В школу не пойдём: Истории детей, которые учатся дома The Village узнал, как живут семьи, в которых дети не посещают учебные заведения и все необходимые знания получают дома
В последнее время всё больше семей решают отказаться от традиционной школы и выбирают для своих детей домашнее обучение. Главный аргумент — желание дать ребёнку более качественное образование. Накануне 1 сентября The Village поговорил с родителями детей, которые не ходят в школу, о плюсах, минусах, результатах и возможных последствиях альтернативной формы обучения.

Светлана Науменко
Мои старшие дети, десятилетние двойняшки Кирилл и Валера, никогда не ходили в школу. Мы занимаемся дома с семи лет и раз в год проходим государственную аттестацию. Ребята прикреплены к районной школе, в которой сдают экзамены и пишут итоговые контрольные. При этом у нас не такой вариант домашнего обучения, где мама — мастер на все руки. У меня свой бизнес и младшая шестилетняя дочь Лиза, поэтому мальчики занимаются в основном с репетиторами.
В первом классе к нам приходила педагог, которая была в числе первых последователей домашнего обучения, — его тогда только начал развивать Игорь Чапковский, основатель проекта «Семейное образование». Эта женщина, которая таким же образом воспитывала своего сына, приходила к нам домой и преподавала в течение года письмо, чтение и математику. Однако через некоторое время она эмигрировала, и мы начали искать другие варианты. Пытались посещать частную школу на «Новослободской», но, к сожалению, пришлось оставить её, потому что было далеко ездить.
В итоге во втором классе русским и математикой с детьми занималась я. Плюс был репетитор по английскому. На школьную программу мы ориентируемся как на то, что нужно сделать обязательно, но тратим на неё значительно меньше времени. Я просто сказала парням: «Если вы не хотите ходить в школу, то нужно взять учебники, прочитать и понять материал, чтобы сдать экзамены». Всех такой вариант устроил. И, к примеру, программу по математике за третий класс они освоили за два с половиной месяца: начали в ноябре и закончили в середине января. Но в школе зимой у них не стали принимать экзамены, так как аттестация по графику в марте.
Сейчас мы начинаем программу четвёртого класса, она довольно простая и включает в основном повторение пройденного за предыдущие три года. Нам даже учитель посоветовала прийти и сдать все уже в сентябре, чтобы не тратить год. Но я не хочу торопиться: если получится договориться со школой, ребята, возможно, пройдут аттестацию в декабре и потом будут заниматься тем, что им действительно нравится.
Сейчас, помимо занятий по математике, русскому, литературе и окружающему миру, у нас есть ещё музыкальная школа, архитектурная студия, английский, горные лыжи и основы предпринимательства. Я смотрю на их график, расписанный на шесть дней, и понимаю, что распорядок обычных школьников — просто рай. Спасает то, что большая часть занятий проходит онлайн по скайпу.
В общей сложности я трачу на все это около 30 тысяч в месяц. Но сразу скажу, что я ленивая мать, поэтому у меня куча кружков и репетиторы. При желании, если самостоятельно заниматься ребёнком, вполне реально не тратить на это ни копейки.
При этом принципиально я не против обычной системы образования, просто домашнее обучение, на мой взгляд, более разумно с точки зрения соотношения затраченного времени и полученных знаний. Вообще, изначально школа задумывалась как инструмент по ликвидации безграмотности, и эту функцию она более или менее выполняет. Но дети зачастую там нацелены на то, чтобы заработать пятёрку, написать контрольную и сдать ЕГЭ, а не на то, чтобы получить знания, которые можно применять на практике.
Все это сужает диапазон возможностей ребёнка. Вместе с ребятами на горные лыжи ходит девочка-отличница, так вот Кирилл решил ей рассказать забавную школьную задачу по математике, на что она ему сказала, что умножение трёхзначных чисел они ещё не проходили. Хотя речь шла не об этом, задачу нужно было решить логическим путём.
