Иисус, продавцы вентиляторов и русские супергерои: Лучшие комиксы 2010-х 10 — на русском, 10 — на английском
В 2010-е в России появилась индустрия комиксов. Большая часть действующих издательств, подавляющее большинство магазинов комиксов, почти все главные местные авторы начали свою деятельность именно в последние десять лет. Усилиями издателей на русском начала появляться не только общемировая классика, но и альтернативные комиксы — сейчас составлять список лучшего только из серий Marvel и DC было бы почти так же странно, как видеть список лучших фильмов десятилетия, состоящий только из супергеройского кино.
В то же время список больших мировых комиксов 2010-х годов, которые уже успели издать на русском, далеко не всеобъемлющий, поэтому мы решили разделить наш итоговый топ на две части. В первой мы расскажем о десяти лучших комиксах десятилетия, которые можно найти на русском языке на полках магазинов прямо сейчас. Во втором — о главных комиксах десятилетия, до которых руки русских издателей пока не добрались, но без которых при подведении итогов все равно никак обойтись нельзя.
Текст
Никита Лаврецкий
автор графического романа
«Включая ее имя и лицо»
10 лучших комиксов десятилетия, изданных на русском
“Мэгг, Могг и Сова”
Саймон Хансельманн
Комильфо, 2015–2019
Сага о приключениях ведьмы Мэгг, плотно сидящей на марихуане, ее ленивого бойфренда-кота Могга и их единственного работающего сожителя Совы — это не только самый смешной комикс десятилетия, но и чуть ли не самый экзистенциальный и душераздирающий. Дело в том, что эти приключения включают в себя не только дикую наркоманскую комедию, мемные реакции (вы все наверняка видели кадр, где Могг говорит “Hahaha, classic”) и пранки (чаще всего с участием самого “отбитого” героя по имени Оборотень Джонс), но и колоссальные объемы эмоционально точных, депрессивных и просто унизительных эпизодов из молодой бесцельной жизни.
В планирующемся шестом томе Саймон Хансельманн и вовсе собирается рассказать реальную трагичную историю отношений с собственной матерью. В изданные на русском три сборника серии (“Мэгг, Могг и Сова лучше всех”, “Амстердам и другие истории”, “Снова в деле”) по соображениям цензуры (обратите внимание на остроумную обложку третьей книги) вошли не все истории, но на общее ощущение брутальной прожитости комикса даже это обстоятельство повлиять не смогло.
“Мэгг, Могг и Сова”
Саймон Хансельманн
Комильфо, 2015–2019
Сага о приключениях ведьмы Мэгг, плотно сидящей на марихуане, ее ленивого бойфренда-кота Могга и их единственного работающего сожителя Совы — это не только самый смешной комикс десятилетия, но и чуть ли не самый экзистенциальный и душераздирающий. Дело в том, что эти приключения включают в себя не только дикую наркоманскую комедию, мемные реакции (вы все наверняка видели кадр, где Могг говорит “Hahaha, classic”) и пранки (чаще всего с участием самого “отбитого” героя по имени Оборотень Джонс), но и колоссальные объемы эмоционально точных, депрессивных и просто унизительных эпизодов из молодой бесцельной жизни.
В планирующемся шестом томе Саймон Хансельманн и вовсе собирается рассказать реальную трагичную историю отношений с собственной матерью. В изданные на русском три сборника серии (“Мэгг, Могг и Сова лучше всех”, “Амстердам и другие истории”, “Снова в деле”) по соображениям цензуры (обратите внимание на остроумную обложку третьей книги) вошли не все истории, но на общее ощущение брутальной прожитости комикса даже это обстоятельство повлиять не смогло.
“Магическая академия супермутантов”
Джиллиан Тамаки
КомФедерация, 2018
Джиллиан Тамаки несколько лет подряд выкладывала в интернете одностраничные пародийные стрипы о школе чародеев и мутантов, и в итоге те чудесным образом сложились в последовательный графический роман о взрослении. Это действительно большая удача: грустные панчлайны Тамаки никогда не бьют мимо, а яркие персонажи (среди них страдающая от неразделенной любви старшеклассница Марша, ироничная и грустная интеллектуалка Франсес, спортсмен с большим сердцем Чеддар) моментально становятся родными. Магическая академия супермутантов — это, возможно, и не самая оригинальная метафора для универсальных неврозов юности, но мало в каких других историях о фантастических академиях можно найти столько лаконичных и язвительных наблюдений из жизни современных молодых людей.
