Уроки «Кинотавра»-2018: Любые зверства и бесстыдства могут изображаться на экране Юрий Ратнер — об одном из главных российских кинофестивалей, свободе фильмов и свободе выбора

Программный директор «Кинотавра» Ситора Алиева в интервью «Российской газете» призналась, что для нее 29-ый фестиваль — лучший за последние 13 лет. Отличие его и ценность — в свободе фильмов и свободе выбора. Президент «Кинотавра» Александр Родняннский в заключительном слове на закрытии отметил метафоричность и символику названия фильма-победителя «Сердце мира»: «Кинотавр» стремится стать сердцем кинематографического мира, а назначение кино — быть универсальным тестом общества на прочность. По мнению организаторов¸ каждый фильм нового «Кинотавра» — честное и прямое высказывание авторов фильмов о времени и о себе.

Cочинский журналист Юрий Ратнер, который любит кино и много лет о нем пишет, попытался разобраться, соответствуют ли декларации организаторов смыслам, отобранным для показа фильмов.

Что касается слова «свобода» то ее и в прежние годы никто не ограничивал. Ни в тематике, ни в стилистике. Однако на этот раз слово «свобода» во всех ее смыслах было ключевым и определяющим (как, пожалуй, и слово «милосердие»). Оно звучало и при оценке киноязыка, и при осмыслении мессэджа и фильмов. О милосердии по отношению к людям, лишенным свободы (Кирилл Серебренников, Олег Сенцов и другие) говорили на открытии и на закрытии «Кинотавра», на конференциях по фильмам.

Банальная истина: подлинное искусство всегда — в сухом остатке — проповедь добра. Как ни крути. Поэтому не удивительно, что так много и страстно говорилось о кризисе гуманизма, поиске новых, свежих слов и новых смелых проектов, каждый из которых — послание в заэкранный мир о главном, в том числе о «милости к падшим». Ведь вся наша литература, и всё искусство зиждились на глубоко христианской идее: благодать выше закона.

Об этом трагическая пронзительная картина Авдотьи Смирновой. «История одного назначения». История из середины XIX века о невинно осужденном солдате оказалась сегодня остро актуальной и, пожалуй, самой внятной картиной. Военного писаря тогда не только казнили, но и могилу его сравняли с землей, чтобы памяти не осталось. Но память осталась. История дается нам затем, чтобы ее не повторять опасно. Надо помнить не только славные страницы нашего прошлого, но и скорбные. Как у классика: «и горько жалуюсь, и горько слезы лью, но строк печальных не смываю…».