Евгений всюду ищет мины Как ПТСР не лечат в России

В пятом классе маленький Женя из Свердловска посмотрел фильм «В зоне особого внимания» и решил, что обязательно станет десантником. «В наше время было неприлично не пройти медкомиссию в военкомате. Девчонки даже не общались с такими парнями. Я к армии относился как к выполнению долга», — рассказывает Евгений, который пошел служить в 19 лет, сразу после техникума. В 1985 году, после шести месяцев подготовки, его отправили в Афганистан. «Мы якобы уезжали защищать южные рубежи нашей родины. Нам объяснили, что у страны-соседа, Афганистана, проблемы. Нельзя сидеть и смотреть, как у соседа горит хата, иначе пламя перекинется на тебя».

Бунтов ехал на войну с ожиданием приключений и романтики: «Тогда никто ничего не знал про Афганистан, поэтому мы и не боялись». Парень попал в разведвзвод, но за время войны попробовал 14 военных специальностей. Уже в 19 лет он был заместителем командира взвода, в его подчинении находилось несколько десятков солдат.

Афганистан он называет парадоксальным местом: «С одной стороны, мы попали в XIV век, в азиатское Средневековье — мимо нас идет настоящий крестьянин, тащит плуг и пашет землю. Но у этого крестьянина дома стоит cd-проигрыватель Panasonic. В местных лавках продавали столько всего, что нам, людям СССР даже не снилось: техника, одежда из разных стран».

На войне Евгений начал сочинять песни и стихи — многие из них посвящены Афганистану.

Евгений вернулся домой через 20 месяцев. В первый вечер попросил таксиста покатать его по городу, а затем прогулялся: «Я шел по улицам и думал, как же я всех люблю. Какие вы, люди, счастливые! Как хорошо, что вы не знаете войны. Во мне было так много любви. Видимо, она накопилась в Афганистане».

Два года на войне — это очень долго, по словам Евгения: «Ты сам становишься этой войной. В мои два года в Афганистане уместились лет 30. Двадцатилетние, мы возвращались из Афгана как старики — увидели и почувствовали то, что многим людям даже не снилось. Наши товарищи погибали, вокруг взрывы и грязь».

Вскоре мужчина женился и стал отцом. Одновременно он стал агрессивнее, чем раньше: «Я заводился с полуоборота. Было тяжело себя сдержать, особенно если видел какую-то несправедливость. Мог вступить в драку, даже не до конца осознавая, что происходит». Евгений говорит, что такие ситуации случались с ним «как будто в состоянии аффекта». Он не может вспомнить ни одной конкретной стычки. Случайные люди — случайные драки. Он не придавал им значения.

Из-за Афганистана у Евгения начались ночные кошмары. Он до сих пор тревожно спит. Через несколько лет после войны Евгению семь ночей подряд снился один и тот же военный эпизод: «Провинция Панджшер, горы, жара. Во время очередного боя духи пытались сжечь нашу колонну. Несколько машин сгорело, но мы с ребятами удачно отбились. Дома мне снился этот бой, но с худшей развязкой — где мы с товарищами погибаем от взрывов. Я просыпался в холодном поту и к вечеру знал, что этот же сон вернется ко мне».

Мины на городских улицах Евгений перестал искать только спустя семь лет после войны. Он также долго боролся с другой афганской привычкой — постоянное ожидание, что в него могут выстрелить, и поиск места, чтобы спрятаться. От выстрела снайпера погиб его близкий друг. «Я пристально смотрел на высотные дома и ждал, откуда покажется винтовка, — говорит ветеран, — заранее думал, куда денусь, если в окне появится снайпер».