Московская биеннале провалилась во второй раз. И вот почему «Что проект с темой „Ориентирование на местности“ говорит о Москве и стране сейчас, кроме как о тотальной потере каких-либо ориентиров?»

31 октября в здании Третьяковской галереи на Крымском валу открылась одна из самых ожидаемых выставок года — основной проект 8-ой Московской биеннале. Помимо того, что само наличие собственной биеннале важно для Москвы, она стала ожидаемой еще и благодаря скандалу вокруг ее президента — Юлии Музыкантской. Все началось с открытого письма, опубликованного сайтом Biennial Foundation 6 июня: в нем участники предыдущей Московской биеннале 2017 года, призывают художников и кураторов не сотрудничать с московской биеннале в целом и Юлией Музыкантской в частности.
Оказалось, что за два года многим не были выплачены гонорары за участие, работы хранились и выставлялись недолжным образом, а Музыкантскую обвиняют в хамстве, неэтичном поведении и нарушении финансовых договоренностей. Вслед за этим последовало еще одно обращение уже со стороны российского художественного сообщества, под которым подписались более ста художников, кураторов, деятелей искусства и культуры. Юлия Музыкантская ответила постом в фейсбуке, в котором отрицает все обвинения.
Несмотря на все попытки Музыкантской и команды биеннале переключить внимание публики со скандала на только что открывшийся основной проект, от участников и сотрудников продолжают поступать жалобы о некомпетентном поведении комиссара, а основной проект уже называют самой провальной выставкой года.
The Village сходил на биеннале и попытался разобраться, почему выставка, на которую потратили десятки миллионов рублей, обернулась провалом.
Текст
Мария Евдокимова
Редактор
лев левченко

Отсутствие внятной концепции
Основной проект биеннале занимает один зал Третьяковской галереи на Крымском валу. Еще до входа в зал зрителей встречает длинный список партнеров, «без которых биеннале не смогла бы состояться» (у биеннале действительно сильные спонсоры: Газпром-банк, «Траснефть», Ингосстрах, ЦУМ, а также Министерство культуры, которое, по данным Forbes, выделило на проект 8,5 миллиона рублей).
При этом на входе нет главного — кураторского текста или хотя бы описания выставки и ее основной идеи (спойлер: на выставке вообще не будет ни одного текста).
Продумывание концепции — дело куратора. В этом году им стал оперный режиссер Дмитрий Черняков. Черняков, обладатель нескольких государственных наград, ни разу не имел дело с нетеатральными постановками, не написал ни строчки о теме выставки, и, возможно, поэтому не пришел на открытие. Помимо этого он ни разу не коммуницировал с участниками биеннале.
Об этом говорит российский художник Андрей Кузькин, чья работа «Молельщики и герои» представлена на биеннале: «Куратор ни разу не общался с художниками. Я впервые с таким сталкиваюсь. На мой взгляд, любая выставка начинается с диалога куратора и художника. Я участвовал в нескольких биеннале и каждый раз работа начиналась именно с этого. Несколько раз я просил о встрече с Черняковым или хотя бы о разговоре по телефону, но этого не произошло».


Также Кузькин добавляет: «Музыкантская сказала, что он не умеет общаться с художниками, а умеет общаться только с танцорами, которые делают так, как он скажет. Я думаю, что, возможно, так они хотели себя обезопасить от того, что могут возникнуть какие-то конфликтные ситуации». Это подтверждают и другие участники, имена которых попросили не разглашать, чтобы избежать конфликта с организаторами биеннале.
Ответы на все вопросы Юлия Музыкантская советует искать в названии — «Ориентирование на местности». Очевидно, что под ориентированием понимается невозможность сориентироваться в самом зале — попадая внутрь, зритель не знает, куда идти. Люди в недоумении бродят в пространстве, где в хаотичном порядке расставлены павильоны и стены с огромными буквами-именами художников — задумка архитектора Сергея Чобана. По мнению куратора и бывшего сотрудника Третьяковской галереи Кирилла Алексеева, именно эта идея с буквами оказалась самой проигрышной в оформлении выставки: «Гигантские буквы имен художников стали конкурировать с самими произведениями, что в экспозиционном плане абсолютный проигрыш, ведь выставочная декорация абсолютно не может быть частью экспозиции. Она должна обволакивать произведение искусства, должна подчеркивать его, а не заслонять. Это, в свою очередь, показывает непрофессионализм тех, кто выбирал вариант архитектурного решения».
«С архитектором мы встретились во время монтажа. Я неоднократно просил, чтобы мне прислали план экспозиции, но со мной так и не обсудили ни размеры зала, ни то, как будет выставляться моя работа. В связи с этим в первый день монтажа оказалось, что зал Чобана не подходит под размеры моей работы. Естественно, стенки уже были построены, ничего изменить уже было невозможно», — говорит Кузькин.
В этом «белом городе», по задумке организаторов, должен вестись «уникальный диалог» работ российских авторов и знаменитых художников из собрания музея венской Альбертины (главный музейный партнер этой биеннале). Несмотря на то, что никакого диалога так и не получилось, многие работы из Альбертины действительно показывают в России впервые. Одной из первых посетителей встречает работа Германа Нитча «Крестный ход» из одного из немногих циклов того периода, написанных черным цветом, а не кровью. С ней соседствуют работы Натальи Ситниковой — также на религиозную тему.
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.