“Магическая академия супермутантов”
Джиллиан Тамаки
КомФедерация, 2018
Джиллиан Тамаки несколько лет подряд выкладывала в интернете одностраничные пародийные стрипы о школе чародеев и мутантов, и в итоге те чудесным образом сложились в последовательный графический роман о взрослении. Это действительно большая удача: грустные панчлайны Тамаки никогда не бьют мимо, а яркие персонажи (среди них страдающая от неразделенной любви старшеклассница Марша, ироничная и грустная интеллектуалка Франсес, спортсмен с большим сердцем Чеддар) моментально становятся родными. Магическая академия супермутантов — это, возможно, и не самая оригинальная метафора для универсальных неврозов юности, но мало в каких других историях о фантастических академиях можно найти столько лаконичных и язвительных наблюдений из жизни современных молодых людей.
“Бакуман”
Цугуми Оба и Такэси Обата
Азбука, 2016
Несмотря на то что серия “Бакуман” публиковалась в Японии в развлекательном манга-журнале для подростков, это подробный и серьезный рассказ о построении профессиональной карьеры и поиске собственного художественного голоса. В нескольких сотнях плотно нарисованных глав (в русском сдвоенном издании они, к счастью, займут всего десять томов — это на десять-то лет сюжета) Цугуми Оба и Такэси Обата рассказывают все, что знают сами о радости совместного творческого триумфа (до этого они написали “Тетрадь смерти”), обо всех встречающихся на пути молодого профессионала типажах коллег и о всяких будничных проблемах, которые только при такой степени подробности повествования и возможно увлекательно описать.
“Бакуман”
Цугуми Оба и Такэси Обата
Азбука, 2016
Несмотря на то что серия “Бакуман” публиковалась в Японии в развлекательном манга-журнале для подростков, это подробный и серьезный рассказ о построении профессиональной карьеры и поиске собственного художественного голоса. В нескольких сотнях плотно нарисованных глав (в русском сдвоенном издании они, к счастью, займут всего десять томов — это на десять-то лет сюжета) Цугуми Оба и Такэси Обата рассказывают все, что знают сами о радости совместного творческого триумфа (до этого они написали “Тетрадь смерти”), обо всех встречающихся на пути молодого профессионала типажах коллег и о всяких будничных проблемах, которые только при такой степени подробности повествования и возможно увлекательно описать.
“Роман, победитель ласточек”
Виталий Терлецкий
КомФедерация, 2018
Пока конкуренты пытались построить русскую комикс-индустрию путем механического прохождения давно пройденных за рубежом этапов (будь то “русский ‘Марвел’” или “русский ‘Маус’”), лидер отечественной инди-сцены Виталий Терлецкий делал свой пародийный опус “Роман, победитель ласточек” сразу так, будто реагировал на окружение из давно существующих и всем известных комиксовых традиций.
Его супергерой Роман — это не американский типаж, искусственно перенесенный в российские реалии, а натурально списанный с наших с вами непримечательных знакомых персонаж (“Я курю, только когда выпью или ***”, — заявляет Роман в перебивке между главами). Терлецкий попеременно пародирует и “Хранителей”, и “Сагу” и даже “Наруто”, а заканчивает 500-страничный омнибус и вовсе эпичным кроссовером сразу четырех придуманных на ходу серий (“Новый Роман”, “Роман в аду”, “Птица Мститель”, “Брюки Апенова”). Пока мировые конкуренты такие эпичные кроссоверы проворачивают без тени иронии, все это, конечно, читается очень смешно и свежо.
“Роман, победитель ласточек”
Виталий Терлецкий
КомФедерация, 2018
Пока конкуренты пытались построить русскую комикс-индустрию путем механического прохождения давно пройденных за рубежом этапов (будь то “русский ‘Марвел’” или “русский ‘Маус’”), лидер отечественной инди-сцены Виталий Терлецкий делал свой пародийный опус “Роман, победитель ласточек” сразу так, будто реагировал на окружение из давно существующих и всем известных комиксовых традиций.
Его супергерой Роман — это не американский типаж, искусственно перенесенный в российские реалии, а натурально списанный с наших с вами непримечательных знакомых персонаж (“Я курю, только когда выпью или ***”, — заявляет Роман в перебивке между главами). Терлецкий попеременно пародирует и “Хранителей”, и “Сагу” и даже “Наруто”, а заканчивает 500-страничный омнибус и вовсе эпичным кроссовером сразу четырех придуманных на ходу серий (“Новый Роман”, “Роман в аду”, “Птица Мститель”, “Брюки Апенова”). Пока мировые конкуренты такие эпичные кроссоверы проворачивают без тени иронии, все это, конечно, читается очень смешно и свежо.
