«Я живу в ЖК „Пресня Сити“»
Возможно, название «Пресня Сити» вам ничего не говорит, но три высокие башни недалеко от станции метро «Улица 1905 года» вы наверняка замечали не раз — если не гуляя по району, то в инстаграмах знакомых. Проект архитектурного бюро «Спич» с отсылкой к небоскребам Нью-Йорка постоянно появляется в соцсетях с разными контекстами: одним нравятся внушительные башни, другим они кажутся неуместными среди старой малоэтажной застройки. Но этот жилой комплекс интересен не только снаружи: в домах сформировалось активное соседское сообщество с чаепитиями в холлах и собственным ботом-помощником. Мы побывали в башнях «Пресня Сити» и спросили его жильцов про выбор квартиры, виды из окна, войны с управляющей компанией и полезные чаты в Telegram.
Многофункциональный комплекс «Пресня Сити»
Адрес
ул. Ходынская, 2
Высота
156 метров, 44 этажа
Количество квартир и апартаментов
1 584
Цена квартиры на вторичном рынке
от 15 900 000 рублей (порядка 347 тысяч за квадратный метр)
Однокомнатная квартира в аренду
от 75 000 рублей
Авторы проекта
Сергей Чобан, Игорь Членов
Архитекторы
Алексей Каргин, Галина Погожева, Ольга Ходырева, Александр Христов
Застройщики
MR Group, Coalco
История
В 1931 году на Ходынской улице появилось одно из самых инновационных предприятий своего времени — Хлебозавод № 5. Круглая форма не случайна: внутри беспрерывно работал кольцевой конвейер, придуманный инженером Георгием Марсаковым. Мука, дрожжи и другие ингредиенты сначала поднимались наверх, оттуда спускались по спирали и смешивались, тесто попадало в тестораздел и печь, а оттуда — в хлебохранилище в самом низу здания. Вся система работала автоматически благодаря электромоторам и движущимся рельсам, а сотрудники только запускали конвейер и следили за процессом. Завод не останавливался даже ночью и выдавал в сутки до 250 тонн хлеба — в несколько раз больше, чем предприятия старого образца с ручным трудом. Технологию признали успешной, еще пять таких же заводов со спиральными конвейерами запустили в Москве и два в Ленинграде. Нарком пищевой промышленности Василий Зотов, в честь которого в 70-е годы был назван Хлебозавод № 5 на Пресне, как раз был одним из главных организаторов массового строительства круглых заводов.
В 2006 году компания Coalco выкупила у государства хлебозавод имени Зотова — 17 зданий, включая тот самый круглый производственный корпус, и земельный участок площадью два гектара. Здания было решено снести, а в 2007 году на заводе еще и случился подозрительный сильный пожар, для тушения которого пришлось пробить крышу. Но круглый корпус — пример промышленной архитектуры в стиле конструктивизма, построенный по проекту архитектора Александра Никольского, все же решили сохранить и отреставрировать. Скоро в нем должен открыться центр современного искусства.
Изначально на месте завода планировался совсем другой комплекс — бизнес-центр «Хрустальные башни» на 100 квадратных метров офисной площади. Но наступил очередной финансовый кризис, и концепцию изменили: в проект вошел новый девелопер — MR Group — и предложил вместо бизнес-центра возвести на Пресне жилье. Башни — уже не стеклянные, а покрытые клинкерным кирпичом — проектировало бюро «Спич» под руководством архитектора Сергея Чобана. Он объясняет, что градостроительные параметры на этом участке изначально предполагали, что территория будет использоваться интенсивно, следовательно, нужны были высокие здания. Композиция жилого комплекса задумывалась как своего рода обрамление конструктивистского корпуса хлебозавода. Три башни, внешний вид которых был вдохновлен нью-йоркской архитектурой 20-х и 30-х годов, расходятся от круглого здания словно лучи. Чтобы визуально облегчить башни, торцевые фасады сделали максимально тонкими, а для облицовки использовали градиент. Дома начинаются с плотного коричневого цвета, постепенно светлеют и уходят вверх серебристым, будто заснеженные вершины гор, растворяясь в бетонных шпилях-шишках. Все это создает впечатление вертикального города.
Сергей Чобан
архитектор, один из авторов проекта «Пресня Сити»
«Я всегда смотрю на то, как проект воспринимается в социальных сетях, в первую очередь в инстаграме. Если объект не запоминается своей архитектурой, то его в инстаграме не найдешь, никто не будет его обсуждать или фотографироваться на его фоне. Я слежу за тем, что люди выкладывают по геотегу „Пресня Сити“, и среди кошек и собак периодически появляются очень остроумные фотографии. Я вижу, что люди поняли идею — вертикального, устремленного вверх, плотного ансамбля, контрастного по отношению к существующему зданию хлебозавода. По моему замыслу, человек, который попадает в это место, должен оказываться как будто в другом мире. Я считаю, что нам это удалось: это не просто соответствующий современным стандартам городского жилья комплекс, но яркий и запоминающийся архитектурный ансамбль».
