Как уральская буддистская община покидает храм на горе Качканар Фоторепортаж The Village
Пятилетняя история противостояния уральского буддистского монастыря Шад Тчуп Линг на горе Качканар и компании «Евраз» закончилась — 2 февраля в социальных сетях общины появилось заявление о том, что они добровольно покидают свой религиозный комплекс. После 8 февраля верующие смогут находиться в монастыре с пятницы по воскресенье. В остальные дни место будет под охраной горнодобывающей компании «Евраз».
Храм Шад Тчуп Линг появился на горе Качканар в 1995 году, а в 2016 году власти признали его строительство незаконным. Тогда фотограф Анна Марченкова решила узнать, что там происходит, и сделать большой фотографический проект про буддийскую общину на Урале. В течение трех лет девушка ездила в монастырь, чтобы фотографировать, и суммарно провела там более 30 дней.
В январе 2021 судебные приставы постановили, что с 1 февраля начнут выселять буддистов силой, поэтому Анна решила съездить на буддийские земли зимой, прямо перед расселением.
The Village публикует фоторепортаж и историю Анны Марченковой о зимней поездке в общину «Шедруб Линг» и мечты буддистов, которым уже не дано осуществиться.
Анна Марченкова
фотограф
Качканарский неокапитализм
60 лет назад около месторождений железной руды на окраине нашей области появился Качканар. Его горно-обогатительный комбинат претендует на роль градообразующего предприятия: в городе считается, что если кто-то из семьи работает в «Евразе», то семья живет хорошо. От компании почти нет социальной политики в Качканаре — это выглядит, как неокапиталистическая история, когда предприятие забирает ресурсы и ничем их не компенсирует.
Комбинат добывал руду в трех карьерах: Главном, Западном, и Северном. Часть из них уже разработана и закрыта, а у действующих есть санитарно-защитная зона. Ее размер определяется степенью опасности предприятия — для добычи руды нужны взрывные работы, поэтому санитарная зона большая, запрещено строить в ее границах жилые постройки.
Монастырь попадает в санитарно-защитную зону разрабатываемого карьера, но работы непосредственно рядом с ним начнутся только через десятки лет — пока он находится на безопасном расстоянии. Поэтому разрушение буддистского храма кажется репрессивной историей, когда людей заставляют без причин отказаться от того, что они создавали годами.
Дорога в Шад Тчуп Линг
Я всегда добиралась до монастыря на общественном транспорте. Раньше в шесть утра садилась на автобус Екатеринбург — Качканар, в городе заходила в магазин, где покупала продукты для буддистов, брала машину за 100 рублей и ехала на ней до карьера. Оттуда я четыре часа поднималась по горе к монастырю.
Я всегда отключала телефон еще в Екатеринбурге, чтобы экономить заряд батареи — так длинная пешая прогулка была похожа на медитацию, когда в голове оставался только белый шум.
В этом году все изменилось. «Евраз КГОК» закрыл привычную дорогу от карьера, хотя это был самый простой маршрут. Теперь нужно подниматься к монастырю из небольшой деревни Косья — сам путь короче, но склон здесь более крутой.
С советских времен гора Качканар является популярным туристическим маршрутом, где исторически всегда были люди. Теперь перед походом на вершину горы нужно заранее писать заявку и указывать время пребывания на его территории
В Косье буддистам выделили землю для переноса монастыря. Там пройдет строительство гостевого дома и многоэтажного храмового зала. На горе все здания были частью общей религиозной постройки, а в деревне находится одно полукруглое здание, которое буддисты между собой называют юртой. Внутри него алтарь, где они совершают религиозные обряды.
По дороге от Косьи до монастыря установлены два контрольно-пропускных пункта. Вдоль всего пути тянется провод, который подводит к ним электроэнергию. У буддистов был природно-ориентированный подход при постройке монастыря, а у предприятия наоборот — для расширения дороги трактор сминал часть деревьев.
С советских времен гора Качканар является популярным туристическим маршрутом, где исторически всегда были люди. Теперь перед походом на вершину горы нужно заранее писать заявку и указывать время пребывания на его территории. Из-за незапланированных разборок с автобусом, поиска машины и непривычного подъема я пришла ко второму контрольно-пропускному пункту не в 12:00, как указывала в заявке, а в 15:50. Охранники сказали мне, что уже через 10 минут я должна буду спуститься, иначе они вызовут полицию.
Монастырь
Спустя десять часов пути я была не готова возвращаться обратно через несколько минут. Поэтому к самому монастырю пришла очень встревоженной и напуганной. В столовой я встретила дежурного и начала эмоционально рассказывать обо всем, что случилось. Мне налили стакан чая, выслушали, успокоили, а еще разрешили остаться на территории монастыря на ночь, хотя по регламенту это запрещено. Весь вечер было тревожно, потому что в любой момент за мной могли прийти охранники.
Внутри монастыря стоят видеокамеры. Оказалось, что буддисты их установили сами, чтобы фиксировать несанкционированные приходы охранников и чиновников.
Маленькие группы — те, кого нужно больше всего защищать
Во время моих предыдущих походов в монастырь, там находилось не менее десяти человек. На этот раз община соблюдала регламент «Евраза», по которому на территории одновременно может находиться только два человека, чтобы следить за животными, поддерживать огонь в печах и проводить обряды.
Я чувствую ужасную несправедливость, потому что маленькое комьюнити буддистов пытаются прогнать с горы, где они десятки лет обустраивали место для религиозной практики. Маленькие группы — вот, кого нужно больше всего защищать. Если те, у кого есть власть и сила, поймут, что могут свободно применять санкции к таким комьюнити, то начнут поступать также и с большими.
Пять лет назад лама Докшит (основатель монастыря — Прим. ред.) показал мне чертежи дирижабля, который собирался построить, чтобы перенести общину с Качканара. Из-за постоянных склок с «Евраз КГОК» этот план остался только на бумаге, но сейчас как никогда хочется построить тот дирижабль и улететь.
