Капиталист-активист: 4 истории о гражданской миссии бизнесменов H&F рассказывает истории предпринимателей, которые переосмыслили социальную ответственность бизнеса — реальные дела вместо красивых отчётов, активизм вместо корпоративных субботников.

Григорий Сергеев
бизнес | Магазины мебели «Мебелюка» | |
миссия | Управление сообществом поиска пропавших | |
переломный момент | Поиски 5-летней Лизы Фомкиной под Орехово-Зуево |
«Надо на работу зайти, что ли...» — джип основателя «Лизы Алёрт» Григория Сергеева проносится мимо офиса его мебельного онлайн-магазина. Последний месяц жизнь волонтёров из отряда, отыскавшего более 200 пропавших, напоминает ад: грибной сезон, каждый день в лесах теряются два-три дачника. «Хорошо, что бизнес семейный: поиски отнимают много времени, но жена в курсе дел, и магазин прекрасно живёт, пока я в разъездах», — улыбается Сергеев.
Он нанимался на работу всего раз в жизни — продавцом в книжный магазин. Книги быстро наскучили, и вместе с другом Сергеев открыл интернет-магазин телефонных трубок, а позже переключился на домашнюю мебель. К 2005 году бизнес вышел в офлайн — появился шоу-рум с отечественными диванами и шкафами, а спустя пару лет семья Сергеевых открыла два магазина в Москве. Сейчас оборот бизнеса под брендом «Мебелюка» приближается к 4 млн рублей.
В 2010 году, вскоре после рождения дочери, Сергеев услышал в новостях, что под Орехово-Зуево в лесу пропала пятилетняя Лиза Фомкина с полоумной тётей. «Организовались сначала с друзьями в „Одноклассниках“, стали распространять в блогах и соцсетях фото девочки, оставляли телефоны, чтобы пойти её искать, а потом с добровольцами скооперировались и поехали в лес. Там и стало ясно, что девочку никто не ищет и надо всё делать самим», — вспоминает Сергеев.
Девять дней он со студентами, журналистами, предпринимателями носился по редакциям СМИ с ориентировкой на Лизу и прочёсывал подмосковные леса. Обеих пропавших нашли мёртвыми. «Пока мы бегали, стало ясно, что это вообще частый случай — когда дети пропадают, а системы их поиска нет. Так мы и решили создать „Лизу Алёрт“», — говорит Григорий.
|
Как ни странно, без бизнес-опыта управлять волонтёрским проектом оказалось невозможно.
|
|
В экстремальных ситуациях быстро выяснилось, что рулить людьми при отсутствии премий, зарплаты и других поощрений под силу только тем, кто не боится ответственности за быстрые решения. «За годы работы с подчинёнными я научился мотивировать людей результатом, — добавляет Сергеев. — И хотя в лесу нечем поощрять, я понимаю, как строить работу и общаться».
Первое правило «Лизы Алёрт»: назначать руководителями поисковых групп не наёмных работников, а владельцев собственного бизнеса. Их пришло в «Лизу» неожиданно много. Сергеев ставит их на важные операции, доходчиво объясняет особо ретивым, что их GPS-навигаторы пригодятся, допустим, в первом отряде, а не в третьем, и что успешное завершение поисков — заслуга не того, кто нашёл, «а всего коллектива». «Человек сразу как-то спокойнее реагирует и идёт искать, хотя весь в грязи и не спал чёрт знает сколько», — говорит он.
«Лиза» насчитывает 12 000 зарегистрированных пользователей сайта, из них 1 000 активно принимает участие в спасательных работах. Сергеев, как и многие волонтёры, часто возвращается в Москву и не успевает просмотреть отчёт о продажах, как поступает новый вызов, и он опять садится за руль.
Юлия Пасс
бизнес | Частный HR-консультант, бизнес-коуч | |
миссия | Профессиональная ориентация выпускников детдомов | |
переломный момент | Знакомство с детьми из детского дома |
«Проект ПРО» появился в жизни Юлии Пасс случайно. Поработав HR-директором в одной из московских компаний, а затем уйдя в свободное плавание как бизнес-коуч, Юлия получила от знакомых несколько странных просьб. Дело было в 2008 году. Сразу несколько знакомых умоляли помочь их детям с выбором профессии. Юлия подняла связи и показала работу журналистов, менеджеров и дизайнеров изнутри. Пятеро подростков побывали на групповой экскурсии на телеканале 2х2, в компании DHL, офисе Coca-Cola.
Вскоре стало ясно, что в помощи нуждается куда больше школьников, чем кажется: знакомые рассказали о Юлии своим друзьям, и началась цепная реакция. Так появился «Проект ПРО», поначалу функционировавший как обычный бизнес.
|
По замыслу Пасс, трёхчасовые экскурсии на предприятия позволяют увидеть их изнутри и пообщаться |
|
Для экскурсии организаторы придумывают участникам задания, чтобы понять, лежит ли у них душа к профессии. Например, на радио «Эхо Москвы» после встречи с главредом Алексеем Венедиктовым дети писали новостной текст.