“Красота”
Кераскоэт и Юбер
КомФедерация, 2019
Несмотря на устрашающее предупреждение “18+” на обложке русскоязычного издания “Красоты”, это вовсе не трэш и угар для взрослых глаз, а всего лишь расширенная до масштаба романа сказка: волшебная жабка дарит сельской девушке невиданную красоту в глазах любого смотрящего, но этот дар оказывается скорее проклятьем в окружающих ее средневековых реалиях. Французский дуэт художников Кераскоэт рисуют книгу с изяществом модерниста Билибина и лаконичностью классики Диснея, а сценарист Юбер живописно расписывает подробности действия жестоких законов мира — кажется, такое сочетание наиболее эффективно работает именно в форме графического романа.
“Красота”
Кераскоэт и Юбер
Комильфо, 2019
Несмотря на устрашающее предупреждение “18+” на обложке русскоязычного издания “Красоты”, это вовсе не трэш и угар для взрослых глаз, а всего лишь расширенная до масштаба романа сказка: волшебная жабка дарит сельской девушке невиданную красоту в глазах любого смотрящего, но этот дар оказывается скорее проклятьем в окружающих ее средневековых реалиях. Французский дуэт художников Кераскоэт рисуют книгу с изяществом модерниста Билибина и лаконичностью классики Диснея, а сценарист Юбер живописно расписывает подробности действия жестоких законов мира — кажется, такое сочетание наиболее эффективно работает именно в форме графического романа.
“Пейшенс”
Дэниел Клоуз
Бумкнига, 2016
В 2016 году, после пятилетнего перерыва, культовый инди-комиксист Дэниел Клоуз (“Призрачный мир”) вернулся со своей самой нетипичной и амбициозной работой — научно-фантастическим блокбастером “Пейшенс”. Как ни удивительно, но такой резкий жанровый переход от драмеди про маленьких американцев к фантастическому боевику удался автору в полной мере. В исполнении Клоуза даже комикс-блокбастер на заезженную тему путешествия во времени оказывается очень личным, трагичным и вдумчивым чтивом, а завораживающая кислотная цветовая гамма может вызвать зависть даже у самых ярких голливудских режиссеров.
“Пейшенс”
Дэниел Клоуз
Бумкнига, 2016
В 2016 году, после пятилетнего перерыва, культовый инди-комиксист Дэниел Клоуз (“Призрачный мир”) вернулся со своей самой нетипичной и амбициозной работой — научно-фантастическим блокбастером “Пейшенс”. Как ни удивительно, но такой резкий жанровый переход от драмеди про маленьких американцев к фантастическому боевику удался автору в полной мере. В исполнении Клоуза даже комикс-блокбастер на заезженную тему путешествия во времени оказывается очень личным, трагичным и вдумчивым чтивом, а завораживающая кислотная цветовая гамма может вызвать зависть даже у самых ярких голливудских режиссеров.
“Девушка у моря”
Инио Асано
Фабрика комиксов, 2018
“Девушка у моря” — импрессионистская зарисовка одного учебного года из жизни меланхоличной японской старшеклассницы. Неразделенная влюбленность, первые сексуальные отношения и вечное чувство экзистенциальной неприкаянности — весь этот подростковый опыт в романах взросления часто передают как что-то игрушечное, как тренировку перед реальной жизнью, а Инио Асано, наоборот, заставляет юные чувства звучать в сто раз громче, чем чувства любых взрослых. Вроде бы ничего явно трагичного не происходит, но читателя все равно ждет эмоциональное опустошение и такое ощущение конца света, какое только в 14 лет и можно почувствовать.
“Девушка у моря”
Инио Асано
Фабрика комиксов, 2018
“Девушка у моря” — импрессионистская зарисовка одного учебного года из жизни меланхоличной японской старшеклассницы. Неразделенная влюбленность, первые сексуальные отношения и вечное чувство экзистенциальной неприкаянности — весь этот подростковый опыт в романах взросления часто передают как что-то игрушечное, как тренировку перед реальной жизнью, а Инио Асано, наоборот, заставляет юные чувства звучать в сто раз громче, чем чувства любых взрослых. Вроде бы ничего явно трагичного не происходит, но читателя все равно ждет эмоциональное опустошение и такое ощущение конца света, какое только в 14 лет и можно почувствовать.
