Создатель Игрушечного музея Александр Лавров — о своей коллекции, дорогих советских игрушках и редких экспонатах

Об экспозиции

Этот музей больше для взрослых — именно здесь они находят свои вещи из детства. Вещи из 30-х годов, например, сложнее показывать — этих людей уже почти не осталось в живых, а с экспонатами 70-х, 80-х и 90-х другая ситуация. Мы даже сделали небольшую витрину горьковских игрушек 90-х годов, потому что их все помнят, они продавались повсюду и были в каждом доме, поэтому их узнают.

При оформлении экспозиции я не делаю акцент на чем-то одном, мне нравятся немецкие, японские, советские пупсы, металлические игрушки и так далее. У нас есть ряд ленинградских наборов — аэропорт, автостанция, гараж, горная дорога. Они все в рабочем состоянии. С 50-х годов выпускалась железная дорога «Пионерская», она огромная и содержит кучу персонажей — они двигаются, например, поднимают руку, когда проходит поезд, в светофоре горит огонек и так далее. Такую железную дорогу, конечно, мог себе позволить какой-нибудь профессор, ее закупали дома пионеров и школы, выставляли на Новый год, она как раз такая праздничная.

Вот, например, игрушки 30-х годов — эти пупсы называются «кьюпи», сокращенное от «Купидон». Таких купидончиков делала Роза О’Нил, она в 1913 году начала выпускать кукол в Германии и за счет них стала миллионершей. Здесь выставлены такие пупсы, кстати, они до сих пор выпускаются. Это не советское производство, но этих куколок очень интересно показывать. Одного из них я купил в Берлине несколько лет назад, оттуда я привез довольно много советских предметов, поскольку там была ГДР, и их куклы были мечтой всех девочек. Есть легенда, что этого пупса проектировала знаменитая художница Вера Мухина, и ее попросили, чтобы он был похож на маленького Ленина.

Японцы делали потрясающих кукол в 30-х годах, по взятым в Германии образцам, у меня есть небольшой пупс того времени. По немецким штампам и в СССР делали кукол — есть одна с Охтинского завода, и видно, что она не совсем русская, у нее завитки волос по бокам. Кроме того, до войны экономили на целлулоиде, потому что из него еще и порох делали, плюс он довольно хрупкий, поэтому все, кроме головы, делали тряпичным, и только после войны куклы стали полностью целлулоидными. К нам привезли очень много похожих немецких кукол — родители привозили своим детям трофеи. Кстати, именно тогда в СССР появилась технология изготовления заводных медведей.

Как художнику, мне интересны авторские произведения, поэтому им посвящено несколько витрин. Художники, которые работали на производстве и разрабатывали дизайн детской игрушки, довольно известные люди, с некоторыми я даже знаком. Я был в гостях у Льва Сморгона, и мы сняли фильм об этой встрече. У нас есть небольшая экспозиция его игрушек, хоть они очень дорогие.

Мне очень нравится художница Маргарита Вильям. Она создала целые серии — это и Чиполлино, и Айболит, у нас в музее есть много ее работ. Есть прекрасные игрушки Льва Разумовского, у него были в том числе перчаточные куклы на руку, и родители в детском саду с их помощью разыгрывали сценки. В основном, все вышеперечисленные — это ленинградские художники.

В Горьковской области были свои фабрики, в Ковернино создавали великолепные игрушки — я делал по ним экспозицию, и когда мне попадаются их работы, я думаю: «Какие они трогательные!». Они наши, местные, и их надо показывать, до сих пор почти в каждом доме есть эти петухи и лошадки, стилизованные под народных, и, хоть я такую игрушку не особо собираю, все равно не смог пройти мимо.

Еще выпускала игрушки горьковская фабрика «Мир», у нас есть их ранний образец 50-х годов, но увы, мы не знаем авторов. В 80-е и 90-е годы итальянская фабрика Sebino привозила сюда головы кукол, которые закупали за валюту, и того зарубежного художника, который их создал, я тоже не знаю — очень многие наши куклы сделаны именно по их образцам. Целая витрина посвящена горьковской кукле, есть и старые фотографии. Здания фабрики «Мир» существуют до сих пор, стоят на Шаляпина и сдаются под офисы. К сожалению, игрушки мы больше не производим.

