«Романовы»: История повторяется в виде фарса Плюсы и минусы нового сериала от создателя «Безумцев»

«Романовы»: История повторяется в виде фарса

23 ноября сервис Amazon выложил последний эпизод мини-сериала «Романовы». Создатель сериала и режиссер всех восьми серий — шоураннер закончившихся в 2015 году «Безумцев» Мэттью Вайнер. «Романовы» — альманах с несколькими сквозными персонажами, то есть в каждой серии актерский состав, сюжет и место действия разные. Объединяет их одно — происхождение, часто мнимое, некоторых персонажей, которые называют себя потомками семьи Романовых.

Критик Никита Лаврецкий считает, что 70 миллионов долларов, которые ушли на производство сериала, можно было потратить с большим толком.

«Романовы»

The Romanoffs


Год выхода

2018

Количество серий

8

Создатель

Мэттью Вайнер

Смотреть

Amazon Prime

«Романовы» открываются очень стильной заставкой: под Тома Петти в замедленной съемке большевики расстреливают царскую семью; на экране много реалистичной крови. Это похоже на титры «Хранителей», где супергерой Комедиант целился в президента Кеннеди под песню Боба Дилана, и заставку «Молодого папы», где Джуд Лоу вальяжно проходил мимо полотен, изображающих историю Католической церкви, под песню Хендрикса.

Во всех трех случаях вольное обращение с историческими образами — это не издевка, а попытка придать истории новое ощущение витальности, актуальности. Именно поэтому следующая за заставкой первая серия «Романовых» так обескураживает: это старомодный, нафталиновый сторителлинг, неторопливо и без тени иронии раскрывающий банальный сюжет из тех второсортных французских комедий, которые, если случайно застать по телевизору, можно спутать с мыльной оперой.

Понурый американец Грег (Аарон Экхарт) — несостоявшийся, по его собственным ощущениям, владелец убыточного отеля. Помимо всего прочего, Грег окружен несколькими женщинами, которые приносят ему страдания. Во-первых, это его девушка, которой в Греге больше всего интересно, кажется, его наследство (она сама не устает напоминать герою про шикарную парижскую квартиру его тетки). Во-вторых, это, собственно, пожилая сумасбродная тетка по имени Анушка, после очередного ипохондрического приступа которой Грегу приходится искать новую прислугу в парижскую квартиру.

Он нанимает на работу молодую девушку в хиджабе, и старуха предсказуемо реагирует малосвязным бредом про взрывные устройства и осаду Константинополя. Через какое-то время мусульманка все же растопит сердце Анушки, жаждущей аудитории для своих рассказов о предках-Романовых, и станет для Грега третьей женщиной-проблемой — как конкурентка за наследство.

Заканчивается полуторачасовой эпизод (фактически телефильм) совсем уж неописуемым фарсом, в результате которого Грег находит путь к личному счастью сначала через измену, а потом — через импульсивную романтическую рокировку; а его тетка в конце концов принимает новый мир с диснеевской улыбкой на лице. Максимально легковесная, удобоваримая первая глава альманаха с экзотической концепцией — в этом даже есть какая-то логика.

Вот только большая часть здешних историй, каждую из которых поставил лично Мэттью Вайнер, не просто полностью соответствуют премьерной серии по весу и формату, но и выглядят ремиксами одних и тех же сценарных конструкций и жанровых элементов.

Главный герой второй серии под названием «Царское „мы“», американец Майкл Романов (Кори Столл) также страдает от своей невзрачной работы и несчастного брака с женой (она же его босс). Жена делает все возможное, чтобы этот брак спасти. Во время супружеской терапии она предлагает вместе поехать в круиз, организованный клубом потомков Романовых, но Майкл в последний момент находит повод слиться — затянувшийся судебный процесс, где он выступает в качестве члена жюри присяжных.

Суд затянулся не просто так: Майкл единственный проголосовал против обвинительного приговора, чтобы провести больше времени с красивой англичанкой из жюри, на которую он засматривался во время суда. Пока жена на пароходе слушает лекции про историю царской семьи и посещает смешной тематический бал (включающий в себя выступление труппы карликов, изображающих Романовых), Майкл после очередного заседания везет красивую англичанку на дачу.

Вайнер явно копирует позднего Вуди Аллена — разве что без фирменных шуток-ванлайнеров и с чувством визуального стиля, ужатым до масштабов телеспектакля. С течением серии Майкл Романов становится все более жалок и заканчивает как настоящий психопат — совсем как герои алленовских «Иррационального человека» или «Матч-пойнта». В следующих эпизодах Вайнер пытается подойти к теме монархического наследия в современном мире с новых сторон — например, рассказывая про один день из жизни невротической нью-йоркской женщины или перенося действие в испаноязычную Мексику, — но каждый раз возвращается к знакомым ориентирам.