“Моя интимная жизнь с одиночеством”
Каби Нагата
Фабрика комиксов, 2019
Патологически откровенная манга Каби Нагаты (своим источником вдохновения она называет автора “Исповеди неполноценного человека” Осаму Дадзая) рассказывает о страданиях автора от расстройства пищевого поведения, селфхарма и, что самого важное, полного отсутствия сексуальной жизни (Нагата, кроме всего прочего, — лесбиянка). В жесткую жанровую систему японской манги такое бескомпромиссное повествование едва ли вписывается (на родине этот комикс изначально был хоть и вирусным, но самиздатом), зато на Западе как влитой занял место в традиции взрослого автобиографического графического романа. Это в очередной раз доказывает абсурдность строгого географического разделения культуры комикса: в конце концов, попытка вооруженной лишь честностью и самоиронией Каби Нагаты впотьмах на ощупь найти что-то похожее на личное счастье — что это, если не абсолютно универсальный опыт.
“Моя интимная жизнь с одиночеством”
Каби Нагата
Фабрика комиксов, 2019
Патологически откровенная манга Каби Нагаты (своим источником вдохновения она называет автора “Исповеди неполноценного человека” Осаму Дадзая) рассказывает о страданиях автора от расстройства пищевого поведения, селфхарма и, что самого важное, полного отсутствия сексуальной жизни (Нагата, кроме всего прочего, — лесбиянка). В жесткую жанровую систему японской манги такое бескомпромиссное повествование едва ли вписывается (на родине этот комикс изначально был хоть и вирусным, но самиздатом), зато на Западе как влитой занял место в традиции взрослого автобиографического графического романа. Это в очередной раз доказывает абсурдность строгого географического разделения культуры комикса: в конце концов, попытка вооруженной лишь честностью и самоиронией Каби Нагаты впотьмах на ощупь найти что-то похожее на личное счастье — что это, если не абсолютно универсальный опыт.
“Смех и смерть”
Эдриан Томинэ
Jellyfish Jam, 2019
Эдриан Томинэ — несравненный мастер недраматичных концовок, от которых ноет сердце; большой художник многозначительных жестов и меланхоличных лиц. Его последний сборник графических рассказов “Смех и смерть” включает в себя несколько историй о хрупкости человеческого контакта и тревогах современности, нарисованных на пересечении стилей “чистой линии” а-ля Эрже и кинематографичной “гэкиги” а-ля Тацуми. Более убедительной работы, показывающей медиум комикса на пике его изящества, трудно и вспомнить.
“Смех и смерть”
Эдриан Томинэ
Jellyfish Jam, 2019
Эдриан Томинэ — несравненный мастер недраматичных концовок, от которых ноет сердце; большой художник многозначительных жестов и меланхоличных лиц. Его последний сборник графических рассказов “Смех и смерть” включает в себя несколько историй о хрупкости человеческого контакта и тревогах современности, нарисованных на пересечении стилей “чистой линии” а-ля Эрже и кинематографичной “гэкиги” а-ля Тацуми. Более убедительной работы, показывающей медиум комикса на пике его изящества, трудно и вспомнить.
“ШУВ”
Ольга Лаврентьева
Бумкнига, 2016
В комиксе “ШУВ” Ольга Лаврентьева рисует российские 90-е в виде кошмарной готической полуфантазии. Маленькие брат и сестра занимаются собственным расследованием самоубийства соседа и, как это свойственно детям, с легкостью и любопытством относятся к феномену смерти (комикс частично стилизован под тетрадки с описанием детских игр, включающих игру в суицидника “Васю Ш.” и в медвежат-террористов). Именно детский взгляд позволяет ясно обнажить хтонический хоррор 90-х, и именно форма комикса превращает тягучую обыденность в увлекательное жанровое чтиво.
“ШУВ”
Ольга Лаврентьева
Бумкнига, 2016
В комиксе “ШУВ” Ольга Лаврентьева рисует российские 90-е в виде кошмарной готической полуфантазии. Маленькие брат и сестра занимаются собственным расследованием самоубийства соседа и, как это свойственно детям, с легкостью и любопытством относятся к феномену смерти (комикс частично стилизован под тетрадки с описанием детских игр, включающих игру в суицидника “Васю Ш.” и в медвежат-террористов). Именно детский взгляд позволяет ясно обнажить хтонический хоррор 90-х, и именно форма комикса превращает тягучую обыденность в увлекательное жанровое чтиво.
10 лучших комиксов десятилетия, еще не изданных на русском
Building Stories
Крис Уэйр
Pantheon Books, 2012
Building Stories Криса Уэйра — формалистский эксперимент, но эксперимент с издевкой. В руки к читателю попадает не просто графический роман, а целая коробка с комиксами, отличающимися друг от друга форматом и точкой зрения: начиная с брошюры от лица дома, где жила главная героиня в юности, и заканчивая номером пчелиной газеты с новостями улья. Все это вроде как предполагает беспрецедентную свободу чтения, но на самом деле — с какой стороны к Building Stories не подступись, все равно прочитаешь нарочито обыденную историю юности и зрелости одной малопримечательной художницы, ставшей домохозяйкой.
