Подмосковный Ногинск, некогда бывший центром текстильной промышленности, оказался современным побратимом сирийского «города швей» Алеппо. Несколько лет назад в Ногинск и соседний Лосино-Петровск съехались сирийские бизнесмены, которые открыли небольшие фабрики по производству одежды. Работников набирали дома, в Сирии, — преимущественно в Алеппо, сирийской столице текстильного производства.

Когда в 2011 году в Сирии началась гражданская война, ногинские сирийцы оказались беженцами, и мужчинам-рабочим пришлось перевезти в Россию свои семьи, детей и родителей. Благодаря тому что Россия поддерживала Башара Асада, многим сирийцам удалось получить временное убежище и остаться в стране на легальных основаниях. Однако после начала конфликта на Украине беженцам начали отказывать в убежище: кто-то утратил легальный статус, а кто-то так и не успел его получить. Выехать из России они по-прежнему не могут: на родине продолжается война, а боевики «Исламского государства» захватили уже более половины Сирии.

В Ногинске живут и дети беженцев. В общине их много: в сирийской семье принято иметь по пять-семь детей. Вопреки конвенции ООН о правах ребёнка, этих детей не берут в российские школы: доступ к образованию им ограничивает приказ Минобрнауки. Чтобы разрешить эту проблему, в декабре 2014 года сирийский журналист Муиз Абу Алджадаил открыл в Ногинске собственную школу. Муиз, уже несколько лет живущий в России, на средства диаспоры снял небольшой домик в центре города, пригласил сирийскую учительницу английского и заручился поддержкой сотрудников комитета помощи беженцам «Гражданское содействие». Они же готовятся обжаловать решение Минобрнауки.

Фотографии

Александр Фёдоров

 

Обстановка в школе Муиза спартанская: ремонта нет вовсе, мебель старая, помещения небольшие. Но здание тёплое, а на втором этаже импровизированной школы со временем даже появились настоящие доска и парты. «Нам очень нужны преподаватели русского языка, но мы не можем никого найти. Москвичам ездить сюда далеко, а местных волонтёров пока нет, — сетует основатель школы. — Уже есть учителя арабского, английского, я сам преподаю математику. Но сейчас самое главное — научить ребят русскому языку, чтобы они могли поступить в обычную школу».

Сейчас в школу к Муизу ходит более сорока детей, родители которых работают на ногинских текстильных фабриках. Ребятам от 6 до 12 лет, и уровень знаний у всех разный – преподавать сложно, но другого выбора у сирийской общины нет. Муиз не питает иллюзий: полностью заменить школьное образование его «школа» не может. Но она может стать подготовительными курсами для тех, кто захочет ассимилироваться и получить образование в России. Если такая возможность, конечно, появится.