В серии про женщину центром повествования оказывается ее неприкаянный писатель-любовник, который когда-то предпочел собственную независимость женитьбе, а теперь страдает от того, что его дочь воспитал другой мужчина. Из эпизода про Мексику создается впечатление, что Вайнеру уже самому перестало быть интересно писать свои маленькие трагедии про несчастных мужчин и адюльтер. Главный герой здесь — молодой журналист, страдающий на просторах «Тиндера» и встречающий во время написания разоблачительной статьи о шарлатанской клинике маму с больным «царской болезнью» гемофилией ребенком. Из-за болезни сына отношения женщины с мужем охладели, поэтому журналист начинает за ней ухаживать — это, собственно, и есть весь сюжет этого ведущего в никуда 80-минутного фильма.

Если в «Царском „мы“» Вайнер-сценарист в открытую копировал известные приемы Аллена, то в пятом эпизоде альманаха снимает кино, которое Аллен, возможно, только мечтал бы снять. Речь идет о сюжете про гомосексуального учителя музыки (Эндрю Рэннеллс из «Девочек»), который после одного размытого обвинения в неподобающем поведении, поступившего от кого-то из родителей, рискует лишиться всего.


С другой стороны, при чем здесь вообще Романовы?


Паранойя в тесной группе обеспеченных родителей а-ля «Большая маленькая ложь» прогрессирует, а подозрительных нестыковок становится слишком много (учитель оказывается патологическим вруном, укравшим у главной героини семейную легенду про царское наследие). Эта история обладает неплохим саспенсом и поднимает острую моральную дилемму — сразу заметно, что проблема фальшивых обвинений Вайнера в кои-то веки искренне волнует (а как иначе — он сам хоть и не сильно, но пострадал от движения #MeToo). С другой стороны, при чем здесь вообще Романовы?

Одна остроумная серия про съемки вымышленного мини-сериала «Романовы» режиссером в исполнении Изабель Юппер и ее напряженные отношения с главной актрисой (Кристина Хендрикс) — это что-то вроде короткой эстетской отдушины. Написанный некогда постоянным монтажером и бывшей женой Дэвида Линча Мэри Суини сценарий пускай и заканчивается твистом в худших традициях Чарли Брукера, но вызывает ощущение голливудской аутентичности, а Вайнеру-режиссеру удается нагнать в кадре жути. Серия уникальна еще и тем, что история собственно царской семьи в ней действительно играет важную роль.

Написанная не Вайнером, а мужем и женой Жакметтонами серия про приезжающую во Владивосток с целью удочерения младенца пару (Кэтрин Хан и Джей Фергюсон) также обладает нетипичной для сериала остротой и — впервые — трогательностью. В центре сюжета — снова серьезная моральная дилемма (он считает своим долгом забрать младенца, чего бы это ни стоило, она видит во всем подвох и хочет получить только абсолютно здорового малыша).

И если простить Вайнеру клюкву в кадре (единственный покупатель в супермаркете «Скорый» берется за кобуру, потому что американцы просто улыбнулись, а в России «улыбаются только сумасшедшие»; на шведский стол на завтрак подают красную и черную икру), то это самая убедительная постановка сезона, пусть и не обладающая никаким ощутимым собственным голосом.

В финале сезона Вайнер, увы, вновь берется за эпигонство — на этот раз он делает сложносочиненную (это буквально история, рассказанная внутри истории внутри истории внутри истории) криминальную мелодраму в духе Педро Альмодовара, вот только выходит все как-то тормознуто, блекло и плоско. Главная загадка сериала состоит в том, зачем вообще Amazon нужно было давать Мэттью Вайнеру 70 миллионов на восемь историй (выходит почти по 10 миллионов на эпизод), которые по большей части сводятся или к самоповторам, или к эпигонству.

Учитывая, насколько вольно он позволил себе интерпретацию заглавной концепции, серии альманаха, кажется, могли бы быть поставлены вообще кем угодно. Только подумайте: и Вуди Аллен, и Педро Альмодовар, и Паоло Соррентино в этом десятилетии снимали полные метры с бюджетами в 10 миллионов или скромнее. Выходит, что Amazon купил ксерокопии по цене оригиналов, а теперь пытается всучить их обратно зрителям.


Фотографии: Amazon Prime

Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания

1
месяц
690 ₽
[12 €]
1
год
6900 ₽
[120 €]
Куда идут деньги подписчика

На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.

The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.

