Я живу в Толстовском доме (Петербург) The Village рассказывает о жизни в самых известных и необычных домах Москвы и Санкт-Петербурга

Надя, художник: Эту квартиру в Толстовском доме я нашла почти три года назад, когда искала варианты покупки собственного жилья. Квартирой владела бабушка — преподаватель русского языка и литературы. Сама она живёт в деревне под Выборгом, а квартира 15 лет пустовала. Мы интересовались у бабушки, почему она не сдавала квартиру.

Женя, логист: Она ответила: «Здесь же плохие условия, нет ничего для жизни. Как это можно сдавать?»

Надя: Бабушка продавала квартиру за 2,5 миллиона рублей. При этом было понятно, что жильё в Толстовском доме стоит дороже — даже в том плачевном состоянии, в котором мы всё здесь застали.

Женя: Мы, по сути, покупали местоположение. Сносили всё, что здесь было, и создавали с нуля. Снимали паркет и слои половых лаг, счищали огромный слой штукатурки. Изначально тут были жуткие обои с сальными пятнами. Однажды я ткнул пальцем в стену — отвалился огромный кусок штукатурки. Здесь не было водоснабжения — только две кривые трубы, торчащие из пола.

Надя: Дверь в наше помещение была без замка, поэтому отсюда утащили всё что можно. Кроме того, тогда на этаже жили алкоголики, и есть подозрения, что они бывали в квартире. Сейчас алкоголиков на этаже нет, всё прилично.

Женя: В итоге отсюда уехало четыре газели строительного мусора.

Надя: Одна из бабушек на этаже после ремонта меня возненавидела. Полгода назад я к ней подошла и спросила: «Почему вы меня так не любите?» Она ответила: «За что тебя любить, ты же тварь!» Я подумала: «Что же, логично», — и пошла дальше по своим делам.

Женя: К счастью, она живёт на другой стороне этажа и мы редко пересекаемся.

Надя: В своё время Толстовский дом получил большое количество премий: за устройство водоснабжения, вентиляцию, отопление. Здесь есть своё ТСЖ, которое так и называется — «Толстовский дом» — оно располагается в чёрном дворе (имеются в виду технические дворы Толстовского дома. — Прим. ред.). Начальник ТСЖ — искусствовед Марина Колотило, автор публикаций про Толстовский дом. Она устроила небольшой музей в помещении ТСЖ: там есть несколько исторических фотографий дома, одна из них — с Михаилом Боярским. 

Толстовский — бывший доходный дом, планировка здесь не менялась. Многие спрашивают: «Почему у вас такой длинный коридор и такие маленькие квартиры? Это перекроенная коммуналка?» Приходится объяснять: «Нет, ребята! Вы можете зайти в „Википедию“ и прочитать, что всегда так и было: большой коридор и маленькие квартирки». 

Капремонт Толстовскому дому не требуется. Износ здания — меньше 40 процентов. При строительстве использовали супертехнологии того времени. 

Женя: В остальных парадных — по две-три огромные квартиры на этаже. А у нас — жильё для приказчиков средней руки. 

Надя: В нашей парадной 114 квартир. Есть общие кухни и санузлы на этаже (хотя во всех квартирах, в том числе в нашей, можно было сделать и собственные). На общей кухне собираются бабушки.

Женя: Первое время мы пользовались общими помещениями, пока не было ничего своего.

В качестве особенности Толстовского дома можно назвать окна-холодильники в квартирах. Некоторые жильцы их закладывают, некоторые — оставляют. Раньше туда, вероятно, выставляли продукты для охлаждения. Мы сначала использовали эту нишу как окошко для кота, а теперь это окошко для цветка.

Надя: Также на этаже два общих балкона. Один выходит в сторону Дворцовой площади, с него очень удобно смотреть салют, прекрасный вид. А второй — с видом на мусорку. 

Женя: Однажды с этого второго балкона кто-то скинул свёрнутый трубкой ковёр. Видимо, было лень отнести на помойку. Ковёр пробил навес над контейнерами и попал точно в мусорку. 

Надя: В этих дворах паркуются недешёвые машины, так что это было рискованное мероприятие. Но человек, выбросивший ковёр, справился и не попал в автомобиль.

Женя: Кстати, в последнее время машины во дворе немного подешевели. «Феррари» в чехлах больше нет.

Надя: Здешние подвалы набиты котами. Огромное количество восхитительных котов! Трёх или четырёх я пристроила в хорошие руки. Длинная система подвалов проходит под всем домом, и в каждом из дворов свои коты. 

Женя: Мы наблюдаем уже третье поколение. Раньше я, выходя на работу или возвращаясь с неё, от нечего делать фотографировал их и выкладывал в Instagram с хэштегом #толстовскийкот. 

Надя: Я регулярно выношу им корм, иногда встречаюсь с такими же соседями. В прошлом году на зиму заложили окна в подвал — котикам было не пробраться...

Женя: ...Свежая кладка, кое-как сделанная. В итоге соседи её просто разобрали. С тех пор у котиков есть официальные входы и выходы. 

Здесь живёт один господин — очень тощий, ему лет за 50. Он выходит только по ночам. Разговаривает с котами тихим интеллигентным голосом — они сбегаются со всего двора, волной. Однажды увидел, как мы их подкармливаем, сказал: «Вы такие молодцы!» Было мило. 