Живой классик американского комикса Крис Уэйр сообщает, что даже самая вычурная художественная интерпретация не отменяет банальности жизни, но при этом для эмоционально точного изображения обычной жизни только такая вычурная интерпретация и годится. В общем, у Уэйра получился захватывающий метамодернистский роман о большом и неминуемом несчастье взрослой жизни.
Building Stories
Крис Уэйр
Pantheon Books, 2012
Building Stories Криса Уэйра — формалистский эксперимент, но эксперимент с издевкой. В руки к читателю попадает не просто графический роман, а целая коробка с комиксами, отличающимися друг от друга форматом и точкой зрения: начиная с брошюры от лица дома, где жила главная героиня в юности, и заканчивая номером пчелиной газеты с новостями улья. Все это вроде как предполагает беспрецедентную свободу чтения, но на самом деле — с какой стороны к Building Stories не подступись, все равно прочитаешь нарочито обыденную историю юности и зрелости одной малопримечательной художницы, ставшей домохозяйкой.
Живой классик американского комикса Крис Уэйр сообщает, что даже самая вычурная художественная интерпретация не отменяет банальности жизни, но при этом для эмоционально точного изображения обычной жизни только такая вычурная интерпретация и годится. В общем, у Уэйра получился захватывающий метамодернистский роман о большом и неминуемом несчастье взрослой жизни.
Big Kids
Майкл ДеФордж
Drawn & Quarterly, 2016
Big Kids Майкла ДеФорджа — это трогательный, мудрый и душераздирающий роман взросления, использующий приемы, которые возможны только в комиксах. Обычный сверхчувствительный старшеклассник страдает от апатии и токсичных отношений, но после знакомства с новой старшей подругой просыпается в виде дерева с тонкими веточками.
Не волнуйтесь, это не какой-нибудь хипстерский психоделический трип, а просто очень емкая и остроумная метафора интеллигентности: большая часть окружающих подростка людей — всего лишь куцые кустики, а большие деревья других больших деревьев замечают издалека. Старшеклассник со временем узнает, что жизнь даже красивые деревья порой превращает обратно в куцые палки, — и это тот момент, когда становится очевидно, что ДеФорджу с помощью графических средств комикса удалось в полной мере изобразить все отчаяние и боль взросления.
Big Kids
Майкл ДеФордж
Drawn & Quarterly, 2016
Big Kids Майкла ДеФорджа — это трогательный, мудрый и душераздирающий роман взросления, использующий приемы, которые возможны только в комиксах. Обычный сверхчувствительный старшеклассник страдает от апатии и токсичных отношений, но после знакомства с новой старшей подругой просыпается в виде дерева с тонкими веточками.
Не волнуйтесь, это не какой-нибудь хипстерский психоделический трип, а просто очень емкая и остроумная метафора интеллигентности: большая часть окружающих подростка людей — всего лишь куцые кустики, а большие деревья других больших деревьев замечают издалека. Старшеклассник со временем узнает, что жизнь даже красивые деревья порой превращает обратно в куцые палки, — и это тот момент, когда становится очевидно, что ДеФорджу с помощью графических средств комикса удалось в полной мере изобразить все отчаяние и боль взросления.
“Спокойной ночи, Пунпун”
Инио Асано
Сёгакукан, 2007–2013
В 13 томах манги “Спокойной ночи, Пунпун” Инио Асано рассказывает о десяти годах жизни юноши, который мучительно избавляется от своих детских черт (сначала главный герой изображается исключительно в виде бескрылой птички, потом — в виде натурального демона) и переживает несколько жизненных трагедий. Основной сюжет оттеняется линиями с несчастным дядей Пунпуна и историей одного религиозного культа — в целом выходит что-то вроде успешной современной адаптации протоэкзистенциальных романов Достоевского и эго-романов Мисимы. “Пунпуна” можно с уверенностью назвать одним из самых любимых интернет-читателями комиксов XXI века, и нет сомнений в том, что издатель, который выпустит эту экзистенциальную сагу на русском, моментально победит в игре.
