На прошлой неделе в своём новом блоге популяризатор инновационных подходов в архитектуре Фёдор Новиков констатировал смерть концепции Smart City. Эта идея города-компьютера, все функции которого управляются из единого командного пункта, давно будоражила умы и питала бюджеты мэрий современных мегаполисов. И вот в тот момент, когда развитие беспроводных технологий сделало мечту реальностью, оказалось, что командный пункт в ней лишний. Вертикальная концепция тихо умерла, уступив место горизонтальным сервисам, которые связывают жителей города напрямую, без организующего посредника в лице государства. Убийцами мечты передового мэра стали приложения для заказа такси.

Макс Вебер в начале XX века описывал молодое бюрократическое государство термином Machtstaat, которое включает две обязательных составляющих: легитимную власть, наделённую монополией на насилие, и мощь — или способность решать задачи. Через сто лет коллеги Вебера начали отмечать, что мощь утекает из рук государства, но куда утекает, они описывали настолько смутно, что это скорее было предчувствием, чем эмпирическим наблюдением.

Сейчас становится неоспоримым, что мы дожили до времён, когда macht и staat разделились. Именно Uber и другие подобные сервисы доказали, что есть инструменты, способные решать проблему организации граждан гораздо лучше, чем это может делать государство. Перед такими инструментами государство проигрывает так безнадёжно, что его собственные созидательные усилия перестают быть заметны. В мире демократических выборов незаметное исключается из бюджета — иначе тебя обвинят в растрате. В итоге у государства не остаётся мощи, способности решать задачи, чтобы они решались. У него остаётся только власть: запретить, ограничить, применить насилие, отобрать, поделить. Неэффективно, но так, как хочет оно из самых гуманистических соображений. И эта власть у государства тоже не надолго.