«Это, если что, не донос какой-то»: пиар-менеджер петербургского филиала ГМИИ имени Пушкина уволилась из-за цензуры Ее просили удалить статью The Village

Алина Пчелинцева

Бывшая пиар-менеджерка Северо-Западного филиала ГМИИ имени А. С. Пушкина:

 Я устроилась в ГЦСИ в августе прошлого года. На самом деле, была удивлена приглашению на собеседование. Дело в том, что параллельно я работаю пиар-менеджеркой ЛГБТ-кинофестиваля «Бок о бок», и мне казалось, что для государственной структуры  (официально ГЦСИ — это Северо-Западный филиал Пушкинского музея. — Прим. ред.) такое совмещение должностей нежелательно. Но мои будущие коллеги заверили, что работа в «Бок о бок» совсем не препятствие.

Изначально я пришла на большой проект ГЦСИ — Кураторский форум и Art Weekend, занималась взаимодействием со СМИ, поиском инфопартнеров, координацией соцсетей и тому подобным. После фестиваля осталась в команде, и мне в том числе передали социальные сети, чтобы я в них периодически что-то публиковала.

Нужно сказать, что с августа было несколько неприятных эпизодов, связанных с моей второй работой в «Бок о бок». В конце августа в праворадикальных группах и каналах появилась серия публикаций обо мне: писали, что я как лазутчик проникла в филиал Пушкинского музея, чтобы развернуть там, цитирую, «кузницу PR-кадров от ЛГБТ-движения». Или, например, на одну из встреч в рамках Кураторского форума пришел человек, назвавшийся «помощником депутата», и зачем-то стал в деталях рассказывать мне, как уже срывал и будет срывать фестивали «Бок о бок». Но во всех этих ситуациях коллеги по ГЦСИ всегда меня только поддерживали. Да и в целом атмосфера и в нашем филиале, и в Пушкинском музее казалась мне вполне благоприятной, все сотрудники были дружелюбны, почти все открыто выражали свою гражданскую позицию. Эта «идиллия» продолжалась, мне кажется, ровно до 24 февраля.

Естественно, в первую неделю «спецоперации» мы все пребывали в ужасе, но это был ужас от осознания происходящего, к работе он не имел отношения. Я думала, что знаю, как относится к так называемой спецоперации наше руководство. И почти все коллеги довольно однозначно высказывались по этому поводу. При этом было не очень понятно, как нам выступать в публичном пространстве, что можно сказать, а чего нельзя и почему. Казалось, российское общество в тот момент от каждой институции ждало какого-то заявления, а некоторые лидеры мнений прямо требовали, чтобы культурные организации такие заявления делали.

Первый red flag был, наверное, когда мы не решились опубликовать уже написанное заявление. После долгих правок просто выкинули черновик, потому что коллеги решили: не стоит. Дальше — больше: представители дирекции Пушкинского запретили филиалам вести аккаунты в Instagram* и Facebook* (соцсети, принадлежащие организации, признанной экстремистской. — Прим. ред.), хотя в судебном решении по делу Meta* (признана экстремистской организацией. — Прим. ред.) было четко сказано, что публиковать контент в соцсетях не запрещено.

Собственно, прямо с 24 февраля, насколько мне известно, начались эпизодические увольнения сотрудников из разных культурных учреждений. Чаще всего формально это выглядело как увольнения по собственному желанию, но в профессиональной среде все понимали, что происходит это не добровольно. Обсуждали: кого — по доносу, кого — за аватарку, кого — за пост. Все всё знали, но молчали, поскольку большая часть специалистов сферы искусства не может рассказать, что на них давили, если они хотят продолжать работу дальше в каких-то других крупных культурных институциях. Было уже жутковато, но казалось, что все еще может наладиться, надо пересидеть.

30 марта я опубликовала на странице ГЦСИ во «ВКонтакте» и в телеграм-канале пост со ссылкой на статью The Village о жизни независимых петербургских галерей в эти непростые времена. Мы очень долго молчали, и мне показалось уместным прервать режим тишины историей по нашей специализации, тем более что это был материал от инфопартнера Кураторского форума. Поскольку сайт The Village заблокирован, я сделала в посте нейтральную приписку: если вы находитесь на территории России, вам потребуется VPN для чтения этого материала.