Когда Александр Бродовский впервые задумался о создании своей экофермы, в Москве было негде купить экопродукты, а если что-то органическое всё-таки появлялось, то стоило безумных денег. Приходилось возить продукты из Германии.

Спустя восемь лет «Горчичная поляна» Бродовского производит «своё» мясо, колбасу, овощи, но фермер по-прежнему покупает часть продуктов за границей. Например, недавно привёз из Германии два чемодана: хлеб, салаты, баночки с овощными продуктами и цикорий. Причины — отсутствие предложения из-за неразвитости рынка и высокие цены.

Ирония в том, что даже если Бродовский начнёт производить цикорий и салаты, обычный потребитель всё равно не разберётся, какой продукт перед ним лежит: органический или обычный. На рынке объёмом в $167 млн преобладает импорт, а словосочетание «органические продукты» используется для маркетинга.

Дело в том, что состав, который указывают на упаковках, ничего не сообщает о том, как был произведён продукт: какими пестицидами поливали поля во время роста растения, чем кормили и в каких условиях содержали коров, как часто им кололи антибиотики и гормоны. А яркие наклейки«органика» только способствуют хаосу.

Что с этим делать? H&F разобрался, какие перспективы есть у производителей и продавцов настоящих органических продуктов*.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

*Договоримся, что под словом «органические»
мы понимаем продукты, которые выращиваются
без пестицидов, химических и синтетических добавок, гормонов, антибиотиков и ГМО, а также соответствуют определённым экостандартам, разрабатываемым государством, сертификационными организациями, био-продавцами и отдельными предприятиями.

 

Что решит закон

Есть забавная статистика: 21% россиян считают, что хорошо знают, что такое экологически чистые продукты, и стараются покупать именно их. При этом объём рынка органики в России составляет 0,1% продовольственного сектора. Покупатели не знают, как отличить органический продукт от обычного, и производителям ничто не мешает вводить их в заблуждение, наклеивая на этикетки «био-эко-органик». Пока нет закона, который бы это запрещал.

При этом, по данным AgriCapital, 60% клиентов московских супермаркетов готовы платить больше за продукты, если их упаковка содержит этот «органический» знак. Поэтому компании спокойно повышают цены на псевдоорганические продукты на 50-300%, используя органику как удачный маркетинговый ход. Результат: молодой рынок дискредитируется товарами, у производителей которых зачастую больше денег и возможностей для продвижения, нежели у начинающих биопроизводителей.   

Казалось бы, всё должен исправить федеральный закон, регулирующий производство органической продукции, который должны принять в 2015 году. Но по мнению многих специалистов, в том варианте, в котором он существует сейчас, он может сильно навредить. Законопроект предлагает ввести обязательную госрегистрацию экопроизводителей. Под это дело создадут специальный орган исполнительной власти.

Это значит, что решение о регистрации будет целиком во власти чиновника. С этим две проблемы. Во-первых, бюрократ слабо разбирается в этой теме. Во-вторых, такая система — коррупционноёмкая.

В большинстве развитых стран государство осуществляет контроль за биопроизводителями через сеть частных сертификационных организаций. Это одновременно и дешевле, и эффективнее.

 

 

 

Парадокс органического земледелия в том, что себестоимость производства ниже, чем у обычного сельского хозяйства,
а продукция стоит дороже

— Андрей Ходус, агроном, экономист

 

 

«В законопроекте никак не прописаны формы поддержки биопроизводителей, — рассказывает Игорь Рожков из компании „Чистый край“. — Так, например, в Эстонии и Латвии государство обязуется купить у экопроизводителей продукцию, которую те не смогли реализовать. В Германии фермеры порой получают сертификат именно для того,чтобы иметь право на субсидии».  

Таким образом, если закон будет принят в нынешней форме, у фермеров не будет мотива для получения госрегистрации. 

 

Война за рынок

Несмотря на то что рынок органики в России ещё совсем небольшой, на нём уже сформировались отдельные, во многом не согласные друг с другом группы. Происходящее напоминает эпоху феодальной раздробленности, где каждый землевладелец тянет одеяло на себя и ругает другого за непрофессионализм. Среди «удельных князей» есть те, кто зарабатывает на импорте зарубежной органики, и близкие к ним крупные производители, ориентирующиеся на luxury-рынок. Среди них — корпорация «Органик», принадлежащая главе банка «Уралсиб» Николаю Цветкову, «Аривера», «Агранта» и супермаркет «Азбука вкуса». Недавно они объединились в Национальный органический союз (НОС).

