21 ноября в Киеве началась акция протеста, ставшая самой массовой и жёсткой в новейшей украинской истории. Сотни тысяч людей на улицах, камни, летящие в «Беркут», активисты, прячущиеся от милиции в церкви, бесплатный чай и Wi-Fi для митингующих и нескончаемая цепь митингов и маршей по всему центру Киева вот уже две недели. Даже на фоне «оранжевой революции» 9-летней давности для Украины это событие беспрецедентное — но в мировых масштабах вовсе не уникальное. The Village спросил у жителей Израиля, Белоруссии, Турции и Франции, как проходят митинги в их странах и что они могут изменить.

 

Тель-Авив, Израиль

 

лия гельдман

журналист, редактор портала

 Beinisrael

В Израиле митингуют многие — от студентов до портовых рабочих. Бастуют за улучшение условий труда и повышение зарплат. Из-за недавней забастовки сотрудников аэропорта почти неделю были перебои с вылетами из Тель-Авива.

Самый масштабный митинг последних лет прошёл летом 2011 года. Тысячи людей вышли с палатками на центральный тель-авивский бульвар Ротшильд и в буквальном смысле поселились там на два месяца. 

Горожане требовали снизить цены на жильё и расходы на его содержание. Первой на бульвар вышла девушка, чей арендодатель в очередной раз поднял плату. Она заявила, что больше не может столько платить, установила палатку и поселилась в ней. Постепенно, благодаря информации из группы протеста в Facebook, к девушке присоединились другие люди. Эта акция получила название «палаточный протест». По субботам толпы бастующих устраивали марши на бульваре Ибн Гвироль, из-за чего центр города был перекрыт для транспорта. Митинги, собиравшие до 300 000 человек (при населении страны в семь миллионов) прошли в нескольких городах страны. Полиция, присутствовавшая на акциях протеста, никого не трогала и не разгоняла. Многие израильские деятели культуры отнеслись к акции очень серьёзно: давали бесплатные концерты и поддерживали демонстрантов. У митингующих действительно было ощущение, что их проблема людям небезразлична.

В результате был принят закон, обязующий государство открыть новые бесплатные садики для детей от трёх лет. Первое время попасть в них было невозможно, но сейчас ситуация улучшилась. А вот цены на жильё, к сожалению, не упали, несмотря на то, что наш премьер-министр Биби Нетаньяху утвердил новый план застройки. Cогласно плану, в течение двух следующих (уже прошедших) лет в Тель-Авиве должны были появиться 50 000 новых квартир. Также государство ввело дополнительный налог на покупку второй и третьей квартиры, который, по идее, должен был облегчить жизнь тем, кто всё ещё мечтает о первом жилье. 

 

Афины, Греция

 

Седрик Магниен

оператор, режиссёр короткометражных фильмов

Я участвовал в протестах в декабре 2008 года. Началось всё с того момента, когда полицейский хладнокровно застрелил молодого парня, который задирал его на улице. Власть пыталась оправдать стража порядка: дескать, он не превышал своих полномочий — это была самозащита. Но видеозаписи очевидцев быстро распространились по интернету и на них было видно, что выстрелы были совершены без провокации: мальчики оскорбляли 

полицейских, но никак физически не угрожали полиции. Это было последней каплей — греки уже были недовольны реформами, которые проводило правительство. Десятки тысяч людей спонтанно собирались в разных районах Афин на массовые демонстрации. Мы протестовали против прогнившей коррумпированной политической системы. 

Потом всё превратилось в хаос, агрессию и мародёрство. Особо буйствовали анархисты, cреди которых было много провокаторов: они крушили банки, разбивали витрины магазинов. Мирный митинг превратился в побоище. У протеста не было лидеров и никто не мог остановить людей, которые превратили город в ад. Полиции пришлось применить силу: в ход пошли водомёты и тысячи баллонов со слезоточивым газом. Стало трудно дышать, и в этот момент я, как и многие мои друзья, решил уйти домой. Самое обидное, что официальные телеканалы показывали только одно: здания банков в огне и бунтовщиков, разрушающих витрины. Ни слова о 80 000 мирных людей на улицах, ни слова о настоящих причинах, по которым они туда вышли. Полицейские стали применять силу повсеместно: били и детей, и стариков. Били без разбора — и анархистов, и провокаторов, и мирных демонстрантов. Через неделю протесты утихли: было слишком много пострадавших и многие испугались вновь выходить на улицу. Но с тех пор акции протеста стали повседневными — в Афинах митинги проводятся почти каждый месяц. Коррупция, тяжёлая экономическая ситуация и санкции Евросоюза — у нас много причин для недовольства своим правительством. 

 

Минск, Белоруссия

 

Алеся Серада

журналист

Сейчас белорусский «Фейсбук» переполнен ехидными и печальными комментариями по поводу Украины. У нас подобные истории заканчивается быстро и очень плохо. Наш уличный протест — это история из двух, максимум трёх слов. Вышел — забрали. У каждого горожанина есть друг, который хоть раз сидел 15 суток или превентивно вызывался в органы.

Однажды ребята устроили в Минске костюмированные покатушки — переоделись в ретрокостюмы и проехали по городу на велосипедах. Милиция нашла организатора и оштрафовала его за незаконное массовое мероприятие.

Сейчас у нас новая форма гражданского неповиновения — смотреть онлайн-трансляцию концерта группы «Ляпис Трубецкой» в Вильнюсе, которая запрещена в Белоруссии. Именно так проявили свою гражданскую позицию большинство моих друзей в выходные, о чём публично заявили в социальных сетях. Это новая форма протеста, раньше мы просто выходили на центральную площадь без ничего, стояли и молчали.

