Молодые керамисты — о первых работах, осознанном потреблении и продажах
Интерес к локальным дизайнерам и брендам в России (да и в остальном мире) в последние годы активно растет — среди прочего мы чаще стали украшать квартиру посудой и трогательными фигурками ручной работы. При этом керамика всегда существовала на стыке дизайна и искусства — одни объекты выставляются в галереях, другие продаются в магазине товаров для дома. Мы поговорили с молодыми керамистами, которые создают самые разные объекты, о том, где граница между искусством и бытом, как формируются цены на их продукцию и какими были их первые работы.
Надя Лихогруд
Скульптор, керамист
Фигурки-воспоминания
Керамикой я начала заниматься еще в детстве. В школе, где я училась, была гончарная печь и бесплатный кружок с прекрасной преподавательницей. Все свободное время после уроков я проводила там. Мы делали очень разные вещи, это было настоящим творчеством. Тогда зародилась моя любовь к взаимодействию формы и цвета. Сейчас осознаю, что это был бесценный опыт.
В детстве, помимо керамики, я много рисовала и занималась живописью, училась в изостудии и художественной школе. Но мысли становиться просто художником или скульптором у меня почему-то не возникало. Когда пришло время поступать, мне казалось важным получить профессию, на которую есть спрос. Так я оказалась на факультете дизайна одежды и даже создала свой бренд. Но в процессе обучения дизайну я бесповоротно увлеклась скульптурой, начала много работать с натурой, постоянно ходила на наброски. После окончания текстильного я поступила на второе высшее на скульптурное отделение в Суриковский институт, там я по-настоящему столкнулась с изучением ремесла — и обратного пути уже не было.
Заново керамику я для себя открыла 1,5 года назад, когда начала лепить серию скульптур, посвященных воспоминаниям о детстве 90-х. За основу я взяла эстетику советских фарфоровых статуэток, которые врезаны в сознание моего поколения. Это продиктовало выбор керамики как материала. В процессе я поняла, что, в общем-то, я вернулась к своим истокам, к тому, что делала, будучи ребенком, но уже с новым пониманием формы, объемов и пластики.
Каждый раз перед тем, как открыть печь после обжига, я испытываю детский восторг ожидания чуда.
Обучаясь ремеслу скульптуры, я столкнулась с очень сложными и долгими процессами, такими как изготовление каркаса, формовка, перевод скульптуры в материал. Чтобы получить готовую работу в бронзе или даже гипсе, нужно пройти через множество этапов. В керамике тоже есть свои нюансы и сложности, но ты сразу работаешь в материале, и мне это очень нравится. А еще меня захватывает процесс работы с глазурью. Мне нравится, что здесь есть доля случайности, и ты никогда точно не знаешь, как ляжет и проявится глазурь при обжиге. Приходится следовать интуиции. Каждый раз перед тем, как открыть печь после обжига, я испытываю детский восторг ожидания чуда.
У меня есть работа, которую я считаю своей первой керамической серьезной скульптурой. Я ее сделала, кажется, во втором классе, когда только начала ходить в керамический кружок в школе. Это автопортрет в кресле с кошкой. Есть вероятность, что ничего лучше я пока не слепила. А первой серьезной серией работ в керамике стали как раз «Детские 90-е. Дом и двор». Эту серию я придумала для выставки «РайON.0» в Музее Москвы, которая была посвящена переосмыслению молодыми художниками постсоветского существования. В этих фигурках мне хотелось отразить ностальгию по детству моего поколения, противоречивый дух времени. Постепенно эта серия начала разрастаться, и в этой технике я начала делать новые сюжеты. Летом я слепила серию про пляж. Мне захотелось вылепить образы детей с надувными кругами и нарукавниками, которые одновременно подчеркивают смелость и уязвимость ребенка.
Сейчас я начала делать серию «Фотоальбом», где мне хочется отобразить разные значимые события жизни, которые люди чаще всего запечатлевают на память. Мне нравится, что мои скульптуры могут работать как портал и переносить зрителя в детские воспоминания, вызывать какие-то уникальные ассоциации.
Работа в мастерской
В целом я ощущаю себя художником. Я постоянно что-то фотографирую, снимаю видео, рисую, в общем испытываю потребность отразить то, что захватывает мое внимание. Но скульптура для меня — самое необычное и завораживающее занятие. Мне интересно развивать свое мастерство именно в этом направлении, и я не ограничиваю себя в выборе материала. Например, в ближайших планах — поработать с деревом. Но на данном этапе керамика для меня самый близкий материал.