Есть те, кто развивает рынок так называемых фермерских продуктов, которые потребитель принимает за органические. Во главе этого движения стоит кооператив «ЛавкаЛавка».

Равенства между фермерским и органическим не существует. Многие фермеры работают по технологиям интенсивного сельского хозяйства, и, напротив, есть крупные ООО и ЗАО, которые производят органические продукты. Основатели «Лавки» заняли свободную нишу  благодаря тому, что поняли важность личного контакта с покупателями, которым нужно объяснять, почему картошка может стоить 200 рублей и почему поддержка местных фермеров — это хорошо.

«Лавка» помогла создать в сознании клиентов идеализированный образ фермера — человека, работающего на земле не по необходимости, а по зову сердца. Кооператив приучил потребителей к мысли, что фермерские продукты достаточно дороги, не обязательно должны быть всегда в наличии, как в супермаркете, и что существует понятие «сезонные продукты». В этом процессе большую роль играют личное обаяние и харизма основателя Бориса Акимова, который отстаивает идеи кооперации и доверия между фермерами, продавцами и покупателями. 

 

 

Третья группа на рынке — люди, продвигающие идеи профессиональной сертификации, соответствующей международным стандартам. Одним из ярких представителей этой группы является агроном и экономист Андрей Ходус. Через его сертифицирующую организацию «Экоконтроль» прошло 80% всех российских биопроизводителей. Ходус, похоже, самый опытный и авторитетный специалист на рынке органики в России, известный жёсткими требованиями к соблюдению экостандартов. Именно он первым в России создал общественную организацию по развитию органики, разработал эти стандарты и систему сертификации.

Когда стало понятно, что фермеры просто не верят, что можно работать без «химии», Ходус занялся их обучением и консалтингом. После того как возникли проблемы со сбытом, Ходус организовал кредитно-потребительский кооператив, который помогает с коллективной торговлей. По сути, он стал связующим звеном между сертифицированными производителями сырья, переработчиками и ритейлерами.

Вклад Ходуса в развитие рынка органики в России сложно переоценить, однако есть одно «но». Экознак «Чистые росы», который получают хозяйства после прохождения сертификации, пока плохо известен большинству фермеров и почти не знаком потребителю. «Чистые росы» пока продвигаются намного слабее, чем та же «ЛавкаЛавка» или «Избёнка», которые в итоге снимают сливки с рынка органики, хотя сами ею не являются.

Пока что российский покупатель доверяет продуктам с «евролистом» на этикетке, поэтому готов переплачивать за импортные экотовары. В связи с этим некоторые ритейлеры подталкивают производителей к получению международного экосертификата — иначе у них ничего не купят.

Так, например, Александр Бродовский, обладатель сертификата «Чистые росы», устав от постоянных вопросов, что это такое, отправился получать европейский сертификат. «Делаю я это с большой неохотой, потому что производить ничего на экспорт не планирую, — жалуется он. — Парадокс в том, что вся работа по сертификации будет проводиться тем же Ходусом, потому что он аккредитованный сертификатор этой организации на территории России».

На нормальном рынке местным сертификатам доверяют больше, чем международным, а иностранный сертификат получают, только если компания планирует экспортировать свою продукцию. Раздор и недоверие среди игроков рынка вредит репутации российских экопроизводителей в глазах потребителей. В результате многие фермеры не видят смысла переходить с интенсивного производства на органическое, так как добиться успеха в этом можно только при взаимоподдержке и кооперации. 

 

 

Экоферма очень сильно отличается от поставщиков виски и печенья, с которыми привыкли работать торговые сети. Я сразу объяснил им,
с кем им придётся работать

— Александр Бродовский, фермер

 

 

 

Глазами фермера

«Парадокс органического земледелия заключается в том, что себестоимость производства в несколько раз ниже, чем у обычного сельского хозяйства. Причина — не приходится тратиться на покупку пестицидов, удобрений, дорогих семян, лекарств, дополнительные склады, обогрев и другие необходимые в промышленном производстве вещи. При этом стоимость продукции выше», —рассказывает Андрей Ходус.

