Квартира с антикварной мебелью и альфрейными росписями начала ХХ века Восстановленный декор, коллекция живописи, стены в стиле лофт и камины — на улице Марата в Петербурге

Предыстория

Торговец мануфактурой Александр Яковлевич Барышников выкупил трехэтажный дом в центре Петербурга в конце XIX века. Он заказал перестройку здания архитектору Василию Шаубу, затем проект доходного дома переработал сын купца, инженер путей сообщения Александр Александрович Барышников. Благодаря ему, и внутренняя отделка, и декор фасада выполнены в модерне.

Дизайнер интерьеров Елена Булгакова-Лескова приобрела квартиру в доме на улице Марата летом 2014 года. До 1950-х это была коммуналка — потом в двухкомнатной квартире жила одна семья. «Квартира была в запущенном состоянии. Все закрашено масляной краской. Очень руинированные ванная, кухня», — вспоминает Елена.

Постепенно выяснилось, что дизайнер приобрела часть квартиры самого Барышникова. Изначально в ней было 15 комнат — на весь этаж, и самые высокие потолки в доме — 4,23 метра. До 1918 года в квартире жила вся семья купца — жена и 10 детей. В советское время помещение «нарезали» на несколько квартир, соорудили перегородки. Так получилось, что две трети гостиной оказались в квартире соседей Елены (после шумихи в СМИ они тоже связались с дизайнером и вскоре собираются встретиться), а на оставшейся трети хозяйка организовала кухню-столовую, ванную комнату и туалет.

Комнаты

Елена выкупила «представительскую» часть некогда 15-комнатной квартиры — вход в нее с парадной лестницы (у соседей — с черной). Предположительно, здесь купец Барышников принимал посетителей. Одна из комнат в итоге стала гостиной, вторая — спальней. В стене между комнатами были замурованы анфиладные двери, их вскрыли и отреставрировали. Напротив них, на стене в гостиной, дизайнер повесила зеркала: таким образом создается иллюзия продолжения, анфилады.

Перегородка, отделяющая спальню от холла, появилась уже в советское время, но Елена не стала ее сносить, иначе было бы не организовать кабинет. Сейчас он находится за перегородкой, как бы в нише. Здесь, как и на кухне, есть фрагменты альфрейных росписей. По мнению работавших в квартире реставраторов, раньше в предваряющей кабинет арке была еще одна входная группа, но она не сохранилась. Зато удалось полностью отреставрировать основную входную группу — непросто устроенную, со ставнями и засовом. Плитка на полу в холле — от первоначального проекта Елены: она гармонирует с потолком терракотового цвета. Это еще одна находка, случившаяся во время ремонта (раньше потолок был скрыт под штукатуркой).

В квартире — несколько отреставрированных каминов, все они действующие; два из них, в кабинете и спальне, сообщаются друг с другом. «Кабинетную» печь жильцы, очевидно, соорудили сами во время войны: она стояла прямо на паркете. Елена вспоминает, что прораб предложил снести печь как неаутентичную, но дизайнер решила ее оставить — «она же такая милая». Примыкающий к ней изразцовый камин на самом деле из старой коммуналки в Басковом переулке (оригинальная печь на этом месте не сохранилась). Хозяева собирались выкинуть его, но реставраторы спасли изразцы и собрали камин в квартире на Марата.

Стены комнат с фасадной стороны здания расчищены до кирпича. Отчасти из-за того, что были изуродованы; отчасти — чтобы эффект лофта, грубости контрастировал со «сладким интерьером».

Мебель

Часть мебели в квартире сделана на заказ, часть — собрана за пять лет, по большей части на французских антикварных рынках. Например, стол в гостиной делали по эскизу Елены, причем из поврежденных лаг, которые достали из пола: хозяйка поясняет, что это «столетняя лиственница» (впрочем, в основном лаги реставрировали и возвращали на место). Туалетный столик в спальне Елена выкупила за 10 тысяч рублей — хозяева собирались отнести его на помойку. Мебель была в плохом состоянии, на реставрацию ушел год.

