«Работа в госучреждениях — это активизм» Даша Серенко — о новой книге «Девочки и институции», травле, фемписьме и госнасилии
Мы созваниваемся с Дашей, и она рассказывает, что сейчас живет в литературной резиденции — отдыхает, общается с другими писателями и пишет сама. Вот-вот начнется ее авторский курс творческого письма, а к выходу уже готовится новая книга «Девочки и институции». В это время в Дашиных соцсетях творится настоящий ад. Из-за поста в поддержку мигрантов активистке стали угрожать ультраправые националисты и последователи «Мужского государства» (организация признана экстремистской. — Прим. ред.), закидывая Дашу сообщениями «сдохни, тварь» и «я знаю, где ты живешь». Преследователи несколько раз пытались взять на нее кредит, а из-за многочисленных угроз инстаграм отправил ее профиль в теневой бан — какое-то время она не могла ничего выкладывать.
«Я умудряюсь испытывать чувство вины даже в те моменты, когда меня травит Поздняков (создатель „Мужского государства“. — Прим. ред.). Чувство вины за то, что на тебя направлено внимание. За то, что ты занимаешь место и время», — рассказывает она.
Даша шутит, что к угрозам ей не привыкать. Она говорит себе: «Тебе это знакомо, ты знаешь все, что произойдет дальше, ты как рыба в воде». Впервые она столкнулась с травлей в госучреждении. Ей было 23 года, когда профсоюз библиотеки, в которой она работала, разослал всем сотрудникам ее личное видео из социальных сетей. «На нем я сидела на вечеринке после увольнения с предыдущей работы, пила вино и шутила, что больше всего в своей жизни ненавижу мужчин и библиотеки».
После этого ее заставили оправдываться на собрании трудового коллектива. Работать стало неуютно: Даша столкнулась с буллингом и слатшеймингом. «Один коллега во время совместной поездки в лифте толкнул меня локтем и сказал, что я шлюха», — вспоминает она.
Подобных эпизодов в жизни Даши было много. Почти пять лет активистка проработала в государственных институциях — галереях, библиотеках и университетах. «У меня появлялся новый опыт работы, новый опыт увольнений и новый опыт административного абсурда, иногда безвредного, а иногда токсичного. Я не всегда могла открыто писать о том, что происходит на работе, чтобы не подставлять коллег и руководителей. Это накапливалось и спрессовывалось внутри меня в какие-то иносказательные образные формы, формы метафорического языка».
В итоге опыт активистки, художественно переработанный и отрефлексированный, вылился в цикл «Девочки и институции», который вышел в издательстве No Kidding Press. Он посвящен женщинам, работающим в культурных госпроектах.
The Village поговорил с Дашей Серенко о феминистском письме, ее опыте работы в государственных и независимых проектах, а также о том, зачем России нужны случайные люди.
Дарья Серенко — российская общественная деятельница, интерсекциональная феминистка, акционистка, поэтесса и художница. Окончила Литературный институт имени Горького. Делала акции «Тихий пикет» и проект для активисток «Фемдача». Авторка книг «Тишина в библиотеке», «#тихийпикет» и «Девочки и институции».
«Все приходилось делать буквально из говна и палок»: про работу в культурных институциях и увольнения
— Как ты поняла, что хочешь написать книгу про опыт работы в институциях?
— Каждый раз, когда я увольнялась или меня увольняли из госучреждения, у меня было примерно такое настроение: «Да гори оно огнем, ненавижу все это». При этом я все это любила. А потом в какой-то момент взяла и написала рассказ, опубликовав его в соцсетях с хештегом #девочки_и_институции. Тогда я поняла, что это будет книга.
Еще у меня была статья в «Таких делах», где я спрашивала разных людей про их опыт работы в институциях. Но мне тесно в журналистских, манифестирующих рамках. У журналиста другая позиция, ты не можешь сильно фокусироваться на своей субъектности или субъектности героев. Позиция же текста художественного в том, что ты не знаешь, чем он закончится. У тебя много дальнего горизонта, и по мере монтажа, продвижения внутри текста ты его исследуешь.
Один провластный канал написал пост, что выставка, которую мы с командой делали в галерее, оскорбляет чувства ветеранов. А еще они где-то достали мои фотографии в нижнем белье и выложили у себя. В галерею стали звонить, меня вызывали на ковер.
— А как ты вообще начала работать в институциях?
— После учебы я стала работать в Централизованной библиотечной системе Северо-Восточного округа (ЦБС СВАО). Там моими коллежанками были очень хорошие девочки, которые тоже учились в «Лите». У нас была дружная команда, мы были отделом культурных программ и проектов. Правда, нам практически не выделяли бюджет, и все приходилось делать буквально из говна и палок. Однажды мы на свои деньги покупали ведра краски для выставки, потому что нам не дали никаких средств на ее организацию.
Потом я стала лучшим библиотекарем Москвы — моему проекту в ЦБС СВАО дали премию и наградили кубком, который напоминал те, что выдают победителям «Битвы экстрасенсов». Благодаря повышению я перешла в «Некрасовку». Там и начались проблемы.
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.