Еще во время строительства MR Group получила разрешение на перевод части площадей из апартаментов в квартиры. Правовой статус определяли по инсоляции: апартаментами остались помещения, в окна которых прямой солнечный свет попадает меньше двух часов в день, а остальные — порядка 70 % помещений — стали квартирами. Самая маленькая жилплощадь в «Пресня Сити» — 42 квадратных метра, а самая большая — 90 метров.
Часто в жилых комплексах большие квартиры и апартаменты оказываются только на верхних этажах, но здесь их разместили равномерно на разной высоте, чтобы дать покупателям возможность выбора: если человек хочет просторную квартиру, но боится высоты, для него тоже есть варианты. В башнях не стали делать небольшие помещения до 40 метров: такая жилплощадь стоит недорого, и соседями по жилому комплексу могли оказаться люди с совершенно разным уровнем дохода. На этапе строительства купить жилье можно было от 6 миллионов рублей, сейчас на вторичном рынке цены стартуют с 15 миллионов. Недавно в «Пресня Сити» закрылся офис продаж. Последние свободные апартаменты — площадью 42 метра на пятом этаже — нашли своего хозяина.
Как здесь живется
Юлия Чайкина
совладелица кафе «Овсянки», экс-главный редактор Forbes Woman
От Нью-Йорка до памятника Ленину
Я приехала в Москву, поступила в институт, строила карьеру в журналистике, купила свою первую квартиру. Хотя это и была однушка на окраине города, зато с отличной планировкой и находилась она на 22-м этаже, так что передо мной была вся Москва. Однако детская мечта — жить в центре столицы — меня не покидала, и я мечтала о прописке в ЦАО. Когда редакция Forbes переехала на Малую Грузинскую улицу, я влюбилась в Тишинку и стала выбирать жилье в этом районе.
Сначала я забронировала квартиру в этой же башне на 28-м этаже с видом на центр — оттуда Москва выглядела как на открытке. У меня была отложена определенная сумма денег, а здесь чем выше квартира, тем она дороже. Я пошла в отдел продаж и спросила, сколько метров за те же самые деньги я смогу себе позволить, если спущусь ниже. Оказалось, что минус этаж — это плюс один квадратный метр. Я решила: «Пускай у меня будет еще одна спальня!» и спустилась больше чем на 20 этажей — до четвертого этажа. Хотя с учетом высоких потолков и первого нежилого уровня она находится на высоте примерно седьмого или восьмого этажа.
Как журналист, я решила поискать информацию про этот дом, и оказалось, что сначала на этом месте планировался офисный центр, но после кризиса на рынке коммерческой недвижимости здание быстро перепрофилировали в жилой комплекс и отдали проект архитектору Сергею Чобану. Когда я работала в Forbes, мы писали про него текст. Это один из первых русских архитекторов, признанных на Западе, и я горжусь тем, что живу в доме, который он создал. Когда я хвасталась друзьям, что буду жить в «Пресня Сити», многие с уважением говорили: «Да это же Чобан!» Дом построен с отсылкой к американским небоскребам, и мне это нравится. Впервые побывав в Нью-Йорке, я поняла, что высотные дома — это моя стихия. Да и сам дизайн внутри квартиры я заказала у дизайнера Юлии Куликовой как американскую классику. Мы ориентировались на обстановку из классного фильма — «Любовь по правилам и без». Когда гости приходят впервые, сразу говорят, что квартира похожа на жилье американского писателя. Мне приятно. Тем более что я фанатка Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, Джона Ирвинга и, конечно, Джонатана Франзена.
Наш дом — сочетание несочетаемого. У нас тут абсолютный Нью-Йорк, особенно вечером, когда видишь из окна огни города. Но стоит перейти дорогу, и ты будто переносишься в другую эпоху — оказываешься на советской Тишинке, где еще остались конструктивистские дома. Недалеко отсюда есть небольшой сквер, и там стоит памятник Ленину. Он всегда чистый и свежепокрашенный, видно, что его кто-то бережет. Еще через несколько минут ходьбы будет легендарный ресторан «Марио», с которого начиналась вся светская жизнь в России, а рядом стоит Римско-католический кафедральный собор. Здесь же недалеко Ваганьковское кладбище, и на него выходят окна у некоторых квартир. В чате люди очень смешно рассказывали, что они покупали квартиры с видом на парк и даже не знали, что это кладбище: сверху действительно видно только деревья. Меня это соседство не смущает совершенно. Я на Ваганьковское и армянское кладбища ходила как на экскурсию.
Будучи студенткой, я посетила все московские театры, и у меня появилась мечта — выходишь из театра и не спешишь в метро, а спокойно идешь домой. Когда в прошлом году все театры открылись, мы с подругой пошли в МХТ. Я вышла в Камергерский переулок и поняла, что этот день и этот момент только что настали — я иду из театра домой пешком. Сюда можно дойти даже от Большого, особенно в хорошую погоду.
