На этой неделе в прокат вышел фильм «Кэрол» — обсуждаемая драма Тодда Хейнса о романе скучающей состоятельной жены (Кейт Бланшетт) и юной продавщицы нью-йоркского универмага (Руни Мара) в 1952 году. Неспешный и нарядный, основанный на романе Патриции Хайсмит «Цена соли», фильм получил шесть номинаций на последний «Оскар» — но не выиграл, впрочем, ни в одной. По просьбе The Village Наиля Гольман и Алиса Таёжная объясняют, почему «Кэрол» может обаять, а может — резко оттолкнуть.

«За»

Текст

НАИЛЯ ГОЛЬМАН

   

Стоит сразу оговориться, что фильм «Кэрол» — это фильм, которому очень не идут любые категоричные оценки. Снятый на полутонах, очень нарядный и на первый взгляд нерешительный, под стать своей главной героине (которую, конечно, зовут вовсе не Кэрол, а Терез: это её глазами мы видим происходящее и в фильме, и в книге Патриции Хайсмит «Цена соли», по которой написан его сценарий) — он легко поддаётся критике и так же легко от неё, к счастью, ускользает. Кэрол в глазах Терез (а значит, и в наших) — оживший мираж, воплощённое желание, элегантная госпожа. Не столько человек, сколько своенравное погодное явление, что-то вроде цунами или урагана, только в мещанском раю и в красивой шубе. Обвинять цунами в отсутствии человеческого характера просто бесполезно — примерно как искать недостатки в объекте обожания, когда ты впервые в жизни влюблён.

Терез (в романе — 19-летней, а в фильме — просто неопределённо молодой) по сценарию для наглядности сменили профессию, сделав из театральной художницы начинающего фотографа. Простая рифма? Очень простая. Бессмысленная ли? Отнюдь, а главное — виртуозно исполненная. Две женщины знакомятся под Рождество, одна возвращает другой забытые перчатки, та в ответ импульсивно дарит ей дорогой фотоаппарат. Ещё несколько встреч, и Терез, осмелев, решится посмотреть в объектив сама: наведёт на Кэрол камеру и снимет свой первый портрет, перейдя таким образом от стеснительно брошенного «Я обычно не фотографирую знакомых» к более честному и растерянному «Мне, наверное, нужно больше интересоваться людьми»; от невнятных слов — к действию исподтишка. Они уедут в путешествие вдвоём, а вернутся обе с разбитым сердцем. А потом — будут жить дальше.


Вокруг Хейнса витает слава мастера квир-кино: он снял несуразную, отчаянно праздничную «Бархатную золотую жилу», вписал гей-сцены в условный мир голливудской мелодрамы во «Вдали от рая», переодевал Бланшетт в Боба Дилана в «Меня здесь нет». Но в «Кэрол» он смотрит на скандальную, по всем приметам, тему нарочито спокойным взглядом — и это не усталая скука, а осмысленная позиция. В его фильмах по бездумной случайности практически ничего не происходит; смешно, но даже небрежный шик шубы Кэрол — фикция, собранная из кусков других шуб (нужное пальто подходящего цвета художница по костюмам не нашла, и на съёмках одежда разваливалась едва ли не после каждого дубля). Как и в предыдущих ретрофильмах режиссёра, в этом одинаково важны и сюжет, и комментарий поверх него, складывающийся из выбора инструментов: от времени действия до цвета одежды, ракурса съёмки и типа плёнки. В данном случае — очень красиво зарифмованный комментарий. Внешним дополнением в романтической истории здесь становится вовсе не мысль о социальном неравенстве или общих нравах ушедшего века. Скорее наоборот — о том, что, может быть, мы всё это время не туда смотрим, когда, подобно приставучему частному сыщику, увязавшемуся за героинями, ищем скандала. Настоящая драма — не в том, что двум женщинам трудно было друг друга любить в Нью-Йорке в 1952 году, а в том, что, как и всем остальным людям на свете, им, возможно, не удастся совладать с этой любовью, которая, даже когда уже не останется никакого запрета, легко может просто утечь сквозь пальцы. И если уж тут есть заявление о правах сексуальных меньшинств, то очень актуальное, хоть и спрятанное за старомодной конфетной обёрткой: неважно, какого ты пола. Счастливым всё равно быть очень трудно, а красота ничего до конца никогда не спасает.

«Против»

Текст

АЛИСА ТАЁЖНАя

   

мнение «за» и «против» в отношении фильма в моём случае — это никогда не утверждение, что фильму непременно нужно существовать или не стоило появляться на свет. Если я и категорически против чего-то, то против феноменального одобрения и повально превосходных оценок: «Кэрол» носили на руках весь прошлый год как мало какое кино на моей памяти, хором обожали режиссёра Тодда Хейнса, Кейт Бланшетт и Руни Мару. После волны хвалебных отзывов кинокритиков «Кэрол» признались в любви почти все, кого я знаю лично. Я дала фильму две попытки: экранка (это всегда ошибка с хорошим фильмом) и просмотр на первом ряду на языке оригинала. После двух попыток я оказалась в меньшинстве — ни минуты не очарованная и недоумевающая.

