«Все, что нам остается, — делать максимум здесь и сейчас» Вокалист московской группы Bordge — о переезде в Ереван после начала *****
The Village запускает серию интервью с российскими музыкантами, которые покинули РФ из-за *****. Александр Голиков — гитарист и вокалист московской группы Bordge, а также барабанщик нойз-рок-команды «Мразь». С начала марта он живет в Ереване, где собрал два новых коллектива и основал с друзьями промогруппу, которая на данный момент собрала на помощь пострадавшим от боевых действий более 15 тысяч долларов.
О решении переехать в Армению
Как и для большинства, первая неделя после 24 февраля состояла только из шока, ужаса, злости и паники. В первых числах марта мой близкий друг сказал, что через несколько дней он со своей девушкой собирается уезжать из страны, и настойчиво позвал присоединиться. Взяв буквально пару часов на размышление, я понял, что либо уеду сейчас, либо вообще не уеду. Самым сложным было попрощаться с семьей и друзьями — происходящее казалось сценой из Ремарка. До последнего момента мы с друзьями не были уверены, что сможем вылететь (плюс у одной из наших соседок — украинский паспорт) — паническое настроение подогревалось постоянными вбросами про скорую мобилизацию и закрытие границ. До сих пор интересно, откуда эти вбросы шли. Выдохнуть получилось только тогда, когда мы увидели Арарат из иллюминатора самолета. В Ереване мы очутились абсолютно измотанными после бессонной ночи, нервяка на паспортном контроле и полете на отечественном самолете, который больше напоминал маршрутку. По изначальному плану в столице Армении мы собирались провести не больше трех дней, после чего хотели ехать в Тбилиси. Но вскоре начали поступать новости о том, что русским в Грузии не особо рады, снять квартиру в Тбилиси практически нереально и не только. С тех пор мы слышали от друзей несколько полярные мнения об отношении к россиянам в Тбилиси, но все наши знакомые, увы, сходятся в одном — в Ереване с русским паспортом сейчас гораздо спокойнее во многих смыслах. В общем, мы решили переждать шторм в Ереване. Прошло почти три месяца, мы все еще здесь.
О деятельности в Ереване
Спустя неделю после приезда, когда шок немного прошел, я понял, что обязательно надо продолжать играть музыку — всех нас распирало от негативных эмоций, и нужно было дать им выход. В марте в Ереване оказалось много людей из московской панк-сцены, и у меня практически сразу получилось сделать аж три группы. Назвали мы их по-армянски Davachanner («Предатели»), Vakhkot («Трус») и Pakhatsner («Беглецы») — такие качества людям, покинувшим Россию, приписывали провластные сайты.
Сейчас из трех местных проектов остались два — многие соратники либо вернулись в Москву, либо двинули куда-то еще.
Кроме того, в Ереване вместе со старыми и новыми друзьями мы создали промогруппу Camerata: нам всем очень хочется помогать людям, которые находятся в гораздо более ужасном положении, чем мы, — речь про мирных жителей, которые оказались под бомбежками и обстрелами в Украине. В апреле буквально за полторы недели мы сделали трехдневный благотворительный фестиваль, где выступили Sonic Death и «Арсений Креститель» (ребята приехали из Тбилиси, где запустили похожий благотворительный движ), Саша Огородников, Ваня Глобин из «Теней Свободы», «Источник» и другие гитарные и электронные артисты из России и Армении. Ну и сам я сыграл на Camerata Fest с двумя новыми проектами и сольным сетом. Несмотря на то что мы полностью вымотались и психологически, и физически (плюс, кажется, заболели ковидом за день до фестиваля), успех события, в результате которого мы собрали 10 тысяч долларов для пострадавших от боевых действий в Украине и Нагорном Карабахе, сильно нас зарядил. В апреле мы сделали еще один благотворительный акустический фестиваль с участием Расела Рахмана из «Спасибо», «ИБН» и группы «Семинар», а совсем недавно — концерт Kedr Livanskiy, Ушко и нескольких классных местных электронщиков, часть прибыли с него тоже пошло на благотворительность. В планах у нас много других привозов и черити-событий. Всю эту движуху я совмещаю с работой в Институте музыкальных инициатив. Творчеством и в Москве не получалось полноценно зарабатывать — неформатная музыка групп Bordge и «Мразь», мягко говоря, не пользуется огромным спросом. Как бы то ни было, к счастью, работа все еще есть, и, что не менее важно, ее можно делать удаленно.
Об особенностях ереванской музыкальной жизни
В плане сцены и концертов тут совсем другой мир по сравнению с Москвой. Многих привычных для москвичей элементов клубной и концертной жизни тут либо совсем нет, либо очень мало — от электронных продаж билетов до площадок со своим аппаратом и собственно самих событий. Это дает большой простор для деятельности. Наш первый фестиваль мы собрали в кратчайшие сроки, и, по словам местных промоутеров, он стал громким событием, так как такого рода фестивали в городе если и проводились когда-то, то очень давно. В Москве за полторы недели мы бы даже с артистами и площадкой не договорились, не говоря уже о том, чтобы сделать нормальное промо и собрать людей.
В Ереване неплохо развита техно-сцена, а вот с гитарной и тяжелой музыкой тут все довольно скудно. Мы знаем несколько крутых команд — F.I.X., Rozen Tal, Bipolars, — но их немного, да и народ на рок ходит не так охотно, как на электронику. Впрочем, справедливости ради, в Москве это работает точно так же, просто команд значительно больше. Как бы то ни было, пока мы здесь, будем пробовать изменить это положение дел.
Об интеграции россиян в армянский контекст
Большинство армян очень дружелюбно настроены к приезжим, многие рады нашему появлению здесь. Правда, если судить по концертам, которые мы делаем, пока армяне не особо ходят на русских артистов и наоборот — это тоже хочется изменить, мы будем включать больше местных артистов в наши события. Нас сильно взбодрил энтузиазм местных промоутеров и музыкантов — они очень быстро согласились нам помочь, даже несмотря на то, что в Армении неоднозначное отношение к Украине. Здесь все еще звучат отголоски недавнего конфликта с Азербайджаном, в результате которого многие ереванцы и не только (в том числе музыканты) не вернулись с фронта. Так что к теме ***** и ее жертв в Армении относятся крайне чувствительно.
О будущем оставшихся в Москве групп
Я скучаю по своим группам, будущее которых сейчас под большим вопросом, друзьям, семье и любимым местам в Москве. Я понимаю, что вернуться — это вопрос нескольких часов, да и, скорее всего, проблем выехать обратно потом не будет. Но есть психологический барьер, который сложно преодолеть. Возможно, в ближайшем будущем это ощущение изменится.
В самом Ереване мы существуем в атмосфере абсолютной неопределенности, как будто зависли вне времени и пространства в некоем лимбе. Мы не особо хотим возвращаться, но куда ехать дальше, пока не понимаем. Поэтому все, что нам остается, — делать максимум здесь и сейчас.