Константин в интерьере
По задумке застройщика, место, где у меня расположена столовая зона, — это второй санузел, в этом углу должна находиться ванная с окном. Мои соседи сверху и снизу оставили такую планировку, но я решила, что хочу большую гостиную. Угловое пространство мне показалось маленьким, так что на месте мокрой точки у меня теперь стол, а между окнами есть красивая колонна — на самом деле это спрятанная канализация. Кухня должна была находиться в другом углу, но я не люблю есть там, где готовят, поэтому пришлось пожертвовать гардеробной и перенести кухню на ее место. Встроить в стену стеклянные блоки придумала дизайнер, так мы смогли соблюсти нормы инсоляции — через блоки свет из комнаты попадает на кухню. Ремонт у меня закончен, пока я только не могу заказать шкафы и книжные полки. Я так устала от ремонта, что уже семь месяцев живу без шкафов.
Я пошла в отдел продаж и спросила, сколько метров за те же самые деньги я смогу себе позволить, если спущусь ниже. Оказалось, что минус этаж — это плюс один квадратный метр
У меня всегда были птички, тем более что и фамилия у меня птичья. Когда я переехала сюда, я пошла в зоомагазин рядом с домом и решила, что если мне кто-то сильно понравится, то я его куплю. Попугаи же обычно желтые, зеленые, голубые, а этот сидел в клетке такой серенький, как раз в цвет моей квартиры. И я говорю: «Ну пойдем домой!» Константин не только необычного цвета, он еще и не летает, а по квартире ходит важным шагом. Я говорю, что он на самом деле не попугай, а дятел: постоянно стучит клювом по клетке.
Под окнами спальни у меня ночуют поезда, а с восьми утра они начинают разъезжаться. При открытом окне слышно, как поезд подходит к вокзалу, но это не раздражает. Во-первых, здесь поезда уже снижают скорость, а во-вторых, я научилась в этих звуках находить романтику. Мой папа — белорус, и я очень хорошо помню, как в детстве мы все вместе ездили в Витебск. А теперь я живу рядом с Белорусским вокзалом, каждое утро мимо меня проезжает тот самый поезд, и меня это греет.
Я родом из Североморска, мой папа служил на северном флоте. У меня здесь есть его фуражка, кортик, макет подводной лодки. Игрушечных чаек мне подарили на новоселье. В отличие от меня, мои племянницы вышли замуж за военных моряков и, когда приезжали в гости, привезли мне этих чаек из Севастополя. Вообще, после того, как я сюда переехала, каждые выходные у меня обязательно бывают разные гости, и подарки на новоселье — наше все!
Окна у меня выходят на ипподром, и в холодное время года, когда деревья стоят голые, по выходным можно разглядеть там лошадей. Еще я вижу из окна водонапорную башню Депо имени Ильича. Эта башня стала чуть ли не решающим фактором при покупке квартиры, а когда дизайнер ее увидела, она просто ахнула. Башню не видно ни с Тверской улицы, ни со стороны «Белорусской» — она показывается только сотрудникам РЖД и теперь, когда построили эти дома, нам. Сейчас часть строений депо сносят и собираются строить на их месте культурное пространство и новое жилье. Очень надеюсь, что вид на башню мне все же не закроют. Пока под окнами у меня то, что я называю обратной стороной ЦАО, о которой многие не догадываются. Мне сейчас видно, как в кибитке возле железной дороги живут строители и каждое утро стирают и развешивают сушиться свои вещи.
Попугаи же обычно желтые, зеленые, голубые, а этот сидел в клетке такой серенький, как раз в цвет моей квартиры
Пыльная люстра и ее противники
Когда наши дома только заселялись, я хотела открыть здесь кафе «Овсянки». У меня была мечта — спускаться из своей квартиры и идти завтракать в свое кафе. Мы с бизнес-партнершей стали смотреть помещения в башнях на первых этажах, их еще на этапе строительства выкупили какие-то предприниматели и теперь сдают под магазины и кафе. Тогда уже в Восточной башне открывали ресторан «Сообщники», мы смотрели свободное помещение рядом. Но нас хозяйка «Сообщников» предупредила, что в этих башнях вытяжка устроена таким образом, что кухню можно построить только в одном месте, так что если я собираюсь открывать кафе с собственной кухней, то нужно смотреть только определенное помещение с вытяжкой, не пристроенной к домовой. И вот недавно, в начале года, у нас в башне появляется ресторан Gem. Когда он еще только открывался, я уже знала, что у них не то помещение, где есть вытяжка, и мне было интересно, как они выкрутились.
