Режиссер Михаил Бородин – о «Продуктах 24», гольяновских рабах и возвращении в Узбекистан

Кто смотрит кино про узбеков

— Вы сами организовали показы в десятке российских городах, и везде встречали полные залы. Почему не было полноценного проката?

— Нас действительно везде тепло встречали, после показов были дискуссии и много дельных, умных вопросов. Организаторы на местах хорошо подготовились: делали какие-то моно-спектакли, баннеры, продвигали в соцсетях. А проката не было, потому что ни один прокатчик не захотел с нами работать.

— Из-за цензуры?

— Нет, цензуры вообще не было (уже после интервью благотворительный показ «Продуктов 24» в отменили без объяснения причин, а по факту — после сообщений в провоенных пабликах о том, что деньги с показов собираются якобы на нужды ВСУ. Это, разумеется, ложь — деньги собирались для «Гражданского содействия», которое оказывает юридическую помощь мигрантам в России и считается властями иноагентом еще с 2015 года, — прим ред). Цензуры со стороны власти не было, потому что проблемы мигрантов не очень сильно кого-то там интересуют, это для них в другой вселенной находится. Еще до войны мы прошли по всем прокатчикам — и никто не взял фильм, ни один не захотел с ним работать.

— Что говорят?

— Общие фразы в том духе, что грустный фильм зрителю не интересен. Не хочу говорить плохо о прокатчиках, они выживают как могут, но… Фильм же на узбекском по большей части идет. А у них считается, что этой аудитории как бы не существует. Узбек в их представлении занят только тем, что подметает двор, как такой универсальный работник, 24 часа в сутки работает и в кино не ходит.

— Но узбеки ходят в кино?

— Конечно, ходят. Кроме них есть еще очень большая аудитория зрителей из других стран Центральной Азии. Казахстан, например, по уровню жизни от России не отстает. Если вы придете в любой торговый центр на окраине города, в район, где много мигрантов, вы увидите всю эту аудиторию. На «Мстителей"-то они все пойдут. Может, это мои идеалистические представления, но ведь им можно сказать: ребят, там про вас кино идет, посмотрите. С этой аудиторией в России никак не работают. Прокатчики такие: мы вообще не знаем, кто эти люди, ничего про них не понимаем, давайте лучше не будем их трогать. Потому что у нас есть наши белые русские прекрасные зрители, которые придут и принесут деньги.

Мы обязательно покажем «Продукты» и в Центральной Азии, и мигрантам. Посмотрим, какая будет реакция. Потому что я снимал и для этой аудитории в том числе.

Но прокатчики ошиблись, что фильм не интересен российской публике. Мы решили сами сделать спецпоказы. Составили свой список кинотеатров, которые работают с авторским кино, у которых есть своя аудитория. Например, «Победа» из Новосибирска: ребята заморочились, купили специально к показу неоновые огни и вывески, оформили ими фойе (в фильме «Продукты 24» режиссер активно использует неоновое освещение — прим ред). Может показаться, что это мелочь. Но на самом деле — верный подход. Зрителей готовят, они понимают, на какой фильм идут, а для такой картины как наша это очень важно. Так появляются неравнодушные зрители, которые потом делятся увиденным с друзьями. В частности знанием о том, что современное рабство в России — существует.