Энтропия Нолана: 5 доводов пойти на главный фильм года и разочароваться

Детали сюжета до выхода фильма держались в секрете: статьи с заголовками «Что известно о новом проекте Нолана?» не объясняли примерно ничего, кроме того, что на картину потратили порядка 200 миллионов долларов. Актеры, занятые в главных ролях (в частности, Роберт Паттинсон), судя по интервью, сами не до конца понимали, в чем снялись, и обтекаемо называли «Довод» размышлением о природе времени.

Мы все всё равно посмотрим этот фильм, но вот несколько причин, из-за которых «Довод» может разочаровать.

Новая бондиана

По форме «Довод» — шпионский экшен с философской и околонаучной составляющей, где живость действия поддерживается постоянной сменой часовых поясов и прыжками не только во времени, но и между континентами (ну, как в «Начале», вы понимаете). Учитывая, что большинство из нас в последние полгода перемещались в основном между квартирой и продуктовым магазином, приключения героев «Довода» в Прибалтике и Мумбаи, Лондоне и Киеве покажутся роскошью навсегда утраченного прошлого. Неизвестно, когда в следующий раз индустрия сможет позволить себе такой фильм.

Американский агент, прошедший травмирующую проверку на спецзадании (звезда «Черного клановца» Джон Дэвид Вашингтон, сын Дензела Вашингтона), попадает в паутину шпионских игр, где загадочное слово TENET открывает двери в мир людей, принимающих решения. Заговоры множатся, игроки становятся серьезней. Протагонист Вашингтона без имени и фамилии (а заодно и черт личности) борется со злом: вначале это зло местечковое, потом — планетарное, потом переходит границы физического мира. Телесно же ему все это время противостоит олигарх Андрей с русскими корнями, звериными инстинктами, трофейной женой и огромной коллекцией оружия. Все черты жанра на месте: неизвестно кем нанятый напарник (Роберт Паттинсон), яхты на солнечном берегу, автомобильные погони, планы Пентагона, аферы с ограблением, цена ошибки — смерть.

Если «Начало» и «Интерстеллар» — кино для абитуриента, то с «Доводом» справится и сообразительный старшеклассник. Если размотать клубок Нолана, нас ждет история не сильно сложнее «Ангелов Чарли» или поздних «Борнов» (что в целом не обязательно плохо, но от английского режиссера обычно почему-то ждут большего). В самые ленивые моменты «Довод» вообще напоминает недавний «Гемини» с двумя Уиллами Смитами одновременно (обычным и омоложенным) — кажется, тот фильм исчез с радаров быстрее, чем его постеры из кинотеатров.

Если бы не имя Нолана в титрах, наверное, «Довод» с бородатым Вашингтоном ждал бы такой же шумный плюх в прокате и быстрое забвение. Фразы «Мы живем в сумрачном мире», «Нет друзей на закате» и «Трагедия страшнее, чем ядерный холокост» — суповой набор фильма-катастрофы, название которого вы не вспомните на следующий день. Но если так говорят у Нолана, само собой, это неспроста: любого кинокритика разорвут за то, что он придирается к лидеру зрительских рейтингов.

Спойлеры

Спойлеров в разговоре о Нолане надо бояться и нельзя избежать. В «Доводе» это примерно любая информация, включая трейлер и имена главных героев. Но при этом не очень понятно, что, собственно, могут испортить спойлеры — удивляться на этот раз по-настоящему нечему. В руках Нолана арсенал все тех же «Помни» и «Начала», главный вопрос: захочется ли посмотреть «Довод» снова, когда все в сюжете встанет на свои места? Спойлер: вряд ли — если только вы не учитесь на режиссера монтажа.

Машины и люди

Лучшему спецагенту, как и обычно в шпионском кино, положено лучшее оружие (завязка «Довода» — загадочные пули с инвертированным движением) и самая красивая женщина. Но если с машинами Нолан давно договорился, то человеческое в «Доводе» ему упорно не дается. По большому счету здесь не важно, кто кого играет: у каждого актера в титрах были и точно будут роли сильно лучше. Любого можно беспрепятственно заменить кем-то в его роде, а отношений между персонажами никогда не было даже на бумаге. Возиться Нолану с людьми неинтересно: в таблицу Менделеева их не засунуть, в теорию относительности тоже, в космосе с ними вдоволь не полетаешь.