Но как только ресторан заработал, при входе в фойе мы стали чувствовать все запахи блюд, которые там готовят, — ресторан просто подключился к общей домовой вытяжке. Жители очень разозлились: мы купили жилье бизнес-класса, заходим в фойе, а у нас тут пахнет жженым маслом. Ладно бы еще, если бы это были вкусные аппетитные запахи, но нет. Говорят, что в этом ресторане хорошо кормят, но запахи с кухни совсем не впечатляют. Причем хозяйка ресторана добавилась к нам в домовой чат, стала нас приглашать, раздавать коды на скидку: «Приходите, пробуйте, все для вас!» Жители сначала по-доброму с ней общались, писали, что запахи из фойе нужно устранять, но она перестала отвечать. Потом кто-то вконец разозлился (даже еще сильнее, чем я) и написал жалобу в Роспотребнадзор. Я сознательно не хожу в этот ресторан — не хочу помогать ему делать кассу. Но надо отдать ему должное — посетители есть всегда.
Самое интересное — это наша борьба с управляющей компанией. Я, как человек не лишенный чувства прекрасного, как только въехала сюда в ноябре прошлого года, сразу же решила избавиться от люстры на первом этаже. Она какой-то непонятной формы, сделана из ткани и собирает пыль. Но это оказалось непросто: люстра, вернее, наша управляющая компания, которая категорически запрещает ее снимать, пока меня побеждает. В чате я познакомилась с девушкой — тоже противницей люстры. Она живет с таким же расположением квартиры, но выше. Когда мы встретились, оказалось, что мы выглядим как сестры: она тоже блондинка с короткой стрижкой. Мы решили, что пойдем в офис управляющей компании и нормально поговорим, объясним, что нам не нравится люстра и цвет диванов, попросим это все заменить. Мы готовы сами найти правильные модели и заказать их.
Управляющая компания отвечает не только за наш жилой комплекс, но и еще за один, который находится ближе к «Белорусской», его построил «ПИК». Офис находится как раз в том доме. Мы встретились с девушкой — управляющей нашим домом, но ее позиция была очень простой: «Конечно, пишите заявление, но я тут ничего не решаю и помочь вам ничем не могу». Я ее спросила, когда она последний раз заходила к нам в башни, в наши холлы, и оказалось, что она вообще там не бывает. В итоге мне предложили прислать дизайн-проект с новой люстрой, и, если застройщик его утвердит, мне разрешат ее поменять. После этого я опустила руки. Но я мечтаю, что как-нибудь сама куплю другую люстру, ночью поставлю стремянку, сниму эту пыльную и повешу новую.
Пока под окнами у меня то, что я называю обратной стороной ЦАО, о которой многие не догадываются. Мне сейчас видно, как в кибитке возле железной дороги живут строители и каждое утро стирают и развешивают сушиться свои вещи
У нас очень активные домовые чаты. Есть чат просто «Пресня Сити», есть чат каждой башни отдельно, «Пресня Сити Жратва» и даже «Пресня Сити Знакомства», где люди все время договариваются, что надо бы встретиться, но никогда не встречаются. Такое ощущение, что многие вообще не работают, а только бесконечно переписываются. Я, конечно, не каждый день это все читаю. В нашей Центральной башне очень дружный чат. Помимо того что все обсуждают, какая у нас ужасная люстра или как в очередной раз сломались двери, кто-то может написать: «Я испекла торт, давайте пить чай!» Люди сидят вместе внизу и пьют чай с этим тортом. Еще дочка одной жительницы продает торты, которые печет сама. Она копит на какие-то дорогие кулинарные курсы. Желающие в чате записываются в очередь на эти торты. Говорят, это очень вкусно, хотя мне пока торт ни разу не достался.
Некоторые участники чата ходят в мое кафе. В прошлом году наш сосед Григорий собирал на веранде «Овсянок» юридическую тусовку. Мы сидели и обсуждали разницу между своим делом и работой по найму, и я рассказывала, как перешла из журналистов в предприниматели.
Сергей Барышников
руководитель направления по развитию и коммуникации бренда работодателя Tele2
Между Западом и Востоком
Когда я искал квартиру, у меня был ряд критериев: хотелось, чтобы это был новый дом, высокий этаж с хорошим видом, расположение поближе к центру и к тому же за адекватную цену. Пускай это не самый центр в черте Садового кольца, но я такие дома и не рассматривал, потому что, скорее всего, это была бы вторичка с непонятной инфраструктурой. Но и в случае с новостройками ситуация может быть очень разная. Конечно, прекрасно, когда у тебя во дворе есть собственный парк, но это то, чем я был готов пожертвовать. Мои друзья живут в районе «Водного стадиона», и у них во дворе чуть ли не свое «Зарядье» с ледяной пещерой и парк в стиле «Пиратов Карибского моря». Но я подумал: «Дети у меня ни в ближайшем, ни в далеком будущем не предвидятся. А сколько раз я сам всем этим буду пользоваться?» Кстати, здесь у нас жилой комплекс по большей части несемейный, потому что нет своей территории и маленькие квартиры — самая большая всего 90 метров. Больше можно сделать, только объединив соседние квартиры (кстати, многие этим воспользовались).