Пасс вложила в «Проект ПРО» 1 млн рублей — на офис, сайт и персонал, который обрабатывал обращения от директоров школ, желающих показать ученикам, как правильно выбрать профессию. Юлия продавала свой аттракцион пакетами: визит в три компании стоил 3 500 рублей, в шесть — 6 500, а безлимитный абонемент — 14 900. «Честно говоря, я даже не представляла масштаба этой истории», — признаётся Юлия.
Всё изменилось, когда к ней обратился фонд «Краски детства» с просьбой помочь детдомовцам. Съездив в Филёвский детский дом, Пасс поняла, насколько сильно воспитанники детдомов нуждаются в наставлениях HR-консультанта. Ещё один разговор с детьми в доме под Тулой перевернул представления о том, чем следует заниматься. «У этих детей же часто нет социальных навыков, и когда они уходят из детского дома, остаются с неверным представлением о мире», — говорит Пасс. Необходимость помочь «детям в сложной жизненной ситуации» предпринимательница приняла как профессиональный вызов.
Первый опыт общения с сиротами показал, что испробованный подход здесь уже не сработает. Детдомовцы не хотели вообще ничего. «Я с таким активным сопротивлением детей ещё ни разу не сталкивалась», — говорит Юлия.
Нащупывать, к чему у них есть способности, пришлось вслепую. «Мы водили детей в Coca-Cola, DHL, типографию Tissot, офис Kira Plastinina», — перечисляет Юлия. Буквально по крупицам она вытаскивала из детей, чем бы они хотели заниматься, сопоставляла это с реальными возможностями и искала ту компанию, где подросток мог бы обучаться дальше.
Как только протеже признаётся, что хотел бы начать карьеру, например, в Coca-Cola, Юлия через те же старые связи выясняет, когда в компании появится подходящая для него вакансия, а затем «ведёт» подопечного до тех пор, пока тот не пройдёт испытательный срок.
Впрочем, это не означает, что детдомовец может начать карьеру только в цехе по разливу газировки. Одна из выпускниц владимирского детдома, вечерами упражнявшаяся в графических редакторах, пока другие спали, устроилась работать дизайнером в cтудию Артемия Лебедева.
Ольга Залевская
бизнес | «Фабрика бетона», архитектурное бюро «Домик» | |
миссия | Помощь жертвам ЧС, оставленных без внимания государства | |
переломный момент | Крымск |
Первое, что бросилось в глаза предпринимательнице из Краснодара Ольге Залевской в разорённом наводнением Крымске, — не лежащие повсюду трупы животных или перемазанные илом дома, а «ужасная организация». «Мы с мужем приехали и поняли: системы оповещения не сработали, госорганы не могут организовать ни нормального штаба, ни логистики», — вспоминает Залевская.
Вылазка в Крымск стала первым полноценным волонтёрским опытом в жизни двух владельцев строительного бизнеса. До этого владельцы «Фабрики бетона» и архитектурного бюро «Домик», как и многие знакомые, под Новый год отправляли игрушки и одежду в детдома и считали это достаточным, чтобы чувствовать себя социально ответственными бизнесменами.
После института Ольга работала в брендинговом агентстве, пока будущий муж не забрал её в бизнес с месячным оборотом в 3 млн рублей. С начала «нулевых» супруги строят коттеджи под ключ и продают бетон предпринимателям средней руки. Планов создавать корпорацию, говорит Ольга, у них не было изначально — крупные заказы, тендеры и участие в сочинских мегапроектах показались слишком непрозрачными и опасными. «У нас получилось выстроить идеальный семейный бизнес без нервов. Наша аудитория — местные жители, которые могут позволить себе небольшие дома,— говорит предпринимательница. — А где большие объёмы, там откаты. Это не для нас».
О наводнении в Крымске Залевская узнала не из телевизора, а через звонки взволнованных знакомых.
|
О трагедии, разворачивающейся всего в 100 километрах от них, предпринимателям рассказывали |
|
На утренней планёрке супруги объявили подчинённым, что собираются помочь Крымску: желающие могут нести из дома предметы первой необходимости или скидываться в общую кассу. «Принесли довольно много, хотя никого никто не обязывал. Некоторые сотрудники даже сами поехали волонтёрами. Это был нормальный человеческий порыв. Когда беда где-то далеко, то люди не так рвутся помогать. Тут же всё под боком», — объясняет Залевская.