Только этой ленью можно объяснить, что бойца-протагониста необъяснимо тянет к дубовой британской галеристке (самый неудачный кастинг фильма — Элизабет Дебики). Та переживает о своих отношениях с сыном, похожим на Гном Гномыча, и пытается вернуть расположение мужа-душегуба. «Я хочу, чтобы у нас все наладилось, Андрей!» — увещевает английская леди русского изверга. «Побудем вместе, нас ждет закат. И немного водки еще осталось», — вот что происходит, когда герои «Довода» пытаются быть человечными. Нолану действительно проще поджечь настоящий «Боинг» и раскрошить аэропорт, чем подружить в кадре живых людей. Пока харизму и юмор не допилить в CGI, для Нолана это будут заповедные территории.

Мегаломания

Фильм за 200 миллионов долларов — «самый дорогой», «самый стремительный», «самый авторский» — Нолан придумывал шесть лет: строил, строил и наконец построил. О режиссерских амбициях «надеть все лучшее сразу» и снять великое кино всей жизни есть замечательный фильм Чарли Кауфмана «Синекдоха, Нью-Йорк». В нем герой-режиссер придумывает свой главный спектакль, но в процессе застревает в замысле, вовлекает в проект всех вокруг и спустя несколько десятилетий плетется к финалу стариком в разросшихся декорациях, которые стали городом. «Довод» — пример такого режиссерского подвига, который Нолан совершил сам для себя.

Все это мы где-то уже видели, у Нолана же в первую очередь. Это кино «совсем не о путешествиях во времени» и, конечно, в том числе о путешествиях во времени. О физических законах Вселенной и относительности оптики. О большой политике и кошмарах ядерной войны. О родительской любви, смерти и раке. Об отрядах специального назначения и международных оружейных магнатах. Об инверсии и энтропии — бессмысленном рассеивании энергии.

Слово «энтропия» то и дело возникает в сценарии и явно полюбилось Нолану: кажется, он, сам того не понимая, охарактеризовал свой режиссерский метод. В центрифугу «Довода» всасываются идеи прошлых фильмов, дюжина локаций и десятки персонажей (включая Майкла Кейна с единственной в фильме шуткой). Разбираться в «Доводе» муторно не из-за нарушенного течения времени, а от того, что в прыжках туда-сюда теряется все важное и все второстепенное. После подорванного аэропорта, задымленного зала Киевской оперы и мумбайского небоскреба стоит столб пыли, в котором ничего не разглядеть.

Красная угроза и ядерная война

Западным зрителям «Довода» пришлось полегче: им можно скормить чебурашек, красную кнопку и Чернобыль, никак не раня их чувства. Смотреть «Довод» с российским паспортом — ежеминутно получать по башке книжкой русских народных сказок. Это смешно, больно, нелепо и с какого-то момента очень утомительно. И более того — вызывающе несовременно.

Про кагэбэшников куда смешнее недавно снял Бессон, гадалки и самовары удались в «Джоне Уике», русский апокалипсис раскручен в «Хеллбое» с Распутиным и избушкой на курьих ножках. Что же нам приготовил Нолан за 200 миллионов долларов? Оружейного олигарха Андрея Сатора (серьезно?) родом из закрытого города Стальск-12, где случилась ядерная катастрофа с участием плутония.

«Моя жизнь всегда была связана с радиацией», — так могли бы называться его мемуары; к сожалению, Сатор говорит это про себя вслух. Андрей — животное, травмированное холодной войной, хитрый и грубый Доктор Зло и домашний абьюзер. Его играет пьющий водку на жаре Кеннет Брана с чудовищным акцентом, который всем в Голливуде продолжает казаться уместным и смешным. Его свита из орков (присутствует Юрий Колокольников с одолженной из «Игры престолов» мимикой одичалого) мочит людей терками, колотушками для мяса и золотыми слитками. И это едва ли не лучшие экшен-сцены в «Доводе».

Пропустившим уроки истории Нолан объяснит, что «крах Советского Союза — самый опасный момент в истории» и объединит в сюжете ядерные элементы с ядерными державами. Конспирология «Довода» держится на несложной математике, и, не переоценивая зрителей, Нолан время от времени напоминает, о чем была речь десять минут назад. Что чувствует обычный русскоязычный человек на сцене штурма в Киеве и фрагментах, сворованных из «Сталкера»? Что слова «ядерный холокост» бросают здесь как «водка-мартини: взболтать, а не смешивать», а «Довод» похож на Измайловский кремль в Припяти. А упырь с русским именем в голливудском блокбастере все еще возможен в эпоху инклюзии и политкорректности. В будущее явно возьмут не всех. Нас пока не берут.

Обложка: «Каро-Премьер»