Я покупал квартиру, когда дом только строился и было готово восемь этажей. У меня был заключен договор долевого участия. Уже тогда была большая разница в ценах в зависимости от этажности: такая же квартира, как моя, но на семь этажей выше, стоила в полтора раза дороже. Изначальный проект предполагал, что начиная с 38-го этажа в квартирах должны быть окна в пол, а у всех, кто ниже, — с подоконниками. Именно из-за панорамных окон верхние квартиры продавались сильно дороже. Но когда я выбирал квартиру, менеджер мне аккуратно намекнул, что окна пока не закладывают и, скорее всего, их сделают в пол на всех этажах. В итоге так и получилось, но, чтобы жильцам верхних этажей было не так обидно, у них окна заметно шире. В пролете оказались только хозяева квартир на 24-м этаже: там все же заложили нижнюю часть окон и сделали подоконники. Якобы это связано с противопожарной безопасностью: до 24-го этажа дотягиваются лестницы пожарной машины, и там они должны за что-то зацепиться.
Я рассматривал только квартиры на внешней стороне в Восточной и Западной башнях — дома расположены довольно близко, и не хотелось смотреть соседям в окна. Виды из окон на момент оформления сделки можно было только представить. Окна Восточной башни выходят на Белорусский вокзал, католический собор на улице Климашкина и чуть ли не на купола Кремля. Но раньше я жил в районе Филевского парка, откуда у меня открывался прекрасный вид на «Сити», и я как-то даже привык на него смотреть, так что выбрал Западную башню. Я не прогадал: с моей стороны возле дома есть автобусное депо, метродепо Кольцевой линии и гараж, который принадлежит какому-то силовому ведомству. Тут ничего не мешает видеть панораму города и вряд ли помешает в ближайшие лет пятьдесят, особенно Ваганьковское кладбище, которое из моих окон смотрится как большой зеленый парк. Недавно построили только одно офисное здание, но оно удачно дополнило общую картину. К тому же его фасады со временем должны покрыться растениями. А вот со стороны Восточной башни рядом с домом у нас есть спорный пятачок, который, возможно, будет отдан под высотную застройку. «ПИК» уже собрался построить целый город в 200 метрах от нас вдоль путей Белорусского вокзала. Там будет десяток башен, одна из них будет отдана под расселение жильцов по реновации. Все, кто выбрал вид с Восточной башни, сейчас вздыхают и говорят: «Будем смотреть на стройку». А у меня видно и «Сити», и «Лужники», и МГУ — я смотрю из окна все салюты. Днем так много солнца, что часто приходится закрываться от него шторами.
На стадии строительства нам говорили, что здесь будет музей хлеба, кафе и рестораны на крыше, фитнес, детский центр. А потом мы узнали, что во дворе у нас появится центр современного искусства
Хлебозавод 30-х годов, вокруг которого построены наши башни, очень интересный: он круглый, потому что там использовались инновационные конвейеры и круговая печь. Здесь есть люди, которые помнят времена, когда снаружи стояла палатка и народ приезжал сюда за свежим хлебом. На стадии строительства нам говорили, что в этом здании будет объект инфраструктуры — музей хлеба, кафе и рестораны на крыше, фитнес, детский центр. А потом мы узнали, что все здание передали Пушкинскому музею, поэтому во дворе у нас появится центр современного искусства. В принципе, неплохо иметь музей у себя во дворе, но, с другой стороны, фитнес и кафе каждый день нужны больше. Хорошо, что у нас в районе с этим нет проблем: рядом есть World Class, кафе и рестораны на «Рассвете», в сторону Белорусского вокзала тоже сейчас открывается что-то интересное, так что есть стимул лишний раз прогуляться. Вообще, в доме тоже есть фитнес-клуб Inshape, но там одна комната, где могут находиться одновременно только инструктор и клиент.
Соседский бот
Дом сдавался в декабре 2019 года, а я покупал квартиру в 2017-м. Но уже тогда я нашел первые чаты и на раннем этапе стал знакомиться с соседями. Это очень интересный опыт, и я поддерживаю связь со многими соседями до сих пор, у нас тут сильное комьюнити. Если мне гости принесли торт, но я его не открывал, могу написать в чате и отдать его кому-нибудь из соседей. У меня растет банановая пальма, и уже штук восемь ее ростков я раздал жильцам наших башен. Однажды мы вместе ездили на шашлыки, собралось человек 40.
На первом этаже мы можем устроить дегустацию выпечки. У кого-то из соседей девятилетняя дочка печет «наполеоны», и их берет на реализацию кофейня в Восточной башне. Конечно, есть и неадекватные люди. Одна женщина уже настолько всех достала, что ее ник стал как имя нарицательное, а во всех чатах ее официально заблокировали. Когда в нашей башне открывали салон тайского массажа, она выдала тираду про прогнивший Запад и послевоенный Берлин и агитировала за то, чтобы построить стену и отделить этот Запад с тайским массажем от всего остального.