Каждый фильм — живое и настоящее тело, которое дышит и обнажает себя, когда встречается со зрителем. Со мной «Кэрол» не дышала и ничего не показала, а наоборот — пряталась за ширму шикарных туалетов, подробных декораций и социальных реверансов. Есть много глубоких фильмов, притворяющихся безделушками, чтобы отвлечь самых непроницательных, — и в их случае работает и галантерея деталей, и набор сцен вроде бы ни про что, но на самом деле про главное. «Кэрол» — поверхностное кино, притворяющееся глубоким, что в его случае очень легко, учитывая отличный литературный источник в основе — роман Патриции Хайсмит о невозможной страсти таких разных женщин: зрелой и молодой, согласившейся на условности общества и стоящей в начале своего пути, роскошной и бедной, знающей свои страсти и совершенно растерянной. Легко кивать на отличную книгу, когда не умеешь говорить собственными словами, — и да, Тодд Хейнс — один из немногих режиссёров-авторов, напрочь лишённый своего языка и воображения и собирающий фильмы из заимствований. Что не беда: в 2015 году почти всё уже было кем-то снято, но Хейнс умудряется ходить по вытоптанной тропе самой неприметной походкой.

«Кэрол» — беспредельно душный фильм не только потому, что пытается передавать духоту в жизни каждой американской женщины в 1952 году, когда происходит действие. Столкновение их разных миров — девочки на побегушках из универмага и госпожи, которой непременно нужно угодить — обладает едва ли не большим конфликтным потенциалом, чем лесбийская страсть. Проблема в том, что Тодд Хейнс в этот раз, кажется, больше всего мечтает о том, чтобы поместиться в тесное платье-футляр главной героини, надев под него каркас из корсетов и комбинаций. Застегнул молнию сзади, выпрямил спину — и да, вот  церемонная, спокойная, красивая мелодрама о воспитании чувств, о несчастных влюблённых, которые не могут проявить себя не только из-за того, что обе они женщины. Только при этом режиссёр втянул живот, затаил дыхание и не может разговаривать своим голосом. Он закован — книгой ли Хайсмит, ограничениями ли кастинга или собственным желанием казаться великолепным, куда лучше, чем он есть. При этом Тодд Хейнс — человеческое существо интересное и неоднозначное. Да, он умеет говорить точные вещи вторичными фильмами, он был одним из пионеров квир-кино, каким мы его знаем, сняв дикий «Яд» или кричащую «Бархатную золотую жилу». Лучшие моменты Тодда Хейнса — когда его заносит и ему совершенно изменяет чувство меры. Ему веришь, когда он подворовывает у Джармена, чтобы сделать свой полнометражный дебют. По телу торопятся мурашки, когда он ставит на саундтрек Sonic Youth, музыку, на которой вырос. Ты трепещешь от радости, когда он красит и раздевает Юэна МакГрегора, осыпает его блёстками и превращает в Игги Попа — в истории кино это превращение не изменило ровным счётом ничего. А ещё он делает из Кейт Бланшетт Боба Дилана в «Меня здесь нет» — очень условно, не заботясь о буквальности перевоплощения, как будто нет ни гендера, ни фактов биографии. Каждый раз, когда Тодд Хейнс оттягивается, за него спокойно на душе. Но в «Кэрол» он меняет голос, как меняют многие из нас, когда говорят по телефону с важным человеком: Хейнс, кажется, напрямую дозванивается в оскаровский комитет. Забывает баловство и шутки, выпрямляет спину и произносит по слогам, и (вот досада!) ожидаемые номинации на «Оскар» и звёздочки от критиков сыпятся одна за другой. 

Вторая проблема «Кэрол» — контраст актёрских партий Кейт Бланшетт и Руни Мары. Зачем-то Бланшетт решает переиграть не только Мару, но и вообще всех и сразу — включая богинь классического Голливуда. Она вычурно щурит глаза, двусмысленно улыбается, шевелит скулами и глядит как механическое совершенство из степфордского общества отчаянных домохозяек или оцепеневшая миссис Робинсон. Я скучаю по её ранним ролям, в которых части лица были связаны между собой, а не включались по отдельности в самый неожиданный момент. В это же время Руни Мара играет героиню совершенно другого фильма — действительно неоднозначной, сложной мелодрамы о том, как больно обжигаться первый раз об опытного и более взрослого партнёра. Её доверчивый взгляд, нежные черты лица и ласковые, но при этом не жеманные жесты — от самых лучших девушек в истории кино, преимущественно французских. Их немыслимый суперконструктор любви набирает обороты, но этому союзу невозможно поверить. Как невозможно представить, что всем в оскаровском комитете одновременно показалось, что роль Руни Мары — второго плана.

В «Кэрол» каждый кадр — то, что называется eye candy: ласкающий и поднимающий настроение леденец. Торжество твидовых костюмов, красивых обоев, пушистых горжеток и шикарных диванов. Праздник текстур и торжественный выход художника-постановщика. Так оголтело мне хотел понравиться на моей памяти только один фильм — «Одинокий мужчина» дизайнера Тома Форда, клип длиной в два часа об усталом мужчине, в котором Форд пускается в пляс и перебирает кадры, как в Pinterest: материал костюма, цвет губ, дизайн запонок, Фёрт и Мур крупным планом. Конечно, «Кэрол» — не такое дизайнерское кино: Тодд Хейнс не может набраться смелости и резвиться с интерьерами и тканями, как Том Форд, — он явно сложнее, но при этом не может сказать от себя. Освобождающей любви не получается: «Кэрол» — самое скованное и нерешительное кино о любви, в плохом смысле старомодное и пуританское. То, что интересно Тодду Хейнсу на самом деле, — где-то далеко за простынями, где Кейт Бланшетт ласкает Руни Мару. Надеюсь, когда-нибудь он снова про это расскажет. 

   

Фотографии: кадры из фильма «Кэрол»