«Я не представляю себя вне России» Оксана Васякина о новом романе «Степь», писательской страсти и нежелании эмигрировать

Любовь к рэпу и первые стихи

Оксана родилась в Усть-Илимске, промышленном — он появился во время строительства одноименной ГЭС — городе в Иркутской области, расположенном на Ангаре. Свое детство писательница описывает как типичное для большинства своих сверстников, живших в 90-е: ходила в школу, играла в детских спектаклях, летом тусовалась в подъездах, а зимой — в фойе местного ДК. Вспоминает, что ей доставались роли Бабы-яги, Лешего и старухи из пушкинской «Золотой Рыбки»: «Мне не давали добрых персонажей из-за грубого голоса и харизмы злодейки. Один раз я играла добрую принцессу, но по сценарию она превратилась в злую».

Стихи Васякина начала писать, когда подруга показала ей свои. «В них было что-то про путь, который она прошла, хотя нам было лет по 12. Я подумала, что если Светка может так зарифмовать, то я, наверное, тоже смогу», — вспоминает писательница. Другой причиной, почему Оксана начала писать, был эскапизм. «Дома была постоянная жесть, я ругалась с мамой, уходила из дома. Мама жила с сожителем, он вечно ее бил. Я искала способ справиться с реальностью и писала стихи», — рассказывает она.

Подростком Васякина слушала «Касту», «Многоточие», а еще Эминема и Фифти Сента и решила, что просто так стихи писать скучно и надо делать музыку. Дома компьютера не было, поэтому Оксана ходила к соседям записывать минусы под свой рэп в программе eJay. «У меня была философская лирика про то, что время проходит, старики стареют, мир рушится, а я романтическая персона, которая следит за тем, как все увядает», — рассказывает она. Но с рэпом не срослось: в маскулинной субкультуре девушек тогда (да и во многом сейчас) не воспринимали всерьез. Васякина переключилась на рок — «Гражданскую оборону» писательница слушает до сих пор.

Учеба в Литинституте и работа в книжном магазине

После школы Оксана не поступила на журфак и театральный, поэтому нанялась работать в кофейню. Позже Васякина устроилась еще на одну работу — в магазин одежды, его управляющая познакомила писательницу с литературным критиком и соосновательницей издания «Полка» Леной Макеенко. Критик прочла тексты Васякиной и позвала на поэтический слэм, где Оксане рассказали про Литинститут имени Горького. Тогда, в начале 2010-х, до появления многочисленных курсов писательского мастерства, «Лит» был единственным местом, где студентов готовили в профессиональные поэты и писатели. Открывшийся в 1933 году для обслуживания партии, сегодня институт выпускает свободных писателей и поэтов, среди которых Дарья Серенко, Галина Рымбу, Никита Сунгатов и другие. Так, в 2011 году Васякина поступила в «Лит».

Оксана вспоминает, что мастер Литинститута Евгений Сидоров на первой паре показал студентам ее вступительное эссе о месте поэта в современном мире. «Оно было очень странное, я нарисовала схему про современные сообщества и литературу как у Бурдье», — вспоминает она. Пьер Бурдье, французский философ, рассматривал культуру как систему, которая играет ключевую роль в создании и сохранении социального неравенства. «Только тогда я не знала, что Бурдье существует. Я нарисовала точку — это был поэт, и точка пересекалась с культурой, миром, политикой и чем-то там еще», — продолжает Оксана. Мастер сказал, что если бы не эта странная схема, то он бы не заинтересовался Васякиной.

Писать стихи и прозу в «Лите» не учили, зато давали хорошую гуманитарную базу. Оксана вспоминает, что до поступления плохо разбиралась в гуманитарных науках, а выпустившись, понимала классическую и античную литературу, историю искусств и философию. Во время учебы Васякина крутилась в левой тусовке, идеи которой были ей близки, но отталкивали гиперинтеллектуализированностью. Постепенно писательница отстроилась от этого течения, примкнув к феминистскому движению: делала чтения в поддержку сестер Хачатурян, проводила бесплатные мероприятия для женщин с детьми вместе с поэтессой Дарьей Серенко.

В это же время, в начале 2010-х, в России активно развивалось феминистское движение. Несмотря на то что в СССР в диссидентской среде существовало течение, боровшееся за эмансипацию (одни из его участниц — создательницы и авторки альманаха «Женщина и Россия»), история российского женского движения не была заархивирована. Феминистки старшего поколения не смогли передать свой опыт, поэтому активисткам, писательницам, журналисткам и исследовательницам пришлось создавать направление с нуля, часто оглядываясь на зарубежные примеры. В 2011 году появилась феминистская панк-группа Pussy Riot, открылось поп-фем-издание Wonderzine, а «Живой журнал» стал одной из главных платформ для фемдискуссии.

Однако феминистская литература оставалась маргинализированной, даже несмотря на существование поэзии Лиды Юсуповой и Марины Темкиной, российского издательства Kolonna Publications, в котором наряду с ЛГБТК-текстами издавались тексты феминисток Моник Виттиг и Кэти Акер. В это время российское фемписьмо только зарождалось, и Васякина была одной из тех, кто развивал это направление. Ее дебютная книга «Женская проза» вышла в 2016 году в издательстве «Арго-риск». В нее вошли тексты, описывающие повседневность авторки: день после похорон отца, закончившийся просмотром передачи «Давай поженимся», поездка в автобусе с мигрантами, поиск подарка для возлюбленной. Книга вошла в шорт-лист премии Андрея Белого.

После окончания института Васякина работала в независимом книжном магазине «Порядок слов», о котором написала поэму «Эти люди не знали моего отца». В тексте она воссоздала модное московское общество, которое ходило в книжный, свою работу управляющей магазином, дальнобойную жизнь отца и его смерть от СПИДа. Оксане удалось создать контраст между этими двумя мирами без привычного для таких текстов пафоса. Получилось это во многом благодаря детальным зарисовкам происходящего, которые сработали на эмоциональное отстранение: гостья смеется над книгой Лиды Юсуповой о гендерном насилии, но авторка не обличает ее, а лишь замечает: «красивая красивая красивая женщина // в самом центре столицы // в модном современном театре прыскала смехом над маленькой страшной книжечкой в руках».

Васякина вспоминает, что совмещать работу и письмо было сложно: «У меня была четкая амбиция — я хотела стать писательницей. Но когда ты приехала из региона и у тебя нет никакой материальной поддержки, нужно все время крутиться, снимать квартиру, покупать еду. Я писала урывками по дороге с работы и на работу, во время обеда. Было ощущение полной безнадеги, казалось, все, что я делаю, — в пустоту».