Share
скопировать ссылку

Читайте также:

«Маньяк»: Почему сериал режиссера первого сезона «Настоящего детектива» лучше пропустить
«Маньяк»: Почему сериал режиссера первого сезона «Настоящего детектива» лучше пропустить Журналист Никита Лаврецкий — о новом сериале Netflix с Эммой Стоун и Джоной Хиллом
«Маньяк»: Почему сериал режиссера первого сезона «Настоящего детектива» лучше пропустить

«Маньяк»: Почему сериал режиссера первого сезона «Настоящего детектива» лучше пропустить
Журналист Никита Лаврецкий — о новом сериале Netflix с Эммой Стоун и Джоной Хиллом

«Кемпинг» Лены Данэм: Почему ремейки не нужны
«Кемпинг» Лены Данэм: Почему ремейки не нужны В своем новом сериале автор «Девочек» снова делает сатиру. Получилось плохо
«Кемпинг» Лены Данэм: Почему ремейки не нужны

«Кемпинг» Лены Данэм: Почему ремейки не нужны
В своем новом сериале автор «Девочек» снова делает сатиру. Получилось плохо

Стоит ли смотреть новый сериал про Сабрину
Стоит ли смотреть новый сериал про Сабрину «Леденящие душу приключения Сабрины» не подходят ни взрослым, ни детям
Стоит ли смотреть новый сериал про Сабрину

Стоит ли смотреть новый сериал про Сабрину
«Леденящие душу приключения Сабрины» не подходят ни взрослым, ни детям

«Можешь чувствовать абсолютно все — и это нормально»: Камбэк Джима Керри в сериале «Шучу»
«Можешь чувствовать абсолютно все — и это нормально»: Камбэк Джима Керри в сериале «Шучу» Актер в роли (примерно) самого себя впервые с «Вечного сияния чистого разума» объединился с Мишелем Гондри — получилось не хуже
«Можешь чувствовать абсолютно все — и это нормально»: Камбэк Джима Керри в сериале «Шучу»

«Можешь чувствовать абсолютно все — и это нормально»: Камбэк Джима Керри в сериале «Шучу»
Актер в роли (примерно) самого себя впервые с «Вечного сияния чистого разума» объединился с Мишелем Гондри — получилось не хуже

Новое и лучшее

Как вернувшиеся с войны собирают ОПГ

«Выживи, зайка»

Строители из России едут на заработки в оккупацию — в разрушенный Мариуполь. Что у них в голове?

«Когда отец умер, стало грустнее некуда». Как мигранты из СНГ тоже едут в оккупированный Мариуполь

Как в России чинят электронику и бытовую технику после введения санкций?

Первая полоса

«Когда отец умер, стало грустнее некуда». Как мигранты из СНГ тоже едут в оккупированный Мариуполь
«Когда отец умер, стало грустнее некуда». Как мигранты из СНГ тоже едут в оккупированный Мариуполь И, обманутые, возвращаются ни с чем
«Когда отец умер, стало грустнее некуда». Как мигранты из СНГ тоже едут в оккупированный Мариуполь

«Когда отец умер, стало грустнее некуда». Как мигранты из СНГ тоже едут в оккупированный Мариуполь
И, обманутые, возвращаются ни с чем

Как косить?

И какие инструменты для этого есть

Как косить?
И какие инструменты для этого есть

«Выживи, зайка»

«Выживи, зайка»Девушка оставила послания на стене в Мариуполе. Их нашел строитель в оккупации спустя год. Смотрите

«Выживи, зайка»

«Выживи, зайка» Девушка оставила послания на стене в Мариуполе. Их нашел строитель в оккупации спустя год. Смотрите

Антивоенные граффитисты — о том, как совесть преобладает над страхом, и ночных столкновениях с полицией
Антивоенные граффитисты — о том, как совесть преобладает над страхом, и ночных столкновениях с полицией «Бездействие — это не выход»
Антивоенные граффитисты — о том, как совесть преобладает над страхом, и ночных столкновениях с полицией

Антивоенные граффитисты — о том, как совесть преобладает над страхом, и ночных столкновениях с полицией
«Бездействие — это не выход»

Строители из России едут на заработки в оккупацию — в разрушенный Мариуполь. Что у них в голове?
Строители из России едут на заработки в оккупацию — в разрушенный Мариуполь. Что у них в голове? Собрали рассказы этих людей
Строители из России едут на заработки в оккупацию — в разрушенный Мариуполь. Что у них в голове?

Строители из России едут на заработки в оккупацию — в разрушенный Мариуполь. Что у них в голове?
Собрали рассказы этих людей

Почему в «Открытое пространство» постоянно приходят силовики?
Почему в «Открытое пространство» постоянно приходят силовики? «Место силы» активистов
Почему в «Открытое пространство» постоянно приходят силовики?

