Арт-объекты, иконы и русский авангард. Как живет семья художников в центре Москвы
После долгого перерыва мы возобновляем рубрику «Квартира недели» — теперь вновь с московскими квартирами. Если вы давно хотели рассказать редакции о своем жилье, сейчас самое подходящее для этого время (пишите нам на почту).
Город
Москва
Площадь
112 м²
Количество комнат
4
Высота потолков
3,2 м
Этаж
4 из 4
История квартиры
Квартира находится в Бродниковом переулке, в доме 1903 года. Назван переулок по фамилии купцов Бродниковых — владельцев свечного завода, находившегося здесь в XVIII веке. Переулок начинается от Большой Полянки (напротив церкви Григория Неокесарийского) и проходит на юго-запад. Это тихий центр Москвы, в пяти минутах — метро «Полянка», в 20 минутах пешком — старая Третьяковка и Пушкинский.
В начале века дом, предположительно, был доходным, высотой в три этажа. В советское время появились коммуналки и достроили четвертый этаж, новый этаж легко вычислить по менее богатому декору. Сейчас в квартире на четвертом этаже живут художники Платон Инфанте-Арана, Дарья Коновалова-Инфанте и пять их детей: Серафим, Тихон, Пелагея, Дуня и совсем юная Фрося.
Семья Инфанте переселилась в новую квартиру в 2008 году, до этого семь лет жили в соседнем доме в квартире поменьше. Семья росла, и требовалось жилище солидных размеров, поэтому, увидев объявление о продаже коммунальной квартиры, наши герои решили не терять время. В момент продажи это была классическая советская коммуналка на 12 человек: крошечные комнаты, огороженные гипсокартонными перегородками, длинный коридор, остатки ремонта 30-летней давности. Бывшие жители расселялись почти два года: с 2006-го по 2008-й.
Серый, серый и серый
Поскольку четвертый этаж достроили уже в советское время, реставрировать здесь, к сожалению, было нечего: ни лепнины, ни исторических карнизов, ни паркета елочкой. Оставалось только расчистить место. В ходе ремонта снесли перегородки, сняли старое покрытие с полов и стен. Перепланировку не делали, единственное — согласовали перенос мокрой зоны. Так появилось большое пространство гостиной, мастерской и кухни.
К дизайнерам жильцы не обращались, но много советовались с друзьями-архитекторами: что можно, а что нельзя с точки зрения архитектурных норм. «Мы делали проекты и чертили бесконечно. Думали сделать кухню в прихожей, но семейный совет не одобрил. Довольно долгим был процесс утверждения внутри», — вспоминает Дарья.
Дарья и Платон всегда жили в старых домах с деревянным полом, поэтому и здесь использовали натуральные и экологичные материалы. Деревянный пол покрыт не лаком, а воском. Единственное, о чем жалеет Дарья, — замена деревянных окон пластиковыми: очень дорого было реставрировать деревянные окна, тогда не получалось это сделать.
Цвет стен во всей квартире решили выдержать в единой цветовой гамме, самой нейтральной. «Мы художники и как-то привыкли к тому, что стены прежде всего — пространство для экспозиции. Они не должны давить, не должны мешать. Если что-то создаешь, особенно если это яркие вещи, любой цвет в интерьере начинает мешать. Мы, не сговариваясь, пришли к тому, что нам очень нравится серый цвет, разные его оттенки. Рабочие смотрели на нас как на сумасшедших, когда при них делали раскладки из десятков серо-зеленых, серо-голубых, серо-коричневых оттенков. Платон ходил и все проверял: это не то, это не то, опять не то. Все комнаты в итоге покрашены в серый, но у каждой свой оттенок. У нас только кухня белая», — рассказывает Дарья.
Платон и Дарья познакомились в художественной школе в юном возрасте, с тех пор накопилось огромное количество ученических работ и у самих художников, и у их детей. Поэтому в квартире несколько антресольных полок, заваленных холстами разных лет. Говоря о планировке, владелица квартиры добавляет, что сейчас бы выделила небольшое помещение для живописи, разных объектов, макетов, потому что бережно хранить все работы становится сложно.