 

Гонконг, Китай

Лилиан лиу

социолог

1 июля мы отмечаем годовщину передачи Китаю суверенитета над Гонконгом в 1997 году. Для Гонконга это большая трагедия, а вовсе не точка возврата в лоно «Матери-Китая», как пытаются это сейчас преподнести детям современные китайские учебники. 

В рамках соглашений с Великобританией Китай обещал нам широкую автономию, обещал не вмешиваться в наши дела, но с каждым годом права и свободы горожан нарушаются, 

нас пытаются превратить в обычную провинцию Китая с цензурой и блокированными интернет-сайтами. Нам обещали неангажированную полицию, но то, что мы видим на своих протестах, — это китайская полиция, которая никогда не встанет на сторону гонконгцев. Каждый год 1 июля тысячи гонконгцев выходят на улицы города с протестами. Вторая важная дата для протестов — это 1 октября, когда Китай отмечает день страны, и в этот день гонконгцы традиционно выходят на улицы и протестуют. Для туристов это всё очень забавно выглядит — в Гонконге, как и везде в Китае, в этот день устраивают масштабное огненное шоу с салютами. У нас проживают достаточно много китайцев, и все они выходят на набережную, чтобы отпраздновать этот день. В то же время гонконгцы выходят на площади и скандируют антикитайские лозунги.

Перед каждым протестом нужно обязательно подать заявку на согласование места с городскими властями, и раньше с этим не было проблем. Но с каждым годом это разрешение всё сложнее получить. Полиция, которая должна быть нейтральной, выискивает любые поводы для того, что бы арестовать протестующих. Это становится карикатурным. Они задерживают несколько человек и тащат их в отделение. За ними следует толпа журналистов и гражданских активистов. Причиной может стать даже то, что ты слишком громко кричишь, либо то, что у тебя слишком большой транспарант и он нарушает какие-то там нормы. На следующий день во всех газетах появляются одни и те же статьи про возрастающее давление Китая на Гонконг. Если полиция начинает бить мирных жителей, мы не бежим, мы даём сдачи. Гонконгцы не привыкли к покорности. 

 

Стамбул, Турция

 

Гокче Эрдинк Карей

инженер

Каждый закон и нововведение отбрасывает Турцию на годы назад, в момент до реформ Ататюрка. Можно вспомнить об ограничении продажи алкоголя и о новой идее правительства, согласно которой незамужние девушки и парни должны жить в разных домах. Это нонсенс, со времён Ататюрка у нас светское государство. Всё ведёт к тому, что мы снова начнём носить хиджабы. Начало происходить то, против чего сейчас протестуют украинцы, — наше правительство отвернулось от идей евроинтеграции. 

Турецкое общество было аполитичным до мая 2013 года, когда городские чиновники разрешили вырубку деревьев в историческом районе Таксим для постройки нового торгового центра. Нынешняя власть знаменита тем, что бездумно продаёт турецкую землю иностранным инвесторам. Центр Стамбула застроили уродливыми торговыми и офисными центрами. 28 мая 2013 года турки вышли в центр города. Власть применила силу и начала травить протестантов слезоточивым газом. Турки возводили баррикады и палаточные городки, но находиться в центре города долго было невозможно: силовые структуры вытравливали протестантов. Они также использовали резиновые пули и водомёты. Сотни людей пострадали — у моих друзей и знакомых начались проблемы с дыханием, многие потеряли зрение. Три моих близких друга потеряли зрение: одному попали в глаз резиновой пулей, другие оказались в центре газовой атаки. Мы хотим выбрать новое правительство, которое никогда больше не допустит применения физической силы против своего народа. Я понимаю, почему украинцы вышли на улицы: власть не в праве поднимать руку на горожан.

 

Лион, Франция

 

Жан-Пьер Франсуа

 танцор и преподаватель латиноамериканских танцев

Самые большие протесты во Франции, которые я помню, были в ноябре 1995 года. Тогда новый премьер-министр Ален Жюппе изменил пенсионное законодательство и ввёл новые правила социальных выплат для бедных. Рабочие союзы организовали первую единую демонстрацию всей Франции и собрали на улицах два миллиона человек. Железная дорога остановилась, метро не работало в течение трёх недель, страна полностью была парализована. Каждое заявление премьер-министра о том, что его решение не изменится и что он не будет прислушиваться к «мнению толпы» провоцировало всё больше людей выходить на улицы. Многие частные и государственные компании присоединились к забастовке. Забастовка была мирной, практически вся страна вышла на улицы. Власть сдалась и отменила реформу пенсионной системы. 

Во Франции сложно быть безразличным к общественным событиям — ты обязательно должен занять чёткую позицию. Сейчас, например, важно решить, на чьей ты стороне по вопросу однополых браков. В мае этого года однополые браки во Франции были официально узаконены, геям и лесбиянкам дали право на усыновление детей. Но Франция — католическая страна, и этот закон вызвал бурю негодования у верующих людей. Тогда более 200 000 человек вышли на улицы. Популярными были транспаранты «Я осёл. Я проголосовал за Олланда». Никто не ожидал этого поступка от новоизбранного президента. На улицах пели Марсельезу, а против самых агрессивных полиция применила слезоточивый газ. 

В Лионе митинг собрался на центральной площади Белькур. Я выступал на стороне маршей в поддержку однополых браков. У нас были флаги и ленты с изображением радуги, это был радостный митинг. Меня удивило, что большинство пришедших на митинг — семейные гетеросексуальные пары с детьми. Они хотели поддержать решение президента и показать, что все люди, независимо от сексуальной ориентации, имеют право на семью. Франция стала 11-й страной в мире, где легализировали однополые браки, и я считаю это большим достижением. Нельзя говорить о том, что у нас светское государство, если в принятии законов мы руководствуемся наставлениями церкви, как в Средневековье.