Для меня как раз важнее, чтобы они понимали математическую суть, могли объяснить своё решение, поэтому на какие-то нюансы вроде красивого почерка, оформления я даже не обращаю внимания. Мы пишем карандашом, много раз что-то стираем, исправляем, и ребята не боятся совершать ошибки. Представьте, как бы эта ситуация выглядела в школе: им бы уже десять раз ткнули на эти помарки, исправили сначала синим, потом красным, а затем ещё заставили все переписать.
И это вместо того, чтобы просто похвалить ребёнка за то, что он, к примеру, в семь лет вообще пытается писать прописью. С точки зрения физиологии это рано, до девяти лет дети могли бы писать печатными буквами. Занятия дома проходят в более спокойной и комфортной обстановке. У ребят всегда есть возможность подойти к взрослому, который к ним расположен и может несколько раз ответить на один и тот же вопрос. Здесь нет страха того, что тебе поставят двойку и выставят неучем перед всем классом. Плюс ко всему дети учатся сами управлять своим временем. А в школе у тебя всегда есть какая-то взрослая тётя, которая всегда скажет, когда и чем нужно заниматься, и после окончания учёбы ты выходишь и не понимаешь, что дальше делать.
Что касается социализации, которую приводят в качестве довода в пользу посещения школы, то у нас с этим проблем нет: на кружках и секциях есть с кем подраться и в кого влюбиться (мы уже копили на кольцо для любимой девочки). Отдавать в школу младшую дочь Лизу, которой только исполнилось шесть лет, я пока не планирую. Она проводит много времени с братьями, и я с удивлением узнала, что образовательный процесс у неё уже начался: старшие учат её математике, она немного говорит по-английски и читает.

Евгения Юстус-Валинурова
Три месяца назад мы с детьми вернулись с острова Бали, где старший сын, семилетний Рамиль Хан, в течение двух лет посещал международную Green School. Она единственная в своём роде: эта школа расположена на лоне природы, в джунглях, она построена из бамбука, там все работает на солнечных батареях, а система образования в ней не подразумевает классической классно-урочной системы.
Там дети постоянно двигаются, получают знания об окружающем мире на практике, а учитель очень редко выходит к доске, чтобы объяснить что-то. Обучение проходит в форме свободного общения, и даже столы у педагогов там чуть ниже парт учеников, чтобы их глаза были на одном уровне. То есть дети воспринимают учителя как друга, к которому можно обратиться в любой момент и получить ответ на свой вопрос, и не вроде такого: «Иди-ка ты почитай» или «Почему ты об этом не знаешь, ведь об этом уже сто раз говорили?»
Мы были вынуждены вернуться сюда, чтобы проводить больше времени с мужем, у которого в России свой бизнес. И к идее домашнего обучения я пришла, осознав, что такого же подхода, как на Бали, в российских школах не будет. Поэтому мы зарегистрировались в экстерн-офисе Алексея Битнера (это система дистанционного обучения, которая позволяет подготовиться к экзаменам средней школы), получили доступ к материалам за первый класс и уже летом начали заниматься, стараясь сохранить принципы, заложенные в Green School. Там, например, если ребёнок пишет корявым почерком, никто не заставляет его как можно скорее это исправить — навык сам придёт со временем.
Наши занятия проходят в свободной форме. Я не бужу сына по утрам. Он просыпается, когда захочет, обычно это около восьми часов утра. После этого он завтракает, делает зарядку, немного играет и семь-десять минут занимается тем, что ему интересно. Затем он снова отвлекается на игру и через некоторое время возвращается к чтению или письму. Таких заходов за день бывает три-четыре, расписание мы составляем с вечера, причём Рамиль Хан сам определяет, чем бы он хотел заняться.
Я считаю, что это очень важно: представьте, что вас заставляют читать неинтересную книгу. Разве после этого что-то отложится в голове? Тем, что ему нравится, он может заниматься 20–30 минут подряд, и я, видя это, стараюсь ещё больше подогреть его интерес: нахожу познавательное видео на YouTube о каких-нибудь вулканах, читаю дополнительную литературу. Если ему что-то, наоборот, не нравится, я пытаюсь найти какой-то другой подход.
