На что живут провизоры на Дальнем Востоке Провизор государственной аптеки — о покупателях виагры, своей зарплате и тратах

Мои родители работают в сфере медицины. С одной стороны, они хотели, чтобы я пошла по их стопам, а с другой — не желали мне тяжелой жизни врача. Поэтому решили, что лучше отучиться на фармацевтическом факультете. Тогда я не думала, что мне будет интересно работать в аптеке. Мне казалось, провизоры работают аналитиками на производстве и в лабораториях, судмедэкспертами в силовых структурах. Или, в крайнем случае, заведующими аптек.

Многие мои однокурсники еще во время учебы нашли себе подработки. Часто это были ночные полулегальные дежурства в аптеках. Их оформляли как консультантов торгового зала, но на деле они работали провизорами. Я тоже несколько раз пыталась устроиться. Просто ходила по аптекам и разговаривала с заведующими. Вскоре поняла, что многое здесь решают знакомства. Нужно понравиться заведующей и выдержать экзамен, если это крупная сеть.

Меня часто смущали условия. Типичный пример: однажды я пришла на собеседование в ночную аптеку рядом с домом. Мне сразу предложили надеть халат и начать стажировку. Из странного: выяснилось, что там нет беспроводного терминала. Провизоры уносили карту клиента к кассе, спрашивали код и сами его набирали. Пультовой охраны тоже не было. Я вспомнила, что когда болел кот, мы с мужем ночью ходили туда за «инсулинкой». И нам открывали дверь. Ночью за инсулиновым шприцом приходят обычно наркоманы, которым лучше не открывать. Думаю, работать в такой аптеке небезопасно.

Вообще, в частных много таких проблем. Молодые специалисты работают там, потому что им хорошо платят. Аптеки быстро появляются и мгновенно закрываются. Недавно на месте двух в моем городе открыли точки по продаже пива.

Особенности работы

Поиски привели в государственную аптеку, она стала моим первым местом работы. Главное ее отличие от частной в том, что здесь всё «белое». Если заведующую просит о работе знакомая, она при всём желании не может ее взять, потому что нет места в штате. Зарплата фиксированная и не зависит от продаж. Плюс, есть все гарантии, что меня переведут в другое место, если аптеку закроют. А так же — возможность обучаться и повышать категорию.

Я пришла студенткой и жутко боялась. Знания были далеки от практики, и я думала, что в аптеке работают люди умнее меня. Как потом оказалось, у моих пожилых коллег — в государственной аптеке они почти все пожилые — часто вылетают из головы названия лекарств. Это женщины, которые закончили колледж. Они знают всё о своей аптеке, но это прикладной опыт. В фармакологии разбираются хуже.

Сначала меня поставили на кислородные коктейли. Мне было скучно, и я пыталась сама изучать шкафчики с лекарствами. Скоро это мне надоело, потому что в аптеке была атмосфера пенсионной лени. Но, надо сказать, иметь пожилых коллег очень круто в том плане, что они помогают. Когда я начала работать с клиентами, со мной все сюсюкались, и до сих пор не бывает так, чтобы я осталась наедине с покупателем. С любым вопросом мне помогают. Еще они, как многие пожилые люди, наивны. Недавно женщине заплатили распечатанной на принтере тысячей рублей. Она ее приняла и спрятала в сейф.

Обманывают или нет клиентов в аптеке, зависит от руководства и людей, которые там работают. В моей никто не требует делать выручку. Просто все знают, что если она будет маленькая, аптеку закроют. Зарплата фиксированная, никто не борется за премию. Ты просто работаешь, чтобы аптека хорошо жила. В других местах специалисты разные. Одного попросишь дать недорогое, он действительно покажет экономичный вариант. А кто-то достанет дорогую коробочку, потому что борется за выручку. Я не знаю, к какой категории себя отнести, наверное, я продажник, но выборочно. Если человек придет и попросит недорогое, я дам. Но если чувак придет за виагрой, я достану самую большую упаковку самого дорогого производителя, и покажу сначала ее.

