Я плохо говорю по-английски. Профессор философии спросил меня, что держит в руках Аристотель на полотне «Афинская школа». Я знала ответ, потому что громадная репродукция картины висела в холле моего университета в России и даже самый идейный двоечник помнил, что тот бородач в голубой простыне правой рукой указывает на землю, а в левой у него книга «Никомахова этика».

— The book, — говорю.

Следующие две минуты мы разбирались, что я имела в виду. Профессор переспрашивал, я, раскрасневшись, повторяла: «Book. Book! BO-O-O-OK!»
Мистер Канту не понимал.