Мы вешали на окна распечатанные QR-коды, и мойщики, спускаясь сверху, могли их отсканировать и увидеть, какие окна и как нужно мыть
Один наш умный сосед, который работает в IT, сделал телеграм-бота по управлению домом. Функционал у него уже как у небольшой компании. У нас есть открытый чат, в котором больше тысячи человек, и половина из них — это всякие риелторы, дизайнеры, рекламщики, которых там периодически банят. И есть закрытый чат, получить туда доступ могут только собственники. Чтобы туда попасть, нужно написать боту и прислать документы, прикрыв персональные данные. Бот как-то проверяет наличие квартиры в нашем ЖК и присылает уникальную ссылку — приглашение в закрытый чат. Думаю, тем, кто снимает квартиру, тоже можно попасть в чат. Бот отсекает не столько арендаторов, сколько желающих продать свои услуги и праздно шатающихся — жильцов соседних домов, которым интересно, что у нас тут происходит. Через этого же бота мы, например, устраивали «тайного Санту»: отправляешь сообщение, что хочешь участвовать, и бот выдает номер квартиры соседа, которому ты даришь подарок.
Самое прекрасное в этом боте то, что он решил проблему с мойкой окон. Они открываются только до ограничителя, и снаружи помыть окно сложно, потому что высунуться туда нельзя. Управляющая компания окна не моет, потому что это дополнительная услуга. Организовать все три башни разом сложно, желающие встречают сопротивление со стороны людей, которые сдают квартиры, еще не сделали ремонт, пока не заселились или не хотят платить за мойку окон по каким-то другим причинам. И вот сосед сделал так, чтобы ее можно было заказать через бота. Пишешь боту «Хочу помыть окна», он или сам знает, какая у тебя квартира, или сообщаешь ему. Бот понимает, сколько в ней окон, их площадь, сколько за мойку нужно заплатить — тоже в боте по ссылке. Можно было заказать еще и антидождь или устранение каких-то сильных загрязнений, например, если тебе снаружи капнули бетоном на стекло. После этого житель получает QR-код, а мойщикам окон бот сообщает карту помывки, показывает, кто какую услугу оплатил. Мы вешали на окна распечатанные QR-коды, и мойщики, спускаясь сверху, могли их отсканировать и увидеть, какие окна и как нужно мыть.
Жалобы из «первого мира»
Раньше жил я в муниципальном доме, который строили для переселенцев из сносимых пятиэтажек, но часть квартир в нем была коммерческой, и я жил как раз в одной из таких. Там было все суперпросто, и даже наличие консьержки на первом этаже считалось каким-то благом. Не знаю, был ли там какой-то чат, по крайней мере, я в нем никогда не состоял и соседей я практически не знал. А когда у тебя жилой комплекс со своей инфраструктурой и чатом, проще познакомиться и начать общаться. У нас общие темы для обсуждения и боли — например, всегда есть на что пожаловаться в работе управляющей компании.
Застройщик передал дом другой управляющей компании, а не поставил сюда свою собственную, как это обычно бывает. Она пришла со своими порядками и периодически наглеет. Видимо, там поставили цель — вытрясти как можно больше денег с жильцов на этапе ремонтов. Все проекты электрики или установки кондиционеров принеси, покажи, согласуй и за согласование заплати 3 тысячи рублей — просто чтобы посмотрели на твой проект. Причем эти цены еще и постоянно растут. В чате периодически кто-то пишет: «А нормально, что у меня просят 19 тысяч рублей?» Видимо, в управляющей компании понимают, что остается все меньше квартир, которые не отремонтированы, и поток денег скоро закончится.
Иногда кто-то пишет: «Давайте свергнем управляющую компанию и сделаем ТСЖ!» Но еще ни разу не видел человека, который бы пришел и сказал, что готов возглавить это сопротивление
В жилом комплексе нет совета дома или какого-то другого юридически значимого органа управления. Мы хотели его создать, даже проводили собрание, но не набрали кворум — не хватило совсем немного. В первом собрании я участвовал, был в составе избираемого совета дома, но потом все же снялся с выборов. Я для себя решил так: я хочу помогать что-то делать, но выслушивать от людей претензии, будто я им обязан, не готов.
Поначалу мы добивались своего, ходили на встречу с генеральным директором управляющей компании, рассказывали, какой у нас список проблем, которые почему-то никак не решаются. Но в целом никаких революционных движений у нас в доме нет. Иногда кто-то залетает в общий чат и пишет: «Давайте свергнем управляющую компанию и сделаем ТСЖ!» Но еще ни разу не видел человека, который бы пришел и сказал, что готов возглавить это сопротивление и реально что-то сделал. Обычно разговорами в чате все и заканчивается. Адекватные соседи пишут: «Вы начинайте движение, а мы вас поддержим», но тут начинается: «Вообще-то, я сейчас в Таиланде живу, но вот приеду и обязательно этим займусь!»