“Спокойной ночи, Пунпун”
Инио Асано
Сёгакукан, 2007–2013
В 13 томах манги “Спокойной ночи, Пунпун” Инио Асано рассказывает о десяти годах жизни юноши, который мучительно избавляется от своих детских черт (сначала главный герой изображается исключительно в виде бескрылой птички, потом — в виде натурального демона) и переживает несколько жизненных трагедий. Основной сюжет оттеняется линиями с несчастным дядей Пунпуна и историей одного религиозного культа — в целом выходит что-то вроде успешной современной адаптации протоэкзистенциальных романов Достоевского и эго-романов Мисимы. “Пунпуна” можно с уверенностью назвать одним из самых любимых интернет-читателями комиксов XXI века, и нет сомнений в том, что издатель, который выпустит эту экзистенциальную сагу на русском, моментально победит в игре.
Mary Wept Over the Feet of Jesus
Честер Браун
Drawn & Quarterly, 2016
Обложка последнего комикса канадца Честера Брауна сообщает его полное название и концепцию: “Мария облила слезами ноги Иисуса. Проституция и религиозное повиновение в Библии. ‘Графический роман’, включающий в себя адаптации некоторых библейских сюжетов”. Интерес Брауна к библейским сюжетам, изображающим в положительном ключе неповиновение богу, а также проституцию и проституток, скорее всего, прозвучит как что-то очень узкоспециальное, но на самом деле его персональное религиозное эссе в форме комикса способно принести большое удовольствие самому широкому кругу читателей.
Все дело в чистом, восхитительном таланте Брауна как комиксового рассказчика. Безупречный поэтический монтаж панелей, стройный ритм текстовых пузырей, идеально лаконичные эмоции на лицах персонажей любую прозаическую ерунду сделали бы отменным комиксом, а в сочетании с мистически-гностическим пересказом Библии приводят к по-настоящему впечатляющим результатам.
Mary Wept Over the Feet of Jesus
Честер Браун
Drawn & Quarterly, 2016
Обложка последнего комикса канадца Честера Брауна сообщает его полное название и концепцию: “Мария облила слезами ноги Иисуса. Проституция и религиозное повиновение в Библии. ‘Графический роман’, включающий в себя адаптации некоторых библейских сюжетов”. Интерес Брауна к библейским сюжетам, изображающим в положительном ключе неповиновение богу, а также проституцию и проституток, скорее всего, прозвучит как что-то очень узкоспециальное, но на самом деле его персональное религиозное эссе в форме комикса способно принести большое удовольствие самому широкому кругу читателей.
Все дело в чистом, восхитительном таланте Брауна как комиксового рассказчика. Безупречный поэтический монтаж панелей, стройный ритм текстовых пузырей, идеально лаконичные эмоции на лицах персонажей любую прозаическую ерунду сделали бы отменным комиксом, а в сочетании с мистически-гностическим пересказом Библии приводят к по-настоящему впечатляющим результатам.
Sabrina
Ник Дрнасо
Drawn & Quarterly, 2018
“Сабрина” — не очередной перезапуск серии комиксов про одноименную маленькую ведьму, а самостоятельный графический роман, ставший первым в истории комиксом, номинированным на Букеровскую премию. Абсолютно заслуженно: в своей камерной драме о последствиях исчезновения одной девушки Ник Дрнасо не только поднимает серьезные темы вроде посттравматического синдрома, экзистенциальной изолированности и опасности теорий заговора из интернета, но и демонстрирует отменную художественную технику. Минималистичная точность жестов и поз героев и леденящая кровь пустота пейзажей американской глубинки обеспечивают душераздирающий эффект от чтения.
Sabrina
Ник Дрнасо
Drawn & Quarterly, 2018
“Сабрина” — не очередной перезапуск серии комиксов про одноименную маленькую ведьму, а самостоятельный графический роман, ставший первым в истории комиксом, номинированным на Букеровскую премию. Абсолютно заслуженно: в своей камерной драме о последствиях исчезновения одной девушки Ник Дрнасо не только поднимает серьезные темы вроде посттравматического синдрома, экзистенциальной изолированности и опасности теорий заговора из интернета, но и демонстрирует отменную художественную технику. Минималистичная точность жестов и поз героев и леденящая кровь пустота пейзажей американской глубинки обеспечивают душераздирающий эффект от чтения.