Как раз из-за низкой себестоимости решил заняться органикой глава фермерского хозяйства «БИО-Хутор» Алексей Щепетьев, специализирующийся на традиционном растениеводстве. Уже три года он наращивает площади, отведённые под био, параллельно зарабатывая на интенсивном производстве: «Если сразу отдать всё под органику, настанет крах хозяйству, и я буду банкротом».

Первые два года урожайность на биополях резко упала. Если раньше Щепетьев снимал 60 центнеров зерна с гектара, то здесь получалось в лучшем случае 22 центнера. С помощью Андрея Ходуса Щепетьев обкатывал новую технологию, подбирал культуры, и на третий год урожайность сравнялась с бывшими показателями.

«Земля начала работать как надо, жить своей жизнью. А в природе, по большому счёту, всё доброе побеждает вредное», — улыбается Щепетьев. Всё это время зерно с биополей фермер продавал по цене обычного. Теперь, когда анализ почвы показал минимальное содержание в ней вредных грибов и бактерий, уже можно получать экосертификат. За три года фермер успел набрать кредитов на покупку новой техники (комбайна, крупорушки, печи) и особой технологии производства тонус-хлеба, которая стоила ему 1,5 млн рублей. Щепетьев учится делать натуральный хлеб, который он будет поставлять в магазины Таганрога, Ростова и Ставрополя. Хлеб будет дороже обычного как минимум в полтора раза.

Кроме того, Щепетьев собирается продавать под своей маркой крупу и чечевицу. Никто из его знакомых фермеров органикой не занимается. Когда он рассказывает им о своих планах, о качестве продукта и низкой себестоимости, никто не принимает его всерьёз, все смеются. «Ну и ладно, ну и хорошо,
мне же лучше», — говорит Щепетьев.

 

 

Однако с технической точки зрения органическое земледелие — это очень трудно. Из-за упадка сельского хозяйства в 1990-е молодым фермерам зачастую не хватает знаний, чтобы выстроить технологию обычного производства, не то что органического. Большинство биопроизводств напоминают грядки у бабушки в деревне, а не серьёзные хозяйства. Следующие звенья цепи — недостаточное количество производимого продукта, отсутствие базы для отношений с ритейлерами, которые требуют крупных и бесперебойных поставок.

Ещё одна проблема — большинство фермеров могут вырастить сырьё, а вот на превращение его в готовый продукт уже не способны. Для этого им нужно работать в кооперации с переработчиками и торговыми организациями, а это доступно только очень инициативным людям. Сейчас наиболее эффективными становятся те проекты, в которых фермер сам создаёт готовый продукт и находит пути реализации.

Ещё один сдерживающий фактор — сама экосертификация, которая требует ответственности. Нужно быть готовым к постоянным проверкам и, при недочётах, лишению статуса. Получить сертификат обычно решаются производители, у которых есть чёткое понимание, почему это принесёт им рост продаж.

Тот же Бродовский, чья «Горчичная поляна» считается образцом организации биосельского хозяйства, сам производит и продаёт продукцию. Среди его оптовых покупателей — «Глобус Гурмэ», «Зелёный перекрёсток», «ЛавкаЛавка» и магазинчик «Амбар» на Рублёвке. «Я изначально побаивался сетей, но они обратились к нам сами, — рассказывает Бродовский. — Я сразу объяснил им, с кем им придётся работать. Потому что экоферма сильно отличается от поставщиков виски и печенья, к которым они привыкли».

Его путь — иллюстрация оптимистичного сценария. У сознательных фермеров к 2015 году, когда появится закон, на руках будут все карты: личный бренд, опыт, понимание бизнес-процессов. Натуральный тренд никуда не денется, а производители, если не свернут с пути и объединятся в заметную лоббистскую структуру, будут достаточно сильны, чтобы заявить о себе как о производителях настоящей органики.

 

Иллюстрации и инфографика: Наталья Осипова

Фотографии: Евгений Евграфов