Почему в «Открытое пространство» постоянно приходят силовики?
«Место силы» активистов

Как в России чинят электронику и бытовую технику после введения санкций?
Как в России чинят электронику и бытовую технику после введения санкций? «Все тогда, закрываемся, идем по домам, больше не будем работать в сервисе»
Как в России чинят электронику и бытовую технику после введения санкций?

Как в России чинят электронику и бытовую технику после введения санкций?
«Все тогда, закрываемся, идем по домам, больше не будем работать в сервисе»

Большой разговор с Эдуардом Лукояновым

Большой разговор с Эдуардом Лукояновым«Блэк-метал — это про безграничную свободу, но не за счет другого, как в мамлеевщине, а за счет себя»

Большой разговор с Эдуардом Лукояновым

Большой разговор с Эдуардом Лукояновым «Блэк-метал — это про безграничную свободу, но не за счет другого, как в мамлеевщине, а за счет себя»

Репортаж Роберта Гараева из стамбульского клуба Mecra
Репортаж Роберта Гараева из стамбульского клуба Mecra Квир-техно, Шакира и отношение к наготе
Репортаж Роберта Гараева из стамбульского клуба Mecra

Репортаж Роберта Гараева из стамбульского клуба Mecra
Квир-техно, Шакира и отношение к наготе

Где позавтракать в Стамбуле: 8 необычных локаций
Где позавтракать в Стамбуле: 8 необычных локаций Антикварное кафе, лучшие в городе панкейки, круассаны, яйца бенедикт и сырники
Где позавтракать в Стамбуле: 8 необычных локаций

Где позавтракать в Стамбуле: 8 необычных локаций
Антикварное кафе, лучшие в городе панкейки, круассаны, яйца бенедикт и сырники

Четыре истории о том, как поддерживать отношения на расстоянии во время войны
Четыре истории о том, как поддерживать отношения на расстоянии во время войны Ежедневные созвоны, совместные просмотры кино, сюрпризы в онлайн-магазинах
Четыре истории о том, как поддерживать отношения на расстоянии во время войны

Четыре истории о том, как поддерживать отношения на расстоянии во время войны
Ежедневные созвоны, совместные просмотры кино, сюрпризы в онлайн-магазинах

В России появляются памятники участникам вторжения в Украину
В России появляются памятники участникам вторжения в Украину «Памятниками и прочим официозом чиновники пытаются заполнить вакуум»
В России появляются памятники участникам вторжения в Украину

В России появляются памятники участникам вторжения в Украину
«Памятниками и прочим официозом чиновники пытаются заполнить вакуум»

«Внутри меня сияла электрическая петля»: Как раковая опухоль заставляет задуматься о кризисе заботы

«Внутри меня сияла электрическая петля»: Как раковая опухоль заставляет задуматься о кризисе заботыБольшое эссе Виктора Вилисова

«Внутри меня сияла электрическая петля»: Как раковая опухоль заставляет задуматься о кризисе заботы

«Внутри меня сияла электрическая петля»: Как раковая опухоль заставляет задуматься о кризисе заботы Большое эссе Виктора Вилисова

Синекдоха Монток — о новом альбоме, войне и травме

Синекдоха Монток — о новом альбоме, войне и травме«Я обречен делать Пьеро-кор»

Синекдоха Монток — о новом альбоме, войне и травме

Синекдоха Монток — о новом альбоме, войне и травме «Я обречен делать Пьеро-кор»

Что говорят коллеги об обвиненном в шпионаже журналисте WSJ Эване Гершковиче?
Что говорят коллеги об обвиненном в шпионаже журналисте WSJ Эване Гершковиче? «Честный, добрый и храбрый»
Что говорят коллеги об обвиненном в шпионаже журналисте WSJ Эване Гершковиче?

Что говорят коллеги об обвиненном в шпионаже журналисте WSJ Эване Гершковиче?
«Честный, добрый и храбрый»

Интервью с фронтменом HMLTD — группы, которая должна была выступить на «Боли» в 2022 :'(

Интервью с фронтменом HMLTD — группы, которая должна была выступить на «Боли» в 2022 :'(«Настоящее искусство существует на границе с безвкусицей и дерьмом, как фильмы Феллини»

Интервью с фронтменом HMLTD — группы, которая должна была выступить на «Боли» в 2022 :'(

Интервью с фронтменом HMLTD — группы, которая должна была выступить на «Боли» в 2022 :'( «Настоящее искусство существует на границе с безвкусицей и дерьмом, как фильмы Феллини»