Dementia 21
Синтаро Каго
Fantagraphics, 2018–2020
Мангака-дадаист Синтаро Каго специализируется на жутких и смешных рассказах в чисто японском жанре эрогуро (эротика и гротеск), но его сериал Dementia 21 — это не разрозненная коллекция дикостей, а неожиданно последовательное произведение. Главная героиня — молодая сиделка из дома престарелых, которая в каждой новой главе становится жертвой рабочих нововведений (от цифрового корпоративного рейтинга среди сиделок до настоящей “Королевской битвы” среди стариков за место в элитном доме престарелых) и абсурдных научно-фантастических панчлайнов: здесь есть, к примеру, глава об уходе за гигантскими супергероями и суперзлодеями на пенсии и сага об антиутопическом кибергороде стариков. Dementia 21 — это отличная метафора наших с вами невыносимых часов на обычной работе, и в связи с этим совсем неудивительно, что это первая за 30 лет карьеры работа Каго, которая удостоилась выпуска на английском языке в крупном западном издательстве.
Dementia 21
Синтаро Каго
Fantagraphics, 2018–2020
Мангака-дадаист Синтаро Каго специализируется на жутких и смешных рассказах в чисто японском жанре эрогуро (эротика и гротеск), но его сериал Dementia 21 — это не разрозненная коллекция дикостей, а неожиданно последовательное произведение. Главная героиня — молодая сиделка из дома престарелых, которая в каждой новой главе становится жертвой рабочих нововведений (от цифрового корпоративного рейтинга среди сиделок до настоящей “Королевской битвы” среди стариков за место в элитном доме престарелых) и абсурдных научно-фантастических панчлайнов: здесь есть, к примеру, глава об уходе за гигантскими супергероями и суперзлодеями на пенсии и сага об антиутопическом кибергороде стариков. Dementia 21 — это отличная метафора наших с вами невыносимых часов на обычной работе, и в связи с этим совсем неудивительно, что это первая за 30 лет карьеры работа Каго, которая удостоилась выпуска на английском языке в крупном западном издательстве.
Everything is Flammable
Габриель Белл
Uncivilized Books, 2017
Everything Is Flammable — это детализированная документальная история одного кризиса, но не какого-нибудь военного или политического, а маленького, личного, связанного с обустройством нового жилья для мамы-погорельца комиксистки Габриель Белл.
Белл — это очень невротичный, смешной и чуткий рассказчик, но среди коллег-мужчин по жанру автобиографического комикса ее выделяют не только эти качества. Она не просто очередной патологически откровенный нытик-меланхолик, а в большой степени экстраверт. Потому она обладает уникальным умением выписывать заряженные электричеством диалоги и писать живые и парадоксальные портреты тех случайно встреченных в жизни людей, которые часто ускользают из поля зрения художников.
Everything is Flammable
Габриель Белл
Uncivilized Books, 2017
Everything Is Flammable — это детализированная документальная история одного кризиса, но не какого-нибудь военного или политического, а маленького, личного, связанного с обустройством нового жилья для мамы-погорельца комиксистки Габриель Белл.
Белл — это очень невротичный, смешной и чуткий рассказчик, но среди коллег-мужчин по жанру автобиографического комикса ее выделяют не только эти качества. Она не просто очередной патологически откровенный нытик-меланхолик, а в большой степени экстраверт. Потому она обладает уникальным умением выписывать заряженные электричеством диалоги и писать живые и парадоксальные портреты тех случайно встреченных в жизни людей, которые часто ускользают из поля зрения художников.
“Кайдзи”
Нобуюки Фукумото
“Коданся”, 1996–…
Если и выбирать для чтения условно бесконечную серию комиксов, то такую, как сага о невезучем, но смекалистом игроке в азартные игры Кайдзи, где огромный объем (в 2019 году вышел аж 71-й том) используется для воплощения невиданной подробности повествования и экспериментов с жанровыми разворотами на 180 градусов — а не только для бесконечных повторов успешных формул и клише, как это обычно бывает.
В десятые годы выходили четвертая, пятая и шестая части “Кайдзи”. В четвертой Кайдзи наравне с читателем следил за напряженной чужой игрой — и манга на время становилась большим романом о несчастных жизнях гастарбайтеров из “азиатской троицы” — филиппинца, китайца и японца. В пятой части Кайдзи целую ночь напролет играл одну длинную партию садистского покера, и эти 16 томов были такими увлекательными, как только у Нобуюки Фукумото и бывает. Наконец, в шестой (лучшей на сегодняшний день) части вообще нет азартных игр, а есть лишь очень смешная, неловкая и напряженная история о бюрократических заморочках, связанных с жизнью в бегах от бандитов. Стоит ли говорить, что вряд ли в каком-нибудь американском бесконечном комиксе о супергероях можно найти столько же подлинного саспенса на, казалось бы, пустом месте.