Надя: Мы живём на шестом этаже, но он не последний: над нами есть ещё один, технический. Впрочем, я там не была. В «элитной» части дома напротив на этом этаже обустроили мансарду.

Безусловный бытовой плюс жизни в Толстовском доме: горячую воду никогда не отключают. Здесь же одна труба: элитным людям не могут отключать воду, а обычные ею тоже пользуются. И отопление дают одним из первых: в этом сезоне дали недели на полторы раньше, чем у всех. 

Женя: Кроме того, отсюда три минуты ходьбы до метро (это со временем ожидания лифта). Очень удобно. 

Надя: ТСЖ старается следить за домом. Если что-то сломалось, можно позвонить мастеру-сантехнику Сергею или электрику Виктору, они сразу приходят и всё чинят. 

В одном из подвалов живут дворники. Они наглые ребята, но проблем с ними не бывает. Когда мы пытались подрядить их на ремонтные работы, они заломили огромный ценник.

Женя: Я решил, что лучше посмотреть пару видеоуроков и всё сделать самому. 

Надя: Если убегает кот, дворникам можно звонить напрямую: «Принесёшь — дам 500 рублей». 

Женя: С точки зрения социального устройства дома здесь чёткое деление по парадным. Мы живём в девятой парадной. В остальных — в основном богатые и известные люди. 

Надя: При этом в парадных с двумя квартирами на этаже ещё остались коммуналки. Но большая часть выкуплена — теперь это большие красивые квартиры. 

Женя: У нас за стеной живёт вдова Маневича (вице-губернатор Петербурга, убитый в 1997 году снайпером недалеко от Толстовского дома. — Прим. ред.). Но её огромная квартира, в отличие от нашей, расположена в «нормальной» парадной. 

Надя: Вдова очень тихая, но иногда что-то неделями сверлит.

Также здесь есть квартира у Ваенги. Сейчас, правда, она не появляется. Когда началась история с «Крымнаш», она в интервью говорила, что пустила в свою квартиру в Толстовском доме беженцев с Украины. Не знаю, правда ли это. 

Когда-то жильё здесь давали творческим работникам. Выйдя летом в скверик Хиля (сквер в Щербаковом переулке. Название присвоено в честь певца Эдуарда Хиля, который жил в Толстовском доме. — Прим. ред.), можно услышать, как кто-то играет на пианино и распевается. 

На нашем этаже более половины соседей — пенсионерки. Есть обычные жильцы 30–50 лет. И есть квартиры под сдачу. В сезон их сдают за 5 тысяч рублей в день, в несезон — за 30 тысяч в месяц. Все привыкли к тому, что многие квартиры в Толстовском доме сдаются. Одну из угловых квартир напротив любят летом сдавать молодёжи. Которая, в свою очередь, любит включать с колонок что-то невообразимое. 

Женя: А ещё по утрам один-два раза в неделю можно проснуться от того, что по вентшахтам слышно, как кто-то слушает на повторе «Come Together» битлов, иногда «Аквариум» и, кажется, Slade. 

Надя: Близость к ресторанно-барной улице Рубинштейна выражается в том, что в ближайших продуктовых магазинах всё дорого. Благо в последнее время в шаговой доступности открылись «Дикси» и «Полушка».

В остальном здесь закрытые дворы, есть охрана, которая следит за посторонними, а так ребята с Рубинштейна ходили бы сюда тусоваться. Но всё же на «Алые паруса» молодёжь как-то пробирается: сидят, поют песни, охрана их выводит. 

Будки охраны есть у каждого входа — с Рубинштейна и с набережной Фонтанки. Также посередине есть «парковочная» будка, но там редко кто бывает. У охранника есть ключи от припаркованных здесь машин. Если кто-то меняет окна, он отгоняет от этого места все машины, потом пригоняет обратно. Можно арендовать парковочное место, оно будет помечено на асфальте. Посторонние автомобили — если их нет в списке, если они не отмечены как такси или доставка — сюда не пустят.

Сюда часто водят экскурсии: я наблюдала французские, итальянские и английские группы. 

Женя: Часто приходят фотографироваться, много свадеб: кадры из серии невеста на ладошке — и фонарь Толстовского дома. Потом в каких-нибудь смешных свадебных подборках на «ЯПлакалъ» обнаруживаешь себя с недовольным лицом. 

Надя: Сейчас мы продаём квартиру в Толстовском доме, чтобы переехать поближе к родственникам на Петроградскую сторону. Мы бы продали её ещё год назад, но помешал кризис. Впрочем, просмотров огромное количество. 

Женя: Проблема в том, что иногородние боятся всех этих петербургских тем про доли, коммуналки. Начитались «Мастера и Маргариты»...

Надя: В Москве по документам обычно всё понятно: есть выделенные комнаты. А тут, получается, у каждого в парадной небольшая квартира с собственным номером, но по документам она проходит как доля. 

Женя: Во время приватизации жильцы не придумали, как поделить общие кухни и коридоры, поэтому по бумагам здесь огромная коммунальная квартира на 800 квадратных метров. И так на каждом этаже в этой парадной. 

Надя: Никому это не мешает, но вот москвичи очень боятся. 

Женя: Иногда приходящие на просмотры спрашивают: «А почему у вас тут всё чёрное и белое? Это же плохая энергетика. В бежевый-то цвет можно перекрасить?» Мы отвечаем: «Ну да, конечно». 

Надя: Смотришь на это и думаешь: «Господи, да кто ж тебе доверил деньги на покупку квартиры?»