Есть тонкая грань между продажами и тем, как действительно лучше. Многие, когда им предлагают дорогие препараты, думают, что это маркетинговый ход с нашей стороны. Да, есть группы препаратов, которые одинаковы, и отличаются только стоимостью. Но есть и дешевые, которые хуже. Например, с низкой биодоступностью — затрачено меньше денег на очистку, они токсичнее. Хоть многое продают ради прибыли, но по новым технологиям препараты делают лучше. Это мое мнение, основанное на составах. Точно об этом знают только эксперты, которые провели исследования в лабораториях. Торговые представители озвучивают рекламу, им за это платят. Провизоры делают всё ради нужд аптеки. Врачи рассказывают о своем ограниченном личном опыте.

В любом случае, некачественные лекарства из аптеки изымаются. Периодически нам приходят их списки, мы ищем в базе препараты с нужной серией. Если находим, они помещаются в карантинную зону, мы связываемся с поставщиком, и он их утилизирует. Периодически нас проверяют. Во время одной такой поверки оштрафовали на 20 тысяч рублей мою пожилую коллегу, которая продала сердечный препарат за 18 рублей без рецепта.

Доходы и расходы

Сначала у меня была ставка фармацевта, и зарплата выходила 8 тысяч рублей в месяц. Денег не хватало, все расходы взял на себя мой муж. Еще нам часто помогали с продуктами и одеждой родители. Сейчас меня повысили, и я получаю 23 тысячи рублей. Это белая зарплата с дальневосточной надбавкой и доплатой за стаж — максимально возможная ставка провизора в нашей аптеке.

Считаю, что за эту работу мне даже много платят. В аптеке всегда несколько коллег, они мне помогают. Могу сама выбрать: работать пять дней по восемь часов либо два через два по 12. Я ничего такого не делаю, не перетруждаюсь. Довольна ли я этим? Денег мало, работать хотелось бы активнее. Выпускнику вуза сидеть там, где мало клиентов, грустно. В другие аптеки сейчас тоже никто не ходит, потому что их слишком много.

Работа с пенсионерами и советская атмосфера меня удручают. У нас работают женщины, которым по 50, с ними еще можно поговорить. Но все разговоры заканчиваются темой огорода. Если попадаю в смену с совсем дремучими пенсионерами, то сижу в телефоне или разбираю товар. Успокаиваю себя мыслью, что это временная работа.

Я живу с мужем в своей квартире и умею экономить, поэтому нам хватает его зарплаты учителя и моей. На коммунальные платежи уходит около четырех тысяч рублей летом и пять — зимой, из-за отопления. Мы живем в «однушке» с одним прописанным человеком. Ездим на экономичной машине — Toyota Vitz. На бензин уходит четыре тысячи, если ездим только на работу, и пять — если несколько раз прокатимся с друзьями. Еще в две нам обходится стоянка. На продукты тратим мало, покупаем их на месяц вперед — уходит около семи тысяч. На оптовой базе выбираем мясо, птицу и рыбу на две тысячи, в недорогом гипермаркете — всё остальное на пять. На рынках покупаем овощи в течение месяца.

Остальные ежемесячные расходы — это общественный транспорт и столовые, примерно по две тысячи рублей на человека. На отдых мы тратим тоже мало, редко ходим в кино и кафе. Чаще практикуем «семейный» и почти бесплатный отдых с друзьями: играем в Xbox дома, жарим сосиски на природе, смотрим на закат.

Если у нас есть какие-то незапланированные крупные траты, нам помогают родители. Откладывать тоже получается, но это всегда разные суммы. Мы без помощи семьи накопили 200 тысяч рублей на свадьбу, и почти закончили собирать на отдых в Таиланде. Когда съездим, планируем копить на ремонт и ребенка.

Текст: Дарья Миколайчук 
иллюстрации: Елена Бобина