Например, читает он сейчас медленно, не очень это любит, поэтому я включаю ему аудиокниги. Они вроде бы звучат фоном во время игр, но у него все равно что-то откладывается. Пусть он не будет читать сейчас положенные 25 слов минуту, я вообще против подобных норм. Рано или поздно он научится читать быстрее, как это умеют все взрослые люди. Просто я прошу его прочитывать каждый день понемногу, хотя бы по страничке в день. Кроме того, мы не идём строго по программе, можем начинать с середины или конца. Я даю ему книгу и говорю: «Открой, где тебе интересно, давай почитаем».
В нашей домашней программе сейчас есть письмо, чтение и изучение окружающего мира. Плюс с осени начинаются разные кружки: робототехника, программирование, английский. Также я хочу попробовать ментальную арифметику — это такие японские счеты, с помощью которых дети пяти-шести лет могут в уме складывать и вычитать даже трёхзначные числа. Дома мы уже играем в игру «Архикард», которую изобрёл известный психолог Александр Лобок, — она помогает понять систему умножения без зазубривания.
Со стороны может показаться, что домашнему обучению нужно посвятить все своё время, но это не совсем так. У меня ещё двое младших детей, и я успеваю работать из дома: занимаюсь своими делами, когда они играют или выполняют задания самостоятельно. Возможно, в средней и старшей школе придётся сложнее, нужно будет привлекать сторонних специалистов для более глубокого изучения отдельных предметов, но сейчас в этом нет необходимости. К тому же домашнее обучение хорошо ещё и тем, что оно позволяет путешествовать: мы можем уехать из дома когда угодно, не дожидаясь каникул.
Что касается социализации, которой, как принято считать, способствует школа, то с этим я тоже проблем не вижу. По-моему, социализация — это не умение выстраивать отношение в одном коллективе, который ты хорошо изучил на протяжении десяти лет учёбы, а способность адаптироваться в любой среде, вне зависимости от круга общения и обстоятельства. У моего сына так и получится: он будет менять кружки, везде будут разные товарищи, поэтому он получит даже больше навыков общения, чем если бы учился в школе.
ЕГЭ меня сейчас тоже мало волнует. Возможно, за десять лет эта система претерпит изменения, и потом, к экзаменам можно будет подготовиться с репетиторами. Вообще, главное в конечном счёте не то, сдаст он эти тесты или нет, а то, что у него останется в голове. Может быть, он даже не захочет поступать в ВУЗ, а решит сразу начать работать и откроет своё дело. Конечно, наши бабушки и дедушки волнуются, что у ребёнка все не как у всех, что у него не будет 1 сентября. Они ещё рассчитывают, что это все временно и рано или поздно их внук пойдёт в школу. Но у меня в планах этого нет.

Анна Высоцкая
У меня трое детей. Две старшие дочери, Агата и Ева, в этом году будут учиться дома по программам третьего и четвёртого класса, сын Филипп идёт в школу, в первый класс. Это не связано с какими-то идейными соображениями, просто дети разные: кому-то нужно одно, кому-то другое.
К тому же все это продиктовано конкретными условиями. К примеру, со старшей дочерью, десятилетней Агатой, три года назад мы просто не смогли найти подходящую школу. Ребёнок у меня способный, к первому классу она уже сама читала довольно толстые книги, и мне не хотелось отдавать ее в обычную школу. Кроме того, в сад она не ходила, и с пяти лет у нас было много дополнительных занятий: Агата занималась шахматами, спортивной гимнастикой, живописью. Мне было жалко ломать весь этот график ради школы. В итоге я решила, что в плане учёбы точно не проиграем, потому что программу первого класса можно освоить самостоятельно. Мы решили остаться дома и постепенно искать подходящую школу.
В течение первого года Агата занималась математикой, английским по скайпу с преподавателем из Лондона. Она много читала и училась писать. А в школу, в которой числились, приносила свои работы и приходила туда на контрольные. Кроме того, она начала заниматься синхронным плаванием, тренировки были практически ежедневными.