“Кайдзи”
Нобуюки Фукумото
“Коданся”, 1996–…
Если и выбирать для чтения условно бесконечную серию комиксов, то такую, как сага о невезучем, но смекалистом игроке в азартные игры Кайдзи, где огромный объем (в 2019 году вышел аж 71-й том) используется для воплощения невиданной подробности повествования и экспериментов с жанровыми разворотами на 180 градусов — а не только для бесконечных повторов успешных формул и клише, как это обычно бывает.
В десятые годы выходили четвертая, пятая и шестая части “Кайдзи”. В четвертой Кайдзи наравне с читателем следил за напряженной чужой игрой — и манга на время становилась большим романом о несчастных жизнях гастарбайтеров из “азиатской троицы” — филиппинца, китайца и японца. В пятой части Кайдзи целую ночь напролет играл одну длинную партию садистского покера, и эти 16 томов были такими увлекательными, как только у Нобуюки Фукумото и бывает. Наконец, в шестой (лучшей на сегодняшний день) части вообще нет азартных игр, а есть лишь очень смешная, неловкая и напряженная история о бюрократических заморочках, связанных с жизнью в бегах от бандитов. Стоит ли говорить, что вряд ли в каком-нибудь американском бесконечном комиксе о супергероях можно найти столько же подлинного саспенса на, казалось бы, пустом месте.
Boxers & Saints
Цзиньлун Ян
First Second, 2013
Несмотря на серьезную историческую подоплеку — реальное кровавое Боксерское восстание в Китае конца XIX века, — двухтомник Boxers & Saints не пытается строить кислую мину графического романа, а остается до мозга костей комиксом: цветным, динамичным, магическим, наполненным звуковыми эффектами и преувеличенными эмоциями на лицах героев. Два тома комикса (собственно Boxers и Saints) очень тонко изображают противоположные точки зрения на конфликт: с одной стороны — взрослеющего не по дням, а по часам лидера повстанцев, а с другой — набожной девушки из христианской деревни, против которых китайские повстанцы ведут борьбу. Цзиньлун Ян рассказывает историю о войне, стойкости духа, бесчеловечной жестокости — и контраст между все более монументальными темами и мультяшным стилем повествования бьет прямо под дых.
Boxers & Saints
Цзиньлун Ян
First Second, 2013
Несмотря на серьезную историческую подоплеку — реальное кровавое Боксерское восстание в Китае конца XIX века, — двухтомник Boxers & Saints не пытается строить кислую мину графического романа, а остается до мозга костей комиксом: цветным, динамичным, магическим, наполненным звуковыми эффектами и преувеличенными эмоциями на лицах героев. Два тома комикса (собственно Boxers и Saints) очень тонко изображают противоположные точки зрения на конфликт: с одной стороны — взрослеющего не по дням, а по часам лидера повстанцев, а с другой — набожной девушки из христианской деревни, против которых китайские повстанцы ведут борьбу. Цзиньлун Ян рассказывает историю о войне, стойкости духа, бесчеловечной жестокости — и контраст между все более монументальными темами и мультяшным стилем повествования бьет прямо под дых.
Clyde Fans
Сет
Drawn & Quarterly, 2019
Clyde Fans канадского инди-комиксиста Сета — это не столько комикс или графический роман, сколько настоящая поэма в рисунках. История из жизни двух братьев, унаследовавших и угробивших вентиляторный бизнес, целиком состоит из упоительных пораженческих воспоминаний, пространных внутренних монологов без особого смысла и снов о полетах над пустынной канадской провинцией, которым уделяется сразу по 100 страниц.
Эту книгу Сет рисовал больше 20 лет, и, кажется, только в таком виде искусства, как комикс, возможна подобная концентрированность: буквально десятилетия страданий и сожалений из жизней героев и десятилетия художественного усилия автора обрамлены в издание в твердой обложке, которым можно полностью насладиться в один вечер. Все-таки комиксы — это настоящая роскошь.
Clyde Fans
Сет
Drawn & Quarterly, 2019
Clyde Fans канадского инди-комиксиста Сета — это не столько комикс или графический роман, сколько настоящая поэма в рисунках. История из жизни двух братьев, унаследовавших и угробивших вентиляторный бизнес, целиком состоит из упоительных пораженческих воспоминаний, пространных внутренних монологов без особого смысла и снов о полетах над пустынной канадской провинцией, которым уделяется сразу по 100 страниц.
Эту книгу Сет рисовал больше 20 лет, и, кажется, только в таком виде искусства, как комикс, возможна подобная концентрированность: буквально десятилетия страданий и сожалений из жизней героев и десятилетия художественного усилия автора обрамлены в издание в твердой обложке, которым можно полностью насладиться в один вечер. Все-таки комиксы — это настоящая роскошь.