Идеи появляются отовсюду. В основном это какие-то вспышки детских воспоминаний и ассоциаций. Очень много вдохновляющего и наводящего на мысли я вижу вокруг, в быту. Я постоянно нахожусь в художественном поиске и стараюсь фиксировать на камеру или в заметках какие-то моменты, которые могут послужить якорем для дальнейшей работы. Мне нравится быть в позиции наблюдателя, замечать тайный смысл в обыденном и переосмыслять это через скульптуру.
Как скульптор я делаю очень разные заказы, это всегда новый интересный опыт. Например, огромную руку-кресло, глиняная модель которой до сих пор стоит в моей мастерской, я лепила для бара по проекту архитектурного бюро Saga. Сейчас я работаю над созданием огромного рельефа на четырехметровой стене для очень красивого архитектурного проекта. Меня захватывает процесс работы с большим масштабом и взаимодействие с пространством. Помимо скульптурных заказов иногда я занимаюсь росписью стен.
У меня есть мастерская, и я стараюсь работать в ней почти каждый день. Даже если нет настроения, машинально иду в мастерскую, как на работу. Могу пару часов просидеть на диване в прокрастинации, но потом все же начинаю что-нибудь делать. Если нет срочной работы по заказным проектам, я леплю свои керамические скульптуры. Работаю обычно допоздна, последние часы самые продуктивные.
Скульптуры я стараюсь лепить быстро. Они либо получаются на одном дыхании, либо я сминаю глину и откладываю процесс. Обычно я приступаю к лепке, когда у меня в голове уже сформирован какой-то образ. В работе с глиной порой я не могу уследить за своими руками, пальцы буквально двигаются сами, и мне кажется, я не успеваю головой контролировать этот процесс. Меня очень захватывает это чувство.
В мастерской я назначаю рабочие и дружеские встречи. Для меня это место силы.
Моя мастерская расположена в Доме художника на Верхней Масловке. Это здание 1929 года, памятник архитектуры конструктивизма. Первый этаж дома предусмотрен для скульптурных мастерских. Здесь высокие потолки и двери, большие окна, встроенный подиум, погреба для глины. В этих условиях мне очень комфортно работать, особенно на контрасте с предыдущей мастерской, которую я снимала в доме Лансере, где мне приходилось таскать глину на пятый этаж без лифта.
Здесь прекрасная атмосфера, приветливые консьержи, длинные коридоры, заставленные скульптурами. За стенкой от меня — дом-музей советского скульптора А. Т. Матвеева. Его керамические скульптуры были большим вдохновением для меня, когда я только начала заниматься скульптурой. Очень радуюсь возможности туда периодически заглядывать. В этом же крыле работает моя подруга Лиза, она художник по металлу и делает невероятной красоты украшения и предметы. Мы уже были едва знакомы, когда случайно встретились в коридоре. Оказалось, Лиза переехала в мастерскую своей бабушки-скульптора. Мы постоянно друг к другу заходим, советуемся, болтаем, пьем чай. Это очень скрашивает мои будни. В мастерской я назначаю рабочие и дружеские встречи. Для меня это место силы.
Я сотрудничаю с галереей «Объединение», где можно купить мои работы. Мне очень близка их философия и посыл, и я очень рада нашему сотрудничеству. Периодически участвую в выставках. Например, сейчас часть моей серии «Детские 90-е. Дом и двор» можно увидеть в галерее «На Песчаной» на выставке «Самое время». Часто дарю скульптуры друзьям. Расставаться несложно, я радуюсь, когда фигурки находят дом. У каждой скульптуры своя судьба, и я с радостью отпускаю их.
Свои керамические скульптуры я делаю в свое удовольствие, никак не задумываясь о заработке на них. Просто интуитивно спрашиваю себя, за сколько бы я сама была готова купить такой объект. В среднем мои керамические скульптуры стоят от 10 до 40 тысяч рублей. Я постоянно леплю новые скульптуры, для хранения в мастерской пришлось достроить стеллаж. Специально для себя ничего не леплю, но иногда забираю домой что-то из фигурок под настроение.
Из современных скульпторов я мало за кем слежу, в основном ищу вдохновение в истории искусства. Но в инстаграме наблюдаю за работами бельгийского скульптора Маркса Мандерса и за американской художницей Кристиной Ботвелл, которая делает очень трогательные скульптуры из стекла. Вообще в визуальной работе я очень ценю возможность расширения границ человеческого опыта. Меня очень вдохновляет воплощенная невозможность.
Я думаю, рукотворные изделия всегда вызывали и будут вызывать интерес. Сейчас эпоха переизбытка всего одинакового, и среди этого потока какие-то уникальные вещи сразу выделяются. Мне кажется, поток масс-маркета оттеняет изделия, которые претендуют на вечность, и люди начинают обращать на это внимание.
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.