Дневная кровать в гостиной — эпохи французской Директории. Елена сделала новую обивку (как выглядела прежняя, можно увидеть на двух стульях — они шли в комплекте; один из них стоит в ванной комнате, второй находится на реставрации). Диван (равно как шкаф и стулья в спальне) — эпохи Наполеона III: дизайнер также переобила его, использовав антикварные — «желтые, жесткие» — шторы.

Освещение в квартире Елена также внимательно продумала, применив и здесь принцип контраста: старинные фонари и лампы (одна из них — уличная, чугунная, XIX века, из Бордо) конкурируют с современными светильниками. В спальне висит антикварная люстра (французская эклектика), в гостиной — реплика, приобретенная на выставке Maison & Objet в Париже.

Кухня

В пространстве справа от входа — одна треть некогда большой гостиной — Елена организовала кухню-столовую, а также ванную комнату и туалет. В кухне много черного цвета (мебель, светильники и прочее): графика, по мнению дизайнера, беспроигрышно сочетается с альфрейной росписью. Кухонный гарнитур, изготовленный на российской фабрике, маскирует необходимые, но дисгармонирующие с интерьером элементы: стиральную машину, холодильник, вытяжку. Столики — винтажные, из французского кафе, скамейка антикварная и тоже из Франции, посуда — второй половины ХХ века.

Ванная комната отделена от столовой перегородкой, которую спроектировала сама Елена. Перегородка не достает до потолка: «Я хотела, чтобы было видно продолжение стены и чтобы сюда падал свет», — поясняет дизайнер. В ванной есть окно, которое выходит во двор. На перегородке — шторы, сделанные из ткани, привезенной из Непала. На полу — винтажный коврик, купленный на блошином рынке на «Удельной».

Картины

Елена, будучи историком искусства, около 15 лет собирает живопись и графику. В ее коллекции — Александр, Ольга и Катя Флоренские, Татьяна Сергеева и другие авторы. В ванной комнате — работы в стиле ню; в спальне — изображение Девы Марии, наивная живопись из Эфиопии (Елена по одному из образований — богослов).

Более серьезные работы — в гостиной. Там под потолком сохранились крюки и один аутентичный длинный шест (где найти второй такой же, Елена пока не знает). Часть картин Елена подвесила на этот шест за цепь — вынужденное, но изящное решение: таким образом удалось избежать сверления стен. Еще часть, в том числе масштабные и тяжелые полотна, пока стоит на полу в ожидании развески.

Росписи

Уже работая с реставратором над восстановлением каминов, Елена обнаружила росписи на стенах. Около 90 лет они были скрыты под слоем краски. Живопись на стенах не только скорректировала бюджет ремонта, но и подчинила себе дизайн-проект — Елене пришлось создавать новый: «Росписи надо было сделать главными, и к ним подбирать остальное оформление».

Альфрейная живопись — разновидность интерьерной росписи, имитирующая различные типы и виды отделки внутреннего помещения. Самый фотогеничный — флоральный — мотив оказался на стене будущей кухни и ванной. Часть росписи попала в зону душевой кабины. Поскольку коммуникации вывели наружу еще до удивительной находки, Елене пришлось придумывать, как организовать душ, не испортив живопись. В итоге эту часть стены закрыли прозрачным триплексным стеклом.

Реставраторы долгое время расчищали и восстанавливали росписи: получилось не в полном объеме, но и то, что есть, — невероятно красиво.

Будущее

На вопрос, не сложно ли жить в такой красоте, Елена отвечает просто: «Это мой мир». В квартире много открытого хранения (например, на подоконниках), но хозяйка говорит, что проблемы пыли нет.

Найденную в квартире альфрейную роспись Елена хочет поставить на охрану КГИОП (сейчас под охраной комитета только фасад дома, являющийся памятником архитектуры). Сам дом, по сведениям дизайнера, постепенно расселяют: здесь хотят открыть гостиницу. Елена говорит, что не намерена выезжать из своей квартиры.