Алиса Таёжная — о главном фестивале документального кино с острой политической позицией
Алиса Таёжная — о главном фестивале документального кино с острой политической позицией Протесты в Ираке, ультраправые в Польше и жизнь после сиюминутной славы
Алиса Таёжная — о главном фестивале документального кино с острой политической позицией

Алиса Таёжная — о главном фестивале документального кино с острой политической позицией
Протесты в Ираке, ультраправые в Польше и жизнь после сиюминутной славы

«90-е были окном возможностей, из которого не просто сквозняк — шторм фигачил»
«90-е были окном возможностей, из которого не просто сквозняк — шторм фигачил» Феликс Бондарев (RSAC), МС Сенечка и другие — о съемках в «Марше утренней зари» Романа Качанова
«90-е были окном возможностей, из которого не просто сквозняк — шторм фигачил»

«90-е были окном возможностей, из которого не просто сквозняк — шторм фигачил»
Феликс Бондарев (RSAC), МС Сенечка и другие — о съемках в «Марше утренней зари» Романа Качанова

Как вернувшиеся с войны собирают ОПГ

Как вернувшиеся с войны собирают ОПГВот пример «афганцев». Это четвертая часть цикла о преступности после войн

Как вернувшиеся с войны собирают ОПГ

Как вернувшиеся с войны собирают ОПГ
Вот пример «афганцев». Это четвертая часть цикла о преступности после войн

За что ВШЭ увольняет преподавателей, которые выступают против войны?
За что ВШЭ увольняет преподавателей, которые выступают против войны? Сквернословие, прогулы и аморальные поступки
За что ВШЭ увольняет преподавателей, которые выступают против войны?

За что ВШЭ увольняет преподавателей, которые выступают против войны?
Сквернословие, прогулы и аморальные поступки

Последним расстрелянным человеком в России был маньяк. Его звали Фишер, и о нем сняли сериал
Последним расстрелянным человеком в России был маньяк. Его звали Фишер, и о нем сняли сериал День прошел, число сменилось, нихуя не изменилось
Последним расстрелянным человеком в России был маньяк. Его звали Фишер, и о нем сняли сериал

Последним расстрелянным человеком в России был маньяк. Его звали Фишер, и о нем сняли сериал
День прошел, число сменилось, нихуя не изменилось

Каким был эмигрантский Париж 100 лет назад?
Каким был эмигрантский Париж 100 лет назад? Рассказываем вместе с проектом «После России»
Каким был эмигрантский Париж 100 лет назад?

Каким был эмигрантский Париж 100 лет назад?
Рассказываем вместе с проектом «После России»

Похищенное детство и национальный реваншизм: Пересматриваем «Акиру» 35 лет спустя

Похищенное детство и национальный реваншизм: Пересматриваем «Акиру» 35 лет спустяЗаключительный выпуск пацифистских аниме-рекомендаций от Петра Полещука

Похищенное детство и национальный реваншизм: Пересматриваем «Акиру» 35 лет спустя

Похищенное детство и национальный реваншизм: Пересматриваем «Акиру» 35 лет спустя
Заключительный выпуск пацифистских аниме-рекомендаций от Петра Полещука

Что делать при панической атаке: Как поддержать себя и другого
Что делать при панической атаке: Как поддержать себя и другого Подробная инструкция психолога Анны Шипициной
Что делать при панической атаке: Как поддержать себя и другого

Что делать при панической атаке: Как поддержать себя и другого
Подробная инструкция психолога Анны Шипициной

История взлета и падения Hydra

История взлета и падения HydraИ что происходит с наркоторговлей в даркнете сейчас

История взлета и падения Hydra

История взлета и падения Hydra
И что происходит с наркоторговлей в даркнете сейчас

Как художница Дарья Винокурова возвращает забытое культурное наследие Яузы?
Как художница Дарья Винокурова возвращает забытое культурное наследие Яузы? «Это река интроверт, но если вглядеться, можно увидеть ее особый характер»
Как художница Дарья Винокурова возвращает забытое культурное наследие Яузы?

