«Просыпайся, бабушка, мне уже не стыдно». Как устроена русская ура-патриотическая поэзия

Этой весной по российским регионам пронесся культурно-патриотический марафон с насколько незамысловатым, настолько и грозным названием «Zа Россию». Его организаторы подарили жителям Урала, Сибири, Поволжья и некоторых центральных областей возможность посмотреть на вышедших в тираж звезд 2000-х: «Фабрику», «7Б» или, не побоюсь этого слова, группу «Рондо». Географически этот праздник вчерашней жизни охватил огромную территорию от Рязани до Магнитогорска, от Астрахани до алтайского Бийска. Почему-то в списке городов-участников не нашлось места, скажем, Белгороду, Курску или Брянску: за Черноземье отвечать пришлось Липецку и Орлу — так, вольно или невольно, устроители марафона «Za Россию» подтвердили известную теорию о том, что чем дальше фронт, тем громче патриоты.

Ничем особо не примечательное на общем фоне событие привлекло к себе внимание, когда выяснилось, что оно обошлось примерно в сотню миллионов бюджетных рублей. На мой взгляд, обнародование этих сумм было скорее раскрытием секрета Полишинеля, нежели сенсацией, если учитывать масштабы этого наспех организованного торжества. Но лично для меня, как и для многих других граждан, интересующихся литературным процессом, стало открытием, что у культурно-патриотического марафона «Zа Россию» была не только музыкальная, но и поэтическая часть. В литературном лайнапе фестиваля были заявлены довольно неочевидные персоны вроде Игоря Караулова и Марии Ватутиной — фигур, вдруг выскочивших из толстожурнального небытия, чтобы немного погреться в потускневших лучах славы Сергея Галанина и группы «СерьГа». Впрочем, вскоре они заявили, что родина их в некотором смысле кинула. И все же — почему вдруг власти прибегли к услугам поэтов, представителей искусства уважаемого, но все же не самого зрелищного? Полагаю, логика была следующей.

Чтобы возмущаться военным вторжением в чужую страну, массовыми убийствами людей, разрушением целых городов, не нужно особых интеллектуальных усилий — достаточно иметь самое обыкновенное нравственное начало. Куда сложнее оправдать все происходящее — в первую очередь перед самим собой. Здесь на помощь человеку и приходит государственная пропаганда, подбрасывающая комфортные объяснения про «восемь лет», «украинских неонацистов» и «***** в Донбассе развязал коллективный Запад, а не Россия». Поскольку наше государство для оправдания своего существования давно выбрало путь чрезвычайно уродливого, абсолютно постмодернистского воспроизведения символов и образов Великой Отечественной войны, логично, что ему в нынешних условиях потребовались собственные «Симоновы, Сурковы, Берггольц». В этом перечислении главред RT Маргарита Симоньян совершает уже давно ставшую привычной подмену, заставляя думать, будто великие Константин Симонов, Алексей Сурков и Ольга Берггольц были не самостоятельными поэтами, а ремесленниками, которые переписывали в столбик государственные указы и окопную брань. Преувеличивая художественные и человеческие качества лояльных режиму поэтов, режим приносит в жертву память о действительно героических фигурах прошлого, своими глазами видевших, что такое фронт и что такое блокада. Давайте же посмотрим на нескольких представителей новой официальной поэзии, ради которых была совершена эта жертва.