Личный опыт: Что такое волонтёрский лагерь Ловить коров во французских Альпах, колесить по побережьям Исландии в поисках мусора, кормить лис на Дальнем Востоке — The Village собрал истории людей, работавших в волонтёрских лагерях.

Нас поселили в большом доме в маленькой французской деревне, которая формально считается городом. Там очень мало живёт людей, человек 50, и местные жители в основном занимаются выращиванием коров. Они живут в небольших домах, и у каждого фермера — огромные территории, поэтому деревня довольно обширная. Жители друг друга знают, на всю деревню одна пивная, которая открывается тогда, когда кому-то нужно туда прийти, каких-то часов работы у неё нет вообще.

Вся деревня приходила к нам в гости по вечерам просто поболтать, потому что им тоже ведь там скучно. Мэр поил нас пивом, рядом жил пекарь, который каждый день пёк нам свежий хлеб. 

О работе

Плюс лагеря был в том, что у нас была разнообразная работа. Работа была довольно активной и физически непростой, особенно когда мы занимались строительными делами, но рабочий день длился всего пять часов — до обеда. Сначала мы помогали ремонтировать местную школу. Мы строили и красили забор, потом стены и потолки в школе. Я в первый раз в жизни строила забор.

А вторую половину лагеря мы провели в горах. Мы помогали местным фермерам искать коров. Дело в том, что они их специально не пасут, а отправляют в горы на вольный выпас. А коровы, очень толстые и неповоротливые на первый взгляд, убегают в горы так высоко, что люди часто не могут их найти и отловить.

Нас вёл местный житель, тот самый пекарь, очень активный старичок, мы там задыхались от усталости, а он без проблем забирался куда угодно и успевал со всеми поговорить и песни петь.

Сами мы коров не ловили, потому что немного их боялись. Среди стада были какие-то бойцовские особи, и мы не знали, какие из них агрессивные, а какие мирные. Так что мы просто разделялись на группки и прочёсывали территорию, а если находили кого-то, то сообщали французам. Ну или просто криками понукали коров идти к базе. И они, пусть медленно и лениво, шли в нужном направлении. Хотя некоторые довольно агрессивно мычали, особенно мамы с телятами, так что мы старались близко не подходить.

Когда мы нашли всех коров, мы протаптывали тропы в горах для диких овец. Обычно они сами себе их протаптывают, но, видимо, их становится всё меньше и они не успевают, всё зарастает травой и деревьями.

Об условиях

В доме нас было около 15 человек из Франции, Испании, Германии, Австрии, Финляндии. В подобных лагерях основной язык чаще всего английский, но так как у нас было много франко- и испаноговорящих, мы общались ещё и на этих языках.

Нам покупали еду, а готовили мы сами все по очереди в группах по три человека. Причём старались каждый день готовить еду какой-то страны. Единственное, что у нас каждый день было французское, — это вино, хлеб и сыр. Очень много хлеба, вина и сыра. Причём вино нам выдавали на обед, потому что французы так пьют, для нас первое время это было очень странно. Я готовила и борщ, и пельмени, и оладьи — всем вроде понравилось.

Найти общий язык довольно просто: ведь в такие места обычно едут люди, которые интересуются другими культурами, которые ищут приключений. Местные жители тоже были супердоброжелательны к нам. Помню ещё в конце лагеря мэр этого города вручал нам дипломы и спросил, можно ли меня «безе»? А я перепутала значение этого слова — это то ли обнять, то ли поцеловать, — в общем, я вместо одного начала делать другое. И мы стояли на сцене, и он полез обниматься, а я как-то неловко поцеловала его чуть ли не в губы. В общем, с местными жителями мы сблизились. 

Евгения Костяная

переводчик, 26 лет

Мы все встретились в Рейкьявике, познакомились с директором исландской волонтёрской организации и друг с другом, разработали маршрут, определили точки, где будем останавливаться на ночлег. Нам дали легковушку — и мы поехали. Ты просто едешь на машине, общаешься, слушаешь музыку и смотришь по сторонам. По периметру острова есть одна главная дорога, где-то она проходит очень близко к побережью, где-то чуть подальше, но у нас был мощный бинокль, чтобы просматривать всё побережье. Попадались нам в основном остатки старых лодочных двигателей, якоря или старые лодки. Как-то раз мы наткнулись на лодку середины прошлого века, которая пролежала на пляже лет 40.

Останавливались чаще всего в таких местах, где у нашей же организации были другие лагеря в этот период. Они обычно располагаются в зданиях школ, потому что лето, школьников нет, и местные власти предоставляют эти помещения волонтёрам. Чаще всего приходилось ночевать в спортзалах на матрасах с 15−20 другими людьми. Но для нас это была, в общем, не проблема. Часов в восемь утра мы вставали, завтракали, планировали день и снова двигались в путь.

О людях

У нас была интернациональная команда: лидер нашей группы был из Финляндии, другой парень — из Греции, и ещё две девушки — из Уэльса и Испании. Когда я выбирала этот лагерь, я немного переживала, потому что с четырьмя незнакомыми людьми надо будет провести две недели в замкнутом пространстве. Обычно всё-таки в лагере бывает 15−20 человек, среди которых большая вероятность найти друзей.