Как художница Дарья Винокурова возвращает забытое культурное наследие Яузы?
«Это река интроверт, но если вглядеться, можно увидеть ее особый характер»

«Шершни»: Хитовый сериал в духе «Остаться в живых» и «Повелителя мух»
«Шершни»: Хитовый сериал в духе «Остаться в живых» и «Повелителя мух» Рецензия Ивана Афанасьева
«Шершни»: Хитовый сериал в духе «Остаться в живых» и «Повелителя мух»

«Шершни»: Хитовый сериал в духе «Остаться в живых» и «Повелителя мух»
Рецензия Ивана Афанасьева

Ищем представителей рабочего класса в российской музыке (результаты так себе)
Ищем представителей рабочего класса в российской музыке (результаты так себе) Большой текст про группу Sleaford Mods. Часть 2
Ищем представителей рабочего класса в российской музыке (результаты так себе)

Ищем представителей рабочего класса в российской музыке (результаты так себе)
Большой текст про группу Sleaford Mods. Часть 2

«Малые дети любят Кахети»: Гид по натуральным грузинским винодельням
«Малые дети любят Кахети»: Гид по натуральным грузинским винодельням Ori Marani, Lapati Wines, Tevza и другие производители, за которыми стоит следить
«Малые дети любят Кахети»: Гид по натуральным грузинским винодельням

«Малые дети любят Кахети»: Гид по натуральным грузинским винодельням
Ori Marani, Lapati Wines, Tevza и другие производители, за которыми стоит следить

«Мальчик из хорошей семьи»

«Мальчик из хорошей семьи»Как Борис Пиотровский должен был стать новым Капковым в Петербурге, но прицепил на лацкан Z

«Мальчик из хорошей семьи»

«Мальчик из хорошей семьи» Как Борис Пиотровский должен был стать новым Капковым в Петербурге, но прицепил на лацкан Z

Мерч российских благотворительных фондов и НКО
Мерч российских благотворительных фондов и НКО Покупаем, помогая
Мерч российских благотворительных фондов и НКО

Мерч российских благотворительных фондов и НКО
Покупаем, помогая

Большое интервью с композитором Сергеем Невским
Большое интервью с композитором Сергеем Невским Почему важно слушать музыку тех, кто остался?
Большое интервью с композитором Сергеем Невским

Большое интервью с композитором Сергеем Невским
Почему важно слушать музыку тех, кто остался?

«Остров Джованни» — мультик про оккупацию Курильских островов
«Остров Джованни» — мультик про оккупацию Курильских островов Продолжаем серию пацифистских аниме-рекомендаций от Петра Полещука
«Остров Джованни» — мультик про оккупацию Курильских островов

«Остров Джованни» — мультик про оккупацию Курильских островов
Продолжаем серию пацифистских аниме-рекомендаций от Петра Полещука

«Отец хватался за ружье и грозился всех перестрелять» История Виктора Иванова, рассказанная его дочерью

«Отец хватался за ружье и грозился всех перестрелять» История Виктора Иванова, рассказанная его дочерью Это цикл о преступности после войны. Третья часть

«Отец хватался за ружье и грозился всех перестрелять» История Виктора Иванова, рассказанная его дочерью

«Отец хватался за ружье и грозился всех перестрелять» История Виктора Иванова, рассказанная его дочерью
Это цикл о преступности после войны. Третья часть

«Счастливчик Хэнк» — сериал о преподавателе литературы в творческом и духовном кризисе. В главной роли — Боб Оденкёрк
«Счастливчик Хэнк» — сериал о преподавателе литературы в творческом и духовном кризисе. В главной роли — Боб Оденкёрк Рецензия Ивана Афанасьева
«Счастливчик Хэнк» — сериал о преподавателе литературы в творческом и духовном кризисе. В главной роли — Боб Оденкёрк

«Счастливчик Хэнк» — сериал о преподавателе литературы в творческом и духовном кризисе. В главной роли — Боб Оденкёрк
Рецензия Ивана Афанасьева

Как выживает независимый книжный бизнес?
Как выживает независимый книжный бизнес? Рассказывают Сурков («Циолковский»), Куприянов («Фаланстер»), Пархоменко и другие
Как выживает независимый книжный бизнес?

Как выживает независимый книжный бизнес?
Рассказывают Сурков («Циолковский»), Куприянов («Фаланстер»), Пархоменко и другие

«Пять лет мучений». История Владимира Федоркова, который убивал на «Афгане» и в мирной жизни

«Пять лет мучений». История Владимира Федоркова, который убивал на «Афгане» и в мирной жизниЭто цикл о преступности после войны. Вторая часть

«Пять лет мучений». История Владимира Федоркова, который убивал на «Афгане» и в мирной жизни

«Пять лет мучений». История Владимира Федоркова, который убивал на «Афгане» и в мирной жизни
Это цикл о преступности после войны. Вторая часть

Альбому «Meteora» Linkin Park 20 лет. Почему он до сих пор в наших сердцах?
Альбому «Meteora» Linkin Park 20 лет. Почему он до сих пор в наших сердцах? Николай Овчинников — о главной пластинке нулевых
Альбому «Meteora» Linkin Park 20 лет. Почему он до сих пор в наших сердцах?