К обеду несколько фур, забитых памперсами, бинтами, одеждой, питьевой водой и медикаментами, уже тащились в пробке со спецтехникой МЧС по направлению к затопленному Крымску. Центральный спасательный штаб поразил приехавших бардаком. «Когда я узнала, как там всё организовано, во мне включился бизнесмен. Это мои деньги, и я должна контролировать то, насколько эффективно ими распорядились», — вспоминает Ольга.
Спустя сутки она объезжала разорённые дома с ворохом пакетов с медикаментами. «Мы конкретно спрашивали, что кому нужно. Выясняли, где больше живёт пожилых людей, и, взяв всё, что можно, ехали прямо к ним», — рассказывает Залевская. Предпринимательница постоянно запрашивала спасателей и волонтёров, выясняя, каких медикаментов не хватает, и составляла списки, которые потом передавала в Краснодар.
|
В Крымске Залевской стало ясно, |
|
«На смотровой площадке МГУ помощи собрали столько, что городок можно было на год вперёд завалить всем необходимым. Но что-то оказывалось на помойке, что-то оставалось валяться в штабах МЧС, что-то терялось. Я теперь буду делать это только сама», — возмущается предпринимательница.
Вернувшись домой, она поняла, что голосовать за Прохорова и возмущаться коррумпированностью чиновников ей уже недостаточно, и всё чаще стала задумываться о внутренней эмиграции. Пока переехать в Петербург или Москву не позволяет привязка бизнеса к территории, но двое её детей-школьников однозначно будут получать высшее образование не в Краснодаре. Первое, что бы она сделала, оказавшись в столице, говорит Ольга, это отправилась на ближайший митинг оппозиции. Раньше таких желаний владелица успешного семейного бизнеса за собой не замечала.
Александр Чернушкин
бизнес | Металлопластика | |
миссия | Поддержка политических активистов | |
переломный момент | Протесты после выборов в Госдуму (декабрь 2011 года) |
«Давайте лучше без названия фирмы. По фамилии меня не все клиенты знают, а если фирму назову, то мало ли, отвернутся ещё», — усмехается в начале интервью Александр Чернушкин, а затем подробно рассказывает о политическом активизме. Владельца компании, поставляющей кованые изделия для дач и городских объектов, вывели на улицу коллизии с его бизнесом.
Понимание, что с властью что-то не так, у Чернушкина появилось после безуспешных попыток участвовать в государственных тендерах. «Моспромстрой» ещё при Лужкове через свою «дочку» объявил о конкурсе на поставку оград для Музея космонавтики на ВДНХ. Первый победитель выбыл из игры при подозрительных обстоятельствах («похоже, что просто по откатам не договорился»), а затем чиновники позвонили Александру и сказали, что выиграл он. «Лучше бы я в это не ввязывался», — вздыхает он.
|
Проработав год и поставив московскому правительству больше 400 тонн литых оград, которые можно увидеть у стелы с ракетой, предприниматель так и не получил денег.
|
Моспромстроевская «дочка» внезапно обанкротилась, обещанные Александру 2 млн рублей где-то потерялись, а сам он решил, что судиться с мэрией себе дороже, плюнул и переключил сбыт оград и декора каминов на Рублёвку.
«Мне гадко осознавать, что я при такой власти никогда не смогу открыть полноценный шоу-рум, зарабатывать хорошие деньги на тендерах. У нас оборот 50 млн рублей в год, и можно было бы получить больше: сейчас идёт активное благоустройство парков, в котором было бы интересно принять участие. Но там те же тендеры», — злится Александр.
Точкой невозврата в своём отношении к власти он считает декабрьские выборы в Госдуму. До этого Навальный, Удальцов и Химкинский лес были для него странными отголосками какой-то параллельной России. «Я утром проснулся, посмотрел на результаты „Едра“ и понял, что меня тупо кинули», — вспоминает Чернушкин. Он пошёл на первый же крупный митинг оппозиции на Чистых прудах, где толкался с ОМОНом и скандировал «Жулики и воры».
Вернувшись домой, Чернушкин стал выяснять, как попасть на следующие выборы наблюдателем. Параллельно предприниматель начал финансировать организацию зимних и весенних оппозиционных митингов, закидывая на Яндекс-кошельки организаторов по нескольку десятков тысяч рублей, оплачивать в столичных типографиях печать футболок и плакатов «За честные выборы».
|
Перед «Маршем миллионов» |
|
«Пока с бизнесом проблем не возникало, но у меня и так с ним проблем достаточно в этой стране», — рассуждает Александр, вошедший в либеральное движение «Солидарность». Иллюзий по поводу честности гипотетической «России без Путина» он не питает, но говорит, что преследует одну, вполне прагматичную цель: «Я понимаю, что при существующей политической модели строить бизнес так, как я хочу, нельзя. Поэтому это правительство должно уйти».
Текст: Григорий Туманов, «Коммерсантъ»