«Каждый прошел этот путь: 10 лет назад, 30 лет, поколение или два назад. Легкой эта жизнь не была никогда» Как живут россияне, которые уехали навсегда в Израиль

Почему Израиль

Я переехал в Израиль с друзьями в середине апреля — нас здесь шесть человек. Желание переехать было всегда. У меня треть семьи живет в Нью-Йорке, и остальная часть надеялась уехать в США по программе воссоединения семьи. Но мы не спешили и готовились к переезду в расслабленном режиме, а когда началась *****, я решил не дожидаться возможности уехать в США и переехал в Израиль.

После 24 февраля все мои знакомые стали активно искать еврейские корни. Четыре друга справились: моя лучшая подруга, ее брат и сестра, и еще один мой друг. Мы решили скооперироваться, чтобы проще было переезжать. Я подавал документы на паспорт еще за семь месяцев до начала *****. Израиль всегда был запасным планом, если не выйдет с США. В итоге уехал в Израиль, как только получил паспорт. А друзья воспользовались экстренной репатриацией — оформляли документы на границе в аэропорту.

В конце февраля я думал сделать так же и не дожидаться консульской проверки. Но тогда «Сохнут» (Еврейское агентство, которое в том числе помогает будущим репатриантам. — Прим. ред.) давал бесплатные билеты и жилье, если ты проходил консульскую проверку в стране, откуда уезжал, поэтому решил подождать.

Процесс получения гражданства не сложный и не особо волнительный. Если ты точно знаешь, что у тебя есть родственник-еврей в третьем поколении, то спокойно сюда переедешь. Нужно только найти подтверждающие документы, а потом процесс идет без твоего участия. Переехать в Израиль гораздо проще, чем в другие страны. В интервью ничего не надо доказывать. На консульской проверке меня чуть ли не уговаривали сюда переехать. По сути, все, что я сделал, — нашел документы.

Про работу в Израиле и страх перед полицией в России

Одна из главных проблем жизни в Израиле — язык. Я хорошо говорю на английском, но совсем не говорю на иврите. Изначально хотел работать здесь по специальности — в России я работал на музыкальном лейбле. Но оказалось, что даже с хорошим английским в сфере музыки в Израиле не получится зарабатывать. Для людей, которые говорят по-русски и у которых нет диплома в сфере продвинутых технологий, работы тут немного. Из доступных вакансий — кассиры и уборщики.

Поэтому в ближайшее время начну учить язык. Но так как сейчас приехало очень много репатриантов, очередь на бесплатные курсы по изучению иврита большая. Ближайшие места — на сентябрь (интервью проходило в начале августа. — Прим. ред.).

Мне очень нравится в Израиле, я с удовольствием тут останусь. Но и с радостью вернусь в Россию, когда у меня будет понимание, что в России безопасно и комфортно. Как минимум я хочу не испытывать страха перед полицией. Может, это глупый показатель, но я из Санкт-Петербурга и каждый раз, когда я там гулял, ловил паническую атаку при виде полиции — у меня дрожало тело и ухудшалось дыхание. До Израиля я был во многих странах, учился во Франции — и нигде в мире не чувствовал при виде полиции того, что чувствовал в России. Я вызывал полицию в других странах, но в России у меня рука не повернется набрать номер в экстренной ситуации. У меня нет неприятного опыта общения с полицейскими, но я выгляжу подозрительно для них: молодой, с пирсингом и татуировками. Почти всегда полиция начинала диалог со мной с давления. Как будто они уверены, что найдут у меня наркотики.