Альбому «Meteora» Linkin Park 20 лет. Почему он до сих пор в наших сердцах?
Николай Овчинников — о главной пластинке нулевых

Где пить кофе в Белграде
Где пить кофе в Белграде Главные спешелти-споты, где можно найти V60, кемекс, пуровер и дрип-кофе
Где пить кофе в Белграде

Где пить кофе в Белграде
Главные спешелти-споты, где можно найти V60, кемекс, пуровер и дрип-кофе

Я голосую против всех: Почему Sleaford Mods — важнейшая британская группа последних десяти лет?
Я голосую против всех: Почему Sleaford Mods — важнейшая британская группа последних десяти лет? Большой текст к выходу нового альбома. Часть 1.
Я голосую против всех: Почему Sleaford Mods — важнейшая британская группа последних десяти лет?

Я голосую против всех: Почему Sleaford Mods — важнейшая британская группа последних десяти лет?
Большой текст к выходу нового альбома. Часть 1.

«Самый скандальный поэт Ленинграда»

«Самый скандальный поэт Ленинграда»Две девушки заявляют, что Евгений Мякишев применял к ним насилие и избивал. Записали их рассказы

«Самый скандальный поэт Ленинграда»

«Самый скандальный поэт Ленинграда» Две девушки заявляют, что Евгений Мякишев применял к ним насилие и избивал. Записали их рассказы

История Петра Рочева: Афган, телевизор на берегу Печоры и мгновенная смерть в Украине

История Петра Рочева: Афган, телевизор на берегу Печоры и мгновенная смерть в УкраинеЭто цикл о преступности после войны. Первая часть

История Петра Рочева: Афган, телевизор на берегу Печоры и мгновенная смерть в Украине

История Петра Рочева: Афган, телевизор на берегу Печоры и мгновенная смерть в Украине
Это цикл о преступности после войны. Первая часть

Чем занять руки в Тбилиси: Мастер-классы, курсы и студии
Чем занять руки в Тбилиси: Мастер-классы, курсы и студии Лепим горшки и шьем
Чем занять руки в Тбилиси: Мастер-классы, курсы и студии

Чем занять руки в Тбилиси: Мастер-классы, курсы и студии
Лепим горшки и шьем

«Айта»: Бескомпромиссный детективный триллер о мести и правосудии, снятый в Якутии
«Айта»: Бескомпромиссный детективный триллер о мести и правосудии, снятый в Якутии Что такое российское правосудие и существует ли оно вообще?
«Айта»: Бескомпромиссный детективный триллер о мести и правосудии, снятый в Якутии

«Айта»: Бескомпромиссный детективный триллер о мести и правосудии, снятый в Якутии
Что такое российское правосудие и существует ли оно вообще?

История фортепианных дуэтов от Листа до Лэнга
История фортепианных дуэтов от Листа до Лэнга К большому концерту Sound Up в Москве
История фортепианных дуэтов от Листа до Лэнга

История фортепианных дуэтов от Листа до Лэнга
К большому концерту Sound Up в Москве

Как убивали российский театр
Как убивали российский театр Почему гостеатры сотрудничают с силовиками? Остались ли в России независимые проекты?
Как убивали российский театр

Как убивали российский театр
Почему гостеатры сотрудничают с силовиками? Остались ли в России независимые проекты?

От баклавы до дондурмы и тулумбы: 13 главных турецких сладостей
От баклавы до дондурмы и тулумбы: 13 главных турецких сладостей И где их попробовать в Стамбуле
От баклавы до дондурмы и тулумбы: 13 главных турецких сладостей

От баклавы до дондурмы и тулумбы: 13 главных турецких сладостей
И где их попробовать в Стамбуле

Как две российские режиссерки сняли фильм в кенийской тюрьме
Как две российские режиссерки сняли фильм в кенийской тюрьме А затем представили его на Берлинале
Как две российские режиссерки сняли фильм в кенийской тюрьме

Как две российские режиссерки сняли фильм в кенийской тюрьме
А затем представили его на Берлинале

Группа Ubel — дарквейв-дуэт брата и сестры из Новосибирска

Группа Ubel — дарквейв-дуэт брата и сестры из НовосибирскаОб альбоме «Лидокаин», трибьюте «Аквариуму» и выступлении перед Киркоровым

Группа Ubel — дарквейв-дуэт брата и сестры из Новосибирска

Группа Ubel — дарквейв-дуэт брата и сестры из Новосибирска
Об альбоме «Лидокаин», трибьюте «Аквариуму» и выступлении перед Киркоровым

Новые (и не очень) капиталисты: Кому достались активы ушедших из России компаний
Новые (и не очень) капиталисты: Кому достались активы ушедших из России компаний Миллиардеры, местные менеджеры, держатели франшиз
Новые (и не очень) капиталисты: Кому достались активы ушедших из России компаний