Но всё обошлось, мы ещё за два дня в Рейкьявике легко сошлись, и за всю смену даже ни одного конфликта не могу вспомнить. За время поездки мы успели поговорить обо всём: о жизни, о волонтёрстве, о путешествиях, о фильмах, о религии, об отношении к работе... Обсуждали различия в культурах: например, в Финляндии молодёжь очень рано съезжает от родителей и начинает жить самостоятельно, и финн из нашей команды в 23 года жил с друзьями отдельно, а грек, которому под 30, жил с родителями (до женитьбы у них не принято съезжать). В общем, много сравнивали наши культуры.

О местных жителях 

Ещё мы старались общаться с местными жителями. Мы спрашивали у них, не знают ли они, где поблизости есть крупногабаритный мусор на побережье. Заезжали на фермы, стучались в дома. Когда местные жители узнавали, кто мы, что мы — иностранцы, которые помогают их стране, они очень трогательно на это реагировали. Одна женщина ушла в дом, а вернулась с двумя свежеиспечёнными огромными тортами.

Другая исландка совсем не говорила по-английски, финн пробовал с ней на шведском  объясниться — ничего не получалось. Но она позвонила своей соседке, которая говорила по-английски. Но при этом хозяйка показала нам свой дом, фотографии своей семьи, пыталась как-то знаками рассказать про дочь, которая учится где-то.

Сложностей у нас особо не было, один раз только сломалась машина. Была полночь, нам совсем немножко оставалось до города, где мы должны были переночевать, и у нас спустило шину. Ночь мы провели вповалку в машине, и только под утро приехал полицейский, который за пять минут всё починил.

Алексей Котляр

30 лет, учитель

Жили мы в палаточном лагере, часто меняли расположение в заповеднике, перемещались из одной точки в другую. Иногда мы ходили по заповедному лесу пешком, иногда перемещались на вездеходах. Готовили на костре — в общем, это только на первый взгляд страшно, в людях очень быстро просыпаются первобытные навыки. Завтрак, обед, ужин — со всем справлялась дежурная группа из двух человек. 

Зато, так как мы жили на берегу Тихого океана, периодически у нас к ужину были экзотические дополнения в рацион вроде каких-то невиданных морских гадов. Только надо понимать, что в заповеднике нельзя было ни рыбачить, ни, конечно, охотиться, зато когда ты выходил из заповедной зоны и гулял по побережью, то моллюсков можно было просто горстями собирать.

О работе

У нашего лагеря было несколько задач: создание экологических троп в ботаническом саду Кунаширского заповедника, сбор мусора на побережье Охотского моря, Тихого океана, обустройство экологической площадки на озере Горячем. В общем, ничего особенного: приезжаешь к озеру с водой, насыщенной сероводородом от гейзеров вокруг. Тебя окружают вулканы, горячие источники. Берёшь топор и начинаешь рубить густой тростник, которым зарос весь пляж. Тростник там очень жёсткий, заросли травы метра полтора высотой. Очищаешь площадку, девушки пока собирают вокруг какой-то мусор. Мы строили лавочки и мастерили из дерева указатели и информационные таблички. В общем, к концу дня вместо диких зарослей перед тобой очищенный пляж. Теперь уже самим можно в этом озере на краю земли искупаться.

Проложить экологическую тропу тоже легко: надо просто очистить дорогу, чтобы люди могли пройти, и сделать специальные таблички, рассказывающие о каких-то значимых растениях.

О животных

В заповеднике ты находишься в условиях первозданной природы. Это иногда огромные территории, куда не пускают людей без специальных пропусков, где нельзя срубить ни одного дерева. В заповедной зоне даже ягоды нельзя собирать. 

И поэтому можно ночью выйти из палатки и наткнуться на медведя. На первую или вторую ночь нашего пребывания в заповеднике вдруг очень громко и тревожно залаяла собака. Мы вышли из палатки и увидели буквально в нескольких метрах за невысоким забором, сделанным из прутьев, молодого здорового медведя. Видно было прекрасно: полнолуние, так что он был хорошо освещён, так же, как и мы. В общем, было и жутко, и волнительно. Как нам потом сказали, этот медведь — частый гость на этой территории заповедника, там его охотничья вотчина. Или можно вечером пить чай и увидеть лисицу, которая идёт к тебе в гости.

О людях

Наша команда была интернациональной: помимо пяти русских, был француз и два японца. Это всегда делает общение ещё более интересным. Особенно интересно наблюдать иностранцев в России: они как бы у тебя в гостях, и кажется, что ты им показываешь этот заповедный лес, это море, этих медведей. Благодаря СМИ иностранцы имеют весьма искажённое представление о России: грязь, холод, неустроенность, суровые мрачные люди со специфическим чувством юмора. А тут Россия — это море, радушные местные жители, зажаренный только что на костре лосось в лопухах и казачьи песни на берегу Тихого океана... И вот интересно наблюдать за тем, как этот француз узнаёт такую Россию. А ещё интереснее узнавать её самому.

Фотографии: Евгения Костяная, Маша Винокурова, Алексей Котляр