Историк Евгений Анисимов — о том, почему вновь актуальными стали Сталин, Грозный и князь Владимир А также о том, почему только один праздник в России стал настоящим, и это не День народного единства

Про Ивана Грозного и жертв опричнины

— Каким образом те или иные исторические мифы и персонажи становятся актуальными? Почему сейчас, в десятые годы XXI века, вдруг актуализировались и Сталин, и Грозный?

— Трудно назвать причины. Зачастую дело в конъюнктуре. Вспомните знаменитые пары, которые составил Иосиф Виссарионович в 1941 году: Дмитрий Донской и Александр Невский, Минин и Пожарский, Суворов и Кутузов (имеется в виду выступление Сталина на параде 7 ноября 1941 года. — Прим. ред.). Все эти персонажи вошли в пантеон. Это очень интересное явление. У каждого общества есть некий пантеон великих людей, окруженных мифами. Этот пантеон периодически пополняется, кого-то из него, наоборот, исключают. Сталин все время то вываливается, то снова оказывается в этом пантеоне.

Для сознания нашей страны характерна иерархичность. В конечном счете все выстраивается по принципу политбюро: генеральный секретарь среди писателей — Пушкин, среди художников — Репин, среди полководцев — Суворов и так далее.

Происходящее сейчас — ответ на запрос времени. Люди жаждут стабильности. Стабильность в нашей стране репрезентируется сильной властью. Империей. Вообще, в империи жить всегда хорошо и спокойно: тебя никто не тронет, если ты признаешь власть главного правителя. В поисках этой стабильности люди обращаются не к действительности, которая кажется хуже прошлого, а собственно к прошлому. И в прошлом они ищут образцы, некие точки, на которые они опираются в своем сознании. Русские государи и вообще русские правители — это обязательно собиратели. Они все время собирают территории. Никогда героями не станут ни Ельцин, ни Горбачев. А вот собиратели символизируют ценности прошлого.

Важный момент: пантеон этих персонажей окружен мифами. Миф очень удобен. Это такой как бы анекдот, внутренне согласованный и непротиворечивый. Анекдот этот — на уровне сказки. Известна история про подвиг 28 панфиловцев. На самом деле был подвиг 117 человек — они погибли. Но 28 — это очень удобное небольшое число перед огромной массой врагов. А 117 — не так выразительно. Анекдот все время требует сглаживания. Поэтому пантеон весь состоит из сказочных персонажей.

— То есть всех актуализированных в последнее время деятелей — князя Владимира, Ивана Грозного, Сталина, Колчака, Маннергейма, Ахмата Кадырова и прочих — объединяет эта сказочность? Или что-то еще? Со стороны складывается ощущение, что это не пантеон, а винегрет.

— Вы правильно говорите — винегрет. Это связано со свободой установки памятников. Раньше, кроме Ленина, в лучшем случае разрешали поставить Кирова. Теперь же изготовление памятников стоит не очень дорого, но установка их как бы обессмертит автора и мецената. На задней части памятника Гоголю якобы выбита фамилия мецената, который сидит в тюрьме (имеются в виду памятник на Малой Конюшенной улице и авторитет Барсуков (Кумарин). Согласно городской легенде, памятник и вовсе изображает не великого писателя, а «ночного губернатора» Петербурга. — Прим. ред.). Но он уже вошел в историю. Потому что скверно сносить памятники — я против. Это варварство.

Так что «винегрет», как вы говорите, связан и с мифологией, и с тем, что есть эта свобода. Знаю, что один деятель поставил копию Медного всадника у себя на даче. Здесь власть не коснулась, не зарегулировала, и это хорошо.