Новые (и не очень) капиталисты: Кому достались активы ушедших из России компаний
Миллиардеры, местные менеджеры, держатели франшиз

2023-й только начался, но уже ставит рекорд по доносам. Собрали 7 таких историй
2023-й только начался, но уже ставит рекорд по доносам. Собрали 7 таких историй Молитвы, посты в соцсетях, карикатуры
2023-й только начался, но уже ставит рекорд по доносам. Собрали 7 таких историй

2023-й только начался, но уже ставит рекорд по доносам. Собрали 7 таких историй
Молитвы, посты в соцсетях, карикатуры

Деколонизация в технике коллажа

Деколонизация в технике коллажаАртур Гранд — о методе Сергея Параджанова

Деколонизация в технике коллажа

Деколонизация в технике коллажа
Артур Гранд — о методе Сергея Параджанова

Террористический пафос и классовый гнев: Что мы не знаем о The Stone Roses?
Террористический пафос и классовый гнев: Что мы не знаем о The Stone Roses? Полная история группы от Петра Полещука. Часть 2
Террористический пафос и классовый гнев: Что мы не знаем о The Stone Roses?

Террористический пафос и классовый гнев: Что мы не знаем о The Stone Roses?
Полная история группы от Петра Полещука. Часть 2

«Тайная история трусов» и еще 6 книг о прошлом с необычного ракурса
«Тайная история трусов» и еще 6 книг о прошлом с необычного ракурса История жопы, водки и соли
«Тайная история трусов» и еще 6 книг о прошлом с необычного ракурса

«Тайная история трусов» и еще 6 книг о прошлом с необычного ракурса
История жопы, водки и соли

В натисках бури. Украинская поэзия до и во время войны

В натисках бури. Украинская поэзия до и во время войныАвторский обзор Анны Аксеновой на The Village

В натисках бури. Украинская поэзия до и во время войны

В натисках бури. Украинская поэзия до и во время войны
Авторский обзор Анны Аксеновой на The Village

«Я наконец-то свободный человек»: История Олеси Кривцовой, которая сбежала от преследований в Литву
«Я наконец-то свободный человек»: История Олеси Кривцовой, которая сбежала от преследований в Литву МВД уже объявило в розыск архангельскую студентку
«Я наконец-то свободный человек»: История Олеси Кривцовой, которая сбежала от преследований в Литву

«Я наконец-то свободный человек»: История Олеси Кривцовой, которая сбежала от преследований в Литву
МВД уже объявило в розыск архангельскую студентку

Жонглирование фактами, схематизм и медведи: Из чего сделаны фильмы про «ЧВК Вагнер»?
Жонглирование фактами, схематизм и медведи: Из чего сделаны фильмы про «ЧВК Вагнер»? Разбираемся, как устроена частная пропаганда войны
Жонглирование фактами, схематизм и медведи: Из чего сделаны фильмы про «ЧВК Вагнер»?

Жонглирование фактами, схематизм и медведи: Из чего сделаны фильмы про «ЧВК Вагнер»?
Разбираемся, как устроена частная пропаганда войны

«Могила светлячков» — классика студии Ghibli
«Могила светлячков» — классика студии Ghibli «Война начинается со смерти и смертью заканчивается»
«Могила светлячков» — классика студии Ghibli

«Могила светлячков» — классика студии Ghibli
«Война начинается со смерти и смертью заканчивается»

«Годы» — сериал 2019 года, в котором Россия вторгается в Украину, а США начинает ядерную войну с Китаем
«Годы» — сериал 2019 года, в котором Россия вторгается в Украину, а США начинает ядерную войну с Китаем Мы пересмотрели его и рассказываем, как политическая сатира автора «Это грех» смотрится в 2023 году
«Годы» — сериал 2019 года, в котором Россия вторгается в Украину, а США начинает ядерную войну с Китаем

«Годы» — сериал 2019 года, в котором Россия вторгается в Украину, а США начинает ядерную войну с Китаем
Мы пересмотрели его и рассказываем, как политическая сатира автора «Это грех» смотрится в 2023 году

Путина — в Гаагу. Лев Левченко — о том, что значит решение Международного уголовного суда арестовать президента России
Путина — в Гаагу. Лев Левченко — о том, что значит решение Международного уголовного суда арестовать президента России Президенту выдали ордер на арест
Путина — в Гаагу. Лев Левченко — о том, что значит решение Международного уголовного суда арестовать президента России

Путина — в Гаагу. Лев Левченко — о том, что значит решение Международного уголовного суда арестовать президента России
Президенту выдали ордер на арест