У нас до сих пор не организован раздельный сбор мусора. Формально он вроде как есть — стоит бак для перерабатываемых отходов, но очевидно, что все кидают весь мусор в один контейнер. Мне приходится самостоятельно вывозить свои отходы, потому что на этот раздельный сбор никакой надежды нет. Пока не закончен ремонт во многих квартирах, лифт обшит деревянными панелями, а из-за того, что через подземную парковку привозят стройматериалы, там периодически бывает грязно. На первых этажах пока не все площади заняты, и мы ждем обещанный «город в городе». С одной стороны, это такие мелкие раздражители, а с другой, лично для меня это все какие-то проблемы «первого мира». В целом все нормально. Я понимаю, что это пройдет, ремонты закончатся.
Розмари Турман
куратор программы «Анализ и прогнозирование трендов в модной индустрии» Британской высшей школы дизайна, создательница школы How Fashion Works
Две квартиры в одной
Купить квартиру в «Пресня Сити» у нас получилось почти случайно. Раньше мы жили на Молодежной и очень любили этот район, но несколько лет назад мы с мужем стали задумываться о переезде в центр. Сначала мы смотрели жилой комплекс «Пресненский Вал, 21» от «ПИКа», но, когда мы приехали туда, оказалось, что в самом доме нет офиса продаж. Он находился в районе станции метро «Смоленская», но там не была предусмотрена парковка для клиентов. То есть мы хотим купить недешевую квартиру, а продавец даже не позаботился о том, чтобы мы не ездили часами и не искали свободное парковочное место. С «Пресненским Валом» у нас не сложилось, но по дороге туда мы как раз проезжали по Ходынской улице и увидели, что строится этот жилой комплекс. Мы решили его посмотреть, дом нам понравился, и мы сразу попали к приятному менеджеру. Так что «Пресненский Вал» мы променяли на «Пресня Сити» — и не жалеем.
Конечно, мы смотрели и другие дома, например, жилой комплекс «Царская площадь». Даже по названию понятно, что это не совсем наш формат: дизайн не такой современный, все действительно оформлено «по-царски», и живет там более взрослая аудитория. Мы понимали, что точно не хотели бы жить в «Сити» или на Патриках, где днем и ночью шум-гам. Это все надо любить, а у нас маленький ребенок. Получилось, что в «Пресня Сити» у нас как раз идеальный баланс между тусовками и спокойствием.
Самые большие квартиры в жилом комплексе — около 90 квадратных метров, но нам этой площади было недостаточно, поэтому мы купили две соседние квартиры и объединили их в одну. Я преподаю, в том числе онлайн, и сама часто учусь, у меня огромная библиотека, так что мы изначально планировали сделать просторный и функциональный кабинет. Сейчас, когда все перешли на удаленный формат работы, он активно используется еще и мужем. Также нам нужна была детская комната для нашего сына и хотелось организовать пространство, где можно собирать гостей. Планировка у нас выполнена таким образом, чтобы квартира была разделена на зоны, так что спальня, детская и гардероб оказались скрыты от людей, которые находятся в гостиной.
Вообще, многие в нашем доме объединяли несколько квартир. Кто-то даже соединил не две, а три — и получилась одна очень длинная квартира. Рядом с нами есть даже двухэтажная квартира, сделанная из двух расположенных друг над другом. Перепланировку мы делали официально и все согласовывали в БТИ, так как нам было важно, чтобы при надобности мы могли эту квартиру продать. Хорошо, что сейчас есть организации, которые помогают с процессом согласования. Но в нашем доме есть люди, которые что-то передвигают, сносят и переносят незаконно. До нас периодически доходят слухи и фотографии того, как это выглядит.
Свое государство
Управляющей компанией мы недовольны. Да и не только мы. Если взять буквально каждого соседа, то у него обязательно будет какая-то претензия к управляющей компании, кто-то судится с ней, а кто-то планирует это делать. Есть целый юридический чат, где жители трех башен обсуждают, как подать запрос или иск, и даже собрали бюджет на юриста. Про «ПИК Комфорт» — нашу управляющую компанию — я пока ни разу не слышала ничего хорошего, только негатив. Проект «Пресня Сити» очень сложный из-за большого количества квартир, здесь нужен структурный подход.
Отдельная боль нашего дома — колясочная комната. Изначально она сделана очень маленькой для такого количества квартир и людей. При этом для хранения велосипедов и другого подобного транспорта вообще не было выделено никакого места, потому все они стоят в помещении, предназначенном для колясок. Колясочная комната расположена на первом этаже, и вместо одной из стен там окно. Можно подойти к любой из трех башен, заглянуть в окно и увидеть, что там стоит огромное количество велосипедов. Многие жильцы не просто их там паркуют, а считают, что в праве оставлять там свой транспорт зимовать. Мы за год жизни здесь ни разу не оставляли коляску в этой комнате просто потому, что там никогда нет места. Я лично не раз обсуждала эту проблему с управляющими дома, которые постоянно меняются, но никакого решения нет, все просто разводят руками.
