Вчерашнее утро началось с привычного просмотра ленты «Фейсбука»: на фестивале уличной еды в Киеве будут вареники, подруга кондитер испекла порцию капкейков, известный украинский шеф-повар опубликовал парочку селфи со своего парижского уик-энда. Назревает небольшой ресторанный скандал: одному уважаемому ресторанному критику не понравились хот-доги в новоиспечённой киевской закусочной. За сутки конфликт набрал обороты, с сосисок перешли на личности, а с разумных аргументов — на указания грамматических ошибок.

Где-то там, на Востоке Украины, война. Сегодня новостей мало, поэтому я ненадолго забываю о самых «популярных» словах нашего времени: майданутые, колорады, укропы, вежливые люди, бендеровцы, дээнэровцы, Стрелковы, Путин. Но затишье длится недолго. «На территории Донецкой области рухнул самолёт Boeing 777 авиакомпании Malaysia Airlines. Сообщается, что он летел из Амстердама в Куала-Лумпур. На борту находилось 280 пассажиров и 15 членов экипажа». В это сложно поверить. Почти 300 человек теперь просто трупы в статистическом отчёте, разбросанные вместе с обломками самолёта «в диаметре 15 километров». Среди них 80 детей. В это не верится так же, как раньше не верилось в «Крым Наш», расстрел «Небесной Сотни», побег Януковича, сбитый 14 июня военный самолёт украинской армии и АТО. Пять раз пересматриваю видео мальчика, который восхищённо повторяет: «Красиво сбили самолёт, молодцы дээнэровцы». Кажется, мир сошёл с ума.

За час лента «Фейсбука» полностью трансформируется: фотографий еды становится всё меньше, единичные селфи растворяются в потоке ссылок на новые заявления и факты трагедии. Эта зима научила многих из нас, как нужно носить информационный траур. Сейчас не время для самолюбования. «Фейсбук», «Твиттер», «Форсквер» и «Инстаграм» были даны нам в мирное время как лучший способ проявления гедонизма, когда все мало-мальски знакомые люди должны были срочно узнать: вот это блюдо я сейчас буду есть, вот в такие рестораны я хожу, вот мой вид из окна, а тут мне подарили розы. На окружающую действительность лучше смотреть через фильтр Mayfair, вместо родной квартиры в хрущёвке показывать всем гостиничный номер в отпуске, а размытое селфи заменить на отретушированное студийное фото. Но этой зимой стало ясно: писать про открытие нового ресторана и новинки меню в то время, как на улицах гибнут люди, больше нельзя. Публиковать селфи на фоне завешенной флагами майдановской «йолки» — дурной тон. Хуже только юговосточноазиатские картинки «а я на море» и традиционные для «Инстаграма» снимки «мои ноги», «лифтолук», «мой утренний кофе», «мой вечерний бокал вина». Траур стал проверкой на вшивость. Майдан разделил на неровные части страну, которая после «оранжевой революции» 2004 года так и не стала целой. Вокруг все стали либо своими, либо чужими, либо безразличными. Безразличных нельзя было простить.