсах Высших художественно-технических мастерских, конечно, преподавали в основном революционеры-авангардисты, но выпускниками в итоге стали люди, которые сформировали (не забывая о корнях) совсем другую, до- и послевоенную эстетику, своего рода советский дизайн-код. Карикатуры Кукрыниксов, картины Дейнеки, все парки культуры СССР Залесской, стихи Френкеля, космическая архитектура Павлова, не говоря уже о бесчисленных табуретках, светильниках, спроектированных менее именитыми выпускниками мастерских и их учениками, — все это окружает нас до сих пор. Выставка, соответственно, дает понимание, откуда это все появилось и как объяснялось.
Московский музей современного искусства
Две большие выставки в разных корпусах ММОМА, продолжающего заниматься систематическим изучением видных и не очень деятелей советского неофициального искусства и московского концептуализма. В корпусе на Гоголевском представлена ретроспектива концептуалистов Игоря Макаревича и Елены Елагиной, с иронией и самоиронией — у обоих все-таки была официальная работа, оформление Олимпийской деревни, например, — переосмысляющих советский авангард (и не только). В корпусе на Петровском — выставка одного из старейших представителей советского андеграунда Андрея Гросицкого, умершего в 2017 году. Гросицкий, хоть и учился в одной школе с Булатовым, на класс младше, на патриарха советских неофициальщиков походил мало, как и на всех остальных соратников по движению. Держался в стороне, политики, сознательно или нет, избегал — и рисовал, рисовал свои цветные, поп-артовые, ни на что не похожие вневременные вещи. Куратор выставки Сергей Хачатуров использует эту вневременность работ Гросицкого как прием и помещает их в контекст: его современников, единомышленников и последователей.
«Игорь Макаревич и Елена Елагина. Обратный отсчет»
Фотографии: обложка, 1 — Третьяковская галерея, 2 — Государственный музей изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, 3 — Антон Доников, 4 — Музей Москвы, 5 — Московский музей современного искусства, 6 — Игорь Макаревич и Елена Елагина