Об экспонатах с историей

У меня есть такие экспонаты, но я с сомнением отношусь к тому, что мне рассказывают при их передаче. Недавно мне попал в руки кот в сапогах, и человек, который мне его принес на продажу, сообщил, что игрушка 1937 года выпуска. Мы искали в интернете, чтобы уточнить, действительно ли это так, и выяснили, что да, год назван правильно. Хорошо, когда попадается не совсем истрепанный экспонат, а из первых рук — у этого кота даже хвост сохранился, он стоит у нас в одной из экспозиций, правда, из-за количества игрушек его не очень хорошо видно.

Кроме того, игрушки это история семьи — кукла или мишка пробыли в семье всю жизнь, с ними играли несколько поколений. У меня есть такой медведь в костюме морячка — его мне принесла одна бабушка, и она показала фото, на котором с этой игрушкой сидит ее маленький сын.

Игрушки дарят довольно часто, но это те вещи, которые сохранились в семье, а те, которые нужны для экспозиции, приходится искать. Полтора года мы не работали — ремонт и пандемия, музей практически закрывался, и только этим летом он открылся для посещения, в общем, у нас было почти два года в прострации и не было никакого развития.

О поиске и сборе коллекции

Конца и края поиску экспонатов нет, кроме того, какие-то предметы я вряд ли смогу найти, особенно 30-х годов. Агитационная игрушка — самая ценная, они стоят очень хороших денег. Иногда она попадает ко мне, а я не могу ее купить из-за слишком высокой цены. В целом, самая дорогая игрушка — советская. Она дороже немецкой, японской, американской и любой другой, потому что их было мало, и это своего рода роскошь. Кроме того, очень многие экспонаты убитые — ими играло столько поколений! И игрушки в хорошем состоянии можно купить только у коллекционера, или если она где-то хранится.

Я не зацикливаюсь на том, чтобы собрать как можно больше редких игрушек. Сам предмет не имеет для меня такой ценности, как возможность рассказать какую-то историю. Есть, например, коллекционеры механических игрушек Ленинградского завода, у них есть почти все экспонаты, а у меня нет, но это не говорит о том, что моя коллекция плоха. Как говорится, чтобы понять, что море соленое, не обязательно выпить его полностью. Достаточно показать часть этих предметов, тем более, что эти игрушки отражают нашу культуру, в том числе историю агитации. У нас была страна, где политическое воспитание было важно. Это очень интересная тема, поэтому я делал сразу несколько выставок агитационной игрушки.

О работе музея и планах

Я собираю не только игрушки, но и детские вещи в целом. У меня огромное количество разных предметов, их даже негде хранить. Это обязательно нужно делать, это все собирается, уже есть много экспонатов. Более того, у меня была идея, чтобы дети могли делать фотосессии в костюмах той эпохи, у нас как раз есть небольшая фотозона. Я хотел и сотрудников переодеть в историческую одежду, но они не поддаются.

У нас почти нет свободного выставочного пространства, поэтому основной акцент мы стали делать на мастер-классах. Сейчас мы можем сделать максимум витрину. Последнюю выставку мы делали к 9 мая — я собрал игрушки стран, которые участвовали во Второй мировой войне. Большинство из них еще довоенные — немцы, французы, американцы, только японцев и испанцев нет. К сожалению, из-за цены у меня нет довоенных солдатиков, пришлось заменить их на образцы 50-х годов.

Нам хочется сделать экспозицию про всякие сладости — всевозможные коробки, фантики, ведь это тоже часть материальной культуры, и об этом можно рассказать и сделать выставку.

Кроме того, у меня есть идея сделать здесь кукольный театр и показывать небольшие спектакли. Есть целая серия игрушек для кукольных театров — «Репка», «Колобок», «Незнайка в Солнечном городе» и так далее. Вообще, детский театр — это важно, потому что создавать такой для самых маленьких никто не хочет, а мы бы могли занять эту нишу.