Выпускники и студенты журфака МГУ — о закрытии политического модуля

Никита Куликов

студент третьего курса

 Новость об объединении модулей была неожиданной в первую очередь для второкурсников, которые определились с выбором. Сейчас они в растерянности. К сожалению, студентам не рассказали о будущей программе — сказали, что она еще разрабатывается.

Меня не убеждают заявления факультета о том, что это произошло из-за каких-то корректировок учебно-методических пособий, которых не предоставили, и из-за того, что интерес к модулю снижался. На моем третьем курсе по сравнению с четвертым спрос вырос.

Я допускаю, что решение могло быть политическим. По моим ощущениям, внимание к модулю со стороны преподавателей и деканата было повышенным.

Вместе с политическим модулем уходит возможность получения практических навыков, свободного обсуждения повестки и тесного общения с нашими прекрасными преподавателями. Из-за того, что была всего одна группа, создавалась камерная атмосфера, где все друг друга поддерживают. Подобная атмосфера невозможна в условиях слияния двух модулей.

Анастасия Куц

журналистка

 На модуле была теория — политология, социология, теория СМИ, и практическая часть — фактчекинг, работа с источниками, с экспертами. Нам рассказывали, как создается пропаганда, как появляются фейки, про теорию фреймов, про концепцию спирали молчания. Мы учились отличать настоящие фотографии от фотошопа, определять, когда и где они были сделаны, в том числе по расположению солнца, искать и читать законопроекты, дискутировать, приводить аргументы в текстах и выстраивать их так, чтобы они выглядели убедительно. Мы читали и анализировали тексты абсолютно разных СМИ, смотрели передачи Киселева, интервью Собчак, Дудя. Я помню, как на последнем курсе мы писали аналитические тексты, и преподавательница показывала, где в моем тексте оценочные суждения, которых я даже не замечала. Нас старались максимально избавлять от оценочности. По сути, нас учили делать качественную журналистику. Эти знания и инструменты я потом использовала в работе.

Была полная свобода, все друг друга уважали. Нам давали высказываться, преподаватели слушали нас и уважали наше мнение. Такими и должны быть занятия: ты не просто сидишь и слушаешь препода, а коммуницируешь с ним, даже если происходит спор, — это нормально. Даже тем, кто не хотел заниматься политической журналистикой, нравилось учиться там.

То, что это направление убрали, — это отвратительно. Журфак перестал быть местом, где преподают качественную журналистику. Если раньше факультет мог выпускать минимум 20–30 хороших политических журналистов в год, то теперь он их выпускать, видимо, не будет — останутся одни будущие сотрудники РИА «Новостей» и RT.

Были ли какие-то предпосылки к этому? Ну, когда на лекции к первокурсникам приходит Киселев, когда на журфаке выступает прокурор «московского дела», когда открывают мастерскую Russia Today, это сигнализирует о том, что факультет становится пропагандистским. Закрытие модуля было делом времени, сама атмосфера это предполагала.

Дарья Гуськова

шеф-редакторка новостей «Медиазоны»*

 Распределение по тематическим модулям у нас начиналось с третьего курса. Где-то на середине второго я поняла, что хочу учиться на политическом, потому что одна из преподавательниц модуля уже вела у нас предмет «Основы журналистики». Сейчас в это сложно поверить, но тогда, в 2014 году, по ее заданию мы следили, как запускается «Медуза»*, и заводили аккаунты в твиттере, чтобы подписаться на «Медиазону»* и «Дождь»*. Потом появилась еще одна преподавательница, и, кажется, первой книгой, которую она сказала нам прочитать, была «Осень патриарха» Габриэля Гарсиа Маркеса.

Следующие два года мы разбирали устройство политических режимов в России и мире, анализировали и обсуждали повестку, рассуждали, как журналист должен с ней работать, читали тексты лучших российских журналистов. Хорошо помню, что истории о насилии в московской 57-й школе мы посвятили несколько пар.

Нам объясняли, как работает пропаганда. Мы сравнивали, как об одних и тех же событиях пишут в государственных СМИ и в независимых медиа. Мы перерывали архивы Исторической библиотеки, чтобы проследить, как «Известия» превратились в помойку.

На парах только приветствовалось высказывание своего мнения. Никто из преподавателей не гнул свою единственно правильную линию. Мы с одногруппниками могли легко сказать, что какое-то задание кажется нам странным или бесполезным, и к нам прислушивались.

Моя первая практика была в «Новой газете», куда мне помогла попасть одна из преподавательниц. После второго курса я устроилась на работу в Slon, дальше — «Дождь»* и «Медиазона»*. Все это было во время учебы. Преподавательницы обижались, что из-за работы я прогуливала их пары, но я все равно чувствовала поблажки и респекты от них.

