Спецпроекты«Пугливому человеку не нужно заниматься бизнесом»

Вячеслав, сейчас «Слата» — огромная сеть супермаркетов, которая уже вышла за пределы региона и показывает явные федеральные амбиции. Вы думали о таком масштабе, когда начинали этот бизнес?

Когда мы стартовали с сетью супермаркетов, понимали с самого начала, что это будет большая сеть. Но насколько большая — не предполагали. Не знали, как это будет выглядеть. Да, всегда было понятно, что есть место для роста. Но только пять-шесть назад мы увидели, до каких цифр мы можем расти в формате «Слата», и тогда запустили второй формат — дискаунтеры «Хлеб-Соль». Через год мы подтвердили для себя результативность этого формата и поняли, какой может быть сеть. Сейчас наши магазины есть по всей Иркутской области, в Забайкалье.

В то же время появляются слухи о продаже сети — понятно, что «Слата» привлекательна для федеральных игроков. Вы заявили, что не намерены продавать бизнес, но насколько часто получаете такие предложения?

Небольшие слухи мы не комментируем, но когда это начинает муссироваться — приходится рассказывать, как все обстоит. У меня нет желания расставаться со «Слатой», хотя предложения поступают. За последние полтора года их было около десятка, последнее — в июле. Я их не обсуждаю с предполагаемыми покупателями.

Вас, кстати, дразнили в школе из-за фамилии?

В школе у меня не было никаких кличек. Девчонки дразнили, разве что. Я же не знал тогда, почему они дразнятся, мне бы кто объяснил. Но у меня был друг, сейчас его нет, который однажды в начале 2000-х в ресторане он раз 30 подряд заказал песню «Про зайцев» — хохмил так. Одно время мне часто дарили сувениры в виде разных зайцев, среди них был даже огромный плюшевый, ужасный пылесборник. Все это копилось дома, но потом куда-то ушло. Так что каких-то негативных детских воспоминаний, связанных с фамилией, у меня нет. Наоборот, я с большим теплом вспоминаю детство. Я вырос на Украине, в Херсонской области — это край, где растут самые вкусные помидоры и арбузы, которыми снабжается вся Украина. Все лето там у нас были овощи и фрукты, и мы с мальчишками знали, в какое время какой сорт винограда созревает в виноградниках в радиусе 10 километров. Например, 18 июля: вот-вот созреет Золотистый ранний. Виноград мы ходили воровать по ночам. Иногда забредали в чей-нибудь сад за грушами. У нас дома были сливы и абрикосы. А еще несколько семей пчел, и в мае, когда цвела акация, мы выкачивали из ульев первый мед — около ведра. Я брал плошку, наливал в нее мед, макал белый хлеб и ел его с молоком. Мед заканчивался, я подливал снова, он спешивался с попавшими туда хлебными крошками, и мама время от времени просто отнимала у меня эту плошку, чтобы помыть. Так за лето я съедал ведро меда.

И сейчас можете съесть ведро?

Вряд ли, но мед люблю по-прежнему. Чай с медом пью. В капучино его добавляю! Едем на природу — жена берет банку меда.

У вас с женой принято говорить дома о работе?

С некоторых пор мы дома работу не обсуждаем вовсе.