У меня не было никаких отношений с бездомными в родном городе. Вообще. Иной раз я слышала мучительно грустные или слишком смешные истории о людях, которые нигде не живут и ничего не делают, но первый занимательный опыт случился в Петербурге. Я шла мимо Князь-Владимирского домой, и меня окрикнули трое мужчин, распивающие водку на одной из лавочек.

— Девушка, вы Бальмонта знаете? — ударение правильное, на «О».

— Знаю.

— Почитайте!

— Почитать не могу, не помню.

Бездомные разочарованно отвернулись:

— Идите дальше. (#типичныйпитер)

Больше ничего такого. Бездомные люди в России — элементы, оторванные от вашей тёплой, уютной жизни в парках и кофейнях, их легко не замечать, они вызывают резонное опасение, да и попахивают так себе.

В Энн-Арборе с бездомными дела идут совсем по другому сценарию. Они не только вклеились в городской ландшафт, но являются чуть ли не самой активной прослойкой общества. Бездомные толкают речи о политиках, агитируют уверовать, продают газеты общества гражданских инициатив. Ко Дню благодарения особенно активизируются и окончательно смешиваются с толпами на улицах. Поют песни, клянчат на еду, снова поют.

Они всегда одни и те же, постоянно в тех же местах, их невозможно бояться, смущаться или отводить глаза, потому что у горожан нет никаких негативных эмоций на их счёт. По крайней мере хуже тех, что мы иной раз испытываем к соседу.