Если взять буквально каждого соседа, то у него обязательно будет какая-то претензия к управляющей компании
Как говорит муж, у нас тут государство в миниатюре: во-первых, есть совершенно разные люди, а во-вторых, сложно чего-то добиться от власти. Например, мы подписывали договор, в котором указано, что мы должны пускать работников управляющей компании на технический балкон, где стоят кондиционеры. Но ключей от балкона у нас на самом деле нет. Наоборот, когда нам что-то там нужно, нам приходится просить управляющую компанию его открыть, подавать заявку и чуть ли не бить челом. Не компания выполняет свои обязанности и оказывает услуги для обеспечения нашего комфорта, а мы у нее что-то постоянно просим или даже выпрашиваем. Люди хотят получить услугу за свои деньги, а вместо этого получают только проблемы.
Когда мы сюда переехали, оказалось, что здесь живет много наших знакомых — друзья, друзья друзей, мои коллеги из Британки. Про некоторых мы узнали случайно: не все ведут соцсети и готовы выкладывать посты о том, что купили квартиру, и рассказывать, где именно. Мы сами не очень афишировали, где будем жить, пока дом строился. Потом уже мы со всеми встретились благодаря чатам. У нас в доме их очень много — есть чат про еду, бьюти, чаты собаководов и кошатников, чат для родителей. Периодически кто-то заходит туда и пишет: «Привет, мамы!» — и несколько пап, присутствующих там, отвечают: «Мы, вообще-то, тоже здесь сидим!» Есть чат парковки, в нем состоит только муж. Там свои истории, например, недавно на парковке поселился кот, отравился ядом для крыс, и всем чатом его спасали и пристраивали.
Народ в нашем жилом комплексе активно тусуется. Каждый вечер кто-то из соседей пишет в чатах и предлагает собраться — на гитаре поиграть, кальян покурить. Это классно, что здесь контингент в целом молодой и адекватный. В лифт зайти с соседями обычно бывает приятно. Но есть, конечно, и шумные соседи. Но было бы странно, если бы на три огромных башни и полторы тысячи квартир абсолютно все были бы вежливыми и адекватными. Мы же государство в миниатюре!
Было бы странно, если бы на три огромных башни и полторы тысячи квартир абсолютно все были бы вежливыми и адекватными
Собаки на ветру
Обещанной огороженной территории у нас нет. В этом смысле жилой комплекс не идеален. Детская площадка рядом с домом совсем небольшая, и там очень сильный ветер. Кажется, что ребенка или собаку вот-вот унесет, как Элли в страну Оз. Летом мы там еще гуляем, но зимой это просто невозможно. Зато рядом есть прекрасные тихие дворы соседних домов, где даже дворники перестают мести листву, когда видят, что кто-то идет с коляской. Машин там не слышно вообще. Причем туда ходят, по-моему, все семьи из нашего дома. Нас там так и называют — «пресненские». Как-то я была в фитнес-клубе в нашем районе и услышала, как одна женщина говорит другой, что на детской площадке во дворе невозможно гулять, потому что там постоянно собираются все «пресненские». Но я пока натягивала легинсы, виду не подавала.
В некоторых местах района должны были появиться детские площадки, стоят информационные щиты, но на самом ничего нет. Вместо того чтобы строить новые площадки, власти планируют убрать уже существующие. Например, нашу излюбленную площадку в Большом Тишинском переулке собираются снести, а территорию отдать под застройку. Недавно была встреча с депутатами местных жителей, которые просили этого не делать.
Вообще в доме много собак, но в основном они либо маленькие, либо большие, но добрые, например хаски и лабрадоры. У нашего соседа как раз хаски, и он ходит гулять с ней в парк, где есть специализированные площадки. Для небольшого пса, как у нас, места хватит и на лужайке рядом с домом. Люди идут туда пообщаться, а собаки погавкать друг на друга. К сожалению, убирают за собой не все собаководы, а потом сами же идут и на это все наступают.
Рядом хватает кафе и ресторанов. С точки зрения детского отдыха есть Littles на улице Сергея Макеева, детская комната на «Тишинке». В ресторанах в нашем жилом комплексе мы уже попробовали все блюда и ждем обновления меню. Но обычно я хожу в кафе «Прогресс» на Пресненском Валу. «Прогрессов» в Москве несколько, но я знаю, что все хотят работать именно в этом. Это такое особенное место, где каждый день бывают одни и те же люди и собаки, где сложилось свое сообщество. Я могу зайти туда с коляской, попросить работников посмотреть за ребенком, и они не откажут — пока я что-то съем, сотрудник покачает коляску и поиграет с сыном, поглядывая одним глазом на бар.