Сейчас я понимаю, что именно преподавательницы и одногруппники по модулю заложили фундамент для моих взглядов на мир и профессию. Для меня очевидно, что ***** нельзя назвать никаким другим словом, кроме как *****, что свобода — это высшая ценность, что насилию нет никакого оправдания, что даже в условиях невероятного давления со стороны власти мы должны продолжать работать.

Закрытие модуля видится мне, увы, вполне ожидаемым в нынешних условиях: государство пытается выжечь вообще все, что хоть как-то позволяет критически посмотреть на режим. На этот раз студентов лишают пространства и комьюнити, которые помогали осмыслить реальность и найти единомышленников. По своему курсу могу сказать, что лучшие журналисты выпуска 2018 года оканчивали именно политический модуль. И я ими безумно горжусь.

Да, принято считать, что журфак МГУ уже давно всё, но это не так. Это доказывали чаще всего как раз выпускники политического модуля. Теперь руководство журфака официально решило перестать выпускать журналистов.

Ольга Лукьянова

журналистка

  Я окончила журфак в 2019 году. Сначала я думала, что не получаю от высшего образования ожидаемого, но эти мысли прекратились с началом занятий на политическом модуле.

Новость о том, что его больше нет, я восприняла со смиренной тоской — все-таки повестка последнего месяца поставила нас в условия повсеместного краха и подготовила почву практически для любых известий. Тем не менее это разрушение последней из моих любимых институций в России. И это без преувеличения эпохальное событие: обучение на модуле было и остается знаком качества для профессионального сообщества.

За два дня до защиты диплома в «Коммерсанте», в котором я стажировалась с конца первого курса, не стало отдела политики, и, если бы не преподавательницы политического модуля, я бы, наверное, проплакала всю защиту. Тогда они очень помогли мне (и, наверное, даже спасли) — а я теперь не могу ничего поделать с уничтожением их модуля. Это невероятно грустно.

Предпосылки, конечно, были давно. Я думаю, политический модуль сильно мешал деканату. К сожалению, мы за долгие годы успели привыкнуть в лучшем случае к молчанию со стороны руководства факультета и лично декана Елены Вартановой. Я помню, как на одной из стажировок на втором курсе я позвонила декану за комментарием по поводу очередного акта цензуры в сторону СМИ, и меня дико фрустрировало отсутствие фактуры и позиции в ее ответе. Факультет мог промолчать даже в самых вопиющих ситуациях — например, когда одной из выпускниц, работавшей на митинге в жилетке «Пресса», полиция разбила голову или когда недавних студенток и студентов начали признавать иноагентами.

Анастасия Купервасова

студентка третьего курса

 Модуль политической журналистики был одним из самых популярных: в прошлом году было два человека на место. Лучшее, что я вынесла за год обучения на нем, — это здоровый скептицизм. Теперь я постоянно задаюсь вопросами, откуда пришла информация, могу ли я доверять источнику, где его проверить. Я поняла, что мы не можем верить никаким источникам: ни оппозиционным, ни правительственным. Всегда надо всё проверять.

Преподаватели не навязывают нам свое мнение. Иногда мы специально расспрашиваем наших замечательных наставников об их позиции по конкретному вопросу, но они либо тактично молчат, либо мы всё понимаем из контекста занятия.

Я считаю неправильным, что политическое направление объединили с социальным — это же разные вещи. У нас и так всего два-три занятия в неделю, когда мы можем целиком погрузиться в политику. Если объединить все с социалкой, то это погружение будет поверхностным.

Мария Ефимова

журналистка

 Учебу на модуле политической журналистики я могу назвать лучшим, что случилось со мной на журфаке. Хоть я и закончила учебу в 2019 году, я до сих пор слежу за новостями про факультет. Мне очень больно, что модуль, выпустивший много талантливых журналистов, работавших или до сих пор работающих в лучших СМИ страны, не будет существовать в прежнем виде. Когда я училась, администрация факультета уже приглашала на общие лекции преимущественно провластных спикеров. Могу предположить, что ситуация усугубилась.

Вернемся к модулю: пресс-служба факультета сообщила «Коммерсанту», что решение продиктовано некой «оптимизацией». Также она утверждает, что «интерес к модулю политической журналистики в последние годы снижался», но анонимный собеседник издания на факультете говорит, что он, наоборот, сильно вырос, и у меня та же информация. Пускай эти сомнительные утверждения останутся на совести пресс-службы факультета.

Для журфака закрытие модуля — бесспорно, гигантская потеря. Вряд ли где-то еще студенты смогут получить такой объем полезных знаний. Также я сильно сомневаюсь, что на журфак стоит идти, если хочешь заниматься общественно-политической журналистикой. С каждым годом я все чаще думаю, что, если человек хочет работать журналистом, а не пропагандистом, вряд ли его там смогут научить чему-то важному. Исчезновение модуля политической журналистики в его нынешнем виде — очередное укрепление этих моих сомнений.