Предметы с историей
Из-за монохромного решения квартиры не сразу видна ее эклектичность, хотя в одном пространстве уживаются икеевский стул и кресло начала XX века, грубый деревянный стол и антикварная этажерка с золотыми элементами, современное искусство и иконы XVIII века. Дарья и Платон были очарованы пустым пространством и не хотели обставлять квартиру, но незаметно появилась кухня IKEA, а потом и другие вещи — часто с историей.
«У стола интересное прошлое. Это двери, которые мой папа когда-то купил для будущего дома. Он приобрел участок земли и эти двери. Дома еще не было, а двери уже были. Так случилось, что папы не стало, а двери были мне очень дороги. И я их притащила сюда и долго не могла понять, что с ними делать. Потом поняла, что их просто надо как-то покрасить и сделать из них стол. Стол раскладывается, становится квадратным. А у нас большая семья, это очень актуально. Здесь же не только столовая зона, но и моя мастерская, и дети тут занимались. Что-то случилось — красишь по новой, покрываешь лаком — и стол опять как новенький. Плюс фактура деревянная, живая, не идеальная гладкая поверхность, а что-то грубое», — добавляет Дарья.
Почти вся керамика в доме создана Дарьей, стилистически выделяется одна ваза из Нидерландов: продавцы убеждали, что новая ваза на прилавке — времен золотого века голландской живописи. Дарья кивнула и купила вазу, совершенно новую, конечно же. Из-за маркетинга продавцов она не стала менее эстетичной.
Красный стул IKEA под Новый год принесла свекровь Дарьи. Стул был практически в идеальном состоянии, немного поломана ножка — ее починили. Свекровь нашла его на помойке. Свалки в Москве иногда таят настоящие сокровища: в начале 2000-х жители центра, опьяненные евроремонтом, относили буфеты из карельской березы и кресла середины XIX века, ходили легенды о находках на помойке за Большим театром.
У окна организовано небольшое рабочее место — тут стол, который Дарья помнит с детства, и старинная аптечка. «Бабушка работала в аптеке, и в этом ящичке хранилась валерьянка в порошке. У нас был кот, я ему периодически насыпала валерьянки, он становился дурным, а мне прилетало от бабушки за такие дела» — вспоминает Дарья.
А за другим стулом в кабинете хозяйка квартиры охотилась — это IKEA конца 70-х. Футуристичный дизайн, вдохновленный космической тематикой и русским авангардом. Здесь тоже царит эклектика: стул IKEA 70-х, чехословацкая хрустальная люстра и встроенная система хранения, напоминающая о «жилой единице» Ле Корбюзье. Такая же система хранения и в детских комнатах.
В спальне практически нет новых вещей. Консольный столик — бывший обеденный стол, видимо, кто-то его распилил, пытаясь сделать подзеркальник, отец Дарьи нашел столик на помойке. Корзины Платон и Дарья привезли из Нидерландов: «Эта корзина из Амстердама. И ее нашли, да, на свалке. Мы снимали квартиру у дамы, которая владела секонд-хендом, когда пришли домой с этими корзинами, она очень заинтересовалась адресом и выразила глубокое уважение: „Я тоже все таскаю с помоек“». В гардеробной зоне стоит шкаф 30-х годов. Его сделал дедушка Дарьи, шкаф уже не в лучшем состоянии, но выбросить такую вещь невозможно.
Четыре поколения художников
На стенах квартиры можно увидеть и мазистую реалистическую живопись 50-х годов дедушки Платона — Петра Горюнова, и лаконичные парижские акварели Дарьи, и серию графики в стиле 20-х годов старшего сына Серафима.
В гостиной много работ Дарьи. В последнее время художница работает с темой тени: «Для меня эта игра — возможность рефлексии на тему того, что мир не всегда такой, каким мы привыкли его видеть, что в нем всегда есть место непонятным, необъяснимым, чудесным вещам и явлениям». На полках книги про искусство — бросается в глаза обложка издания про Любовь Попову и плакат баухауса. Авангардные 20-е годы в СССР и немецкий баухаус — любимый период художников.
Дарья и Платон часто выставляются в музеях, поэтому домашняя экспозиция не статична: что-то в галереях, старые произведения сменяются новыми, пополняется коллекция икон. Здесь не только арт-объекты жильцов, но и подарки друзей: в гостиной висит небольшая работа бисером — так художница Ольга Солдатова преобразовала панно Дейнеки в менее монументальную форму.