Мы сразу столкнулись с тем, что обучение на дому требует жёсткой дисциплины. Программа за первый класс была простой, и иногда получалось так, что мы не занимались по несколько недель, а потом садились и делали все за пару дней.
К примеру, задания из рабочей тетради по математике, рассчитанной в школе на полугодие, дочка выполнила за два дня.
Я стала дополнять программу какими-то более сложными, олимпиадными задачами и решила сделать наши занятия регулярными. Мы стали заниматься понемногу каждый день: раньше это было около часа, сейчас иногда доходит до трёх. Ребёнок, по сути, учится самостоятельно, моя задача — менеджерская: подобрать интересные задания, что-то объяснить.
Качеством домашнего обучения я была довольна — правда, во время контрольных в школе учитель обращала внимание на то, что Агата очень тревожная, делает все медленно. Потом я поняла, что для неё временные рамки — действительно стресс, потому что дома никто её не ограничивает, она выполняет задание столько, сколько хочет.
Но, несмотря на какой-то внутренний дискомфорт, она решила вслед за младшей сестрой пойти во второй класс обычной школы, который окончила без четвёрок. Однако ровно через год она попросилась домой: ей стало скучно. Она говорила о том, что в классе душно, на уроках тянет в сон, а с другими детьми ей не о чем говорить. Агата не понимала всех этих школьных интриг, перешептываний.
Кроме того, к этому времени у неё выросла нагрузка на тренировках и, просыпаясь в школу в семь утра, она просто не успевала восстанавливаться.
В итоге в конце второго класса я забрала документы из школы, чтобы не быть привязанными к выполнению заданий по программе. Мы приписались к онлайн-экстернату, школе Алексея Битнера, которая содержит структурированную программу по всем предметам. Экзамены там сдаются раз в год по скайпу, а потом ребёнок получает точно такой же аттестат государственного образца, как в обычной школе.
Девятилетняя Ева — полная противоположность Агаты. Это ребёнок с трудностями в обучении, её невозможно было посадить заниматься с раннего детства, и к первому классу она практически не читала. У неё были большие проблемы с удержанием внимания, и нейропсихолог на консультации сказал, что отодвигать начало обучения не имеет смысла. Психологически ребёнок готов к школе, а проблемы с вниманием компенсируются не один год. По совету специалистов я решила отдать Еву в обычную школу, чтобы, смотря на других детей, она приучилась к учебному процессу. К тому же она ходила в садик, была компанейской и общительной.
Первый класс ей много дал: она действительно научилась читать, писать, считать, то есть приобрела все необходимые базовые навыки. Но во втором классе случился провал: Ева ходила в школу тусоваться и в какой-то момент просто перестала учиться. Она получала двойки, которые её совершенно не расстраивали, зато началось общение с мальчиками, Ева узнала много бранных слов.
Во втором классе мы совершенно неожиданно столкнулись с темой преждевременного сексуального воспитания, потому что, как выяснилось, на своих смартфонах дети смотрели ролики на продлёнке. В обычной школе учитель не может за всем этим уследить, ему главное, чтобы дети друг друга не переубивали, приходили на занятия и выполняли задания. Винить кого-то в этом бесполезно.
К концу второго класса я вдруг обнаружила, что по математике дочь вообще ничего не понимает, как и по английскому, за который ей ставили, кстати, хорошие отметки. За лето, проведённое на даче, мы кое-что наверстали, и я поняла, что совместные занятия дают лучшие результаты. В этом году с Евой мы тоже начинаем учиться дома, для общения мы с ней вместе выбрали серьёзную спортивную секцию.
В школу у нас идёт только младший сын, семилетний Филипп. Он всё-таки мальчик, для него важны дисциплина и мужское приятельство, да и дома с сёстрами ему немного скучно. При этом я гибко отношусь ко всему этому: не исключаю, что и Филипп станет в какой-то момент учиться дома или что Ева и Агата пойдут опять в школу. Мне кажется, не нужно бояться менять что-то в своей жизни, если того требуют обстоятельства.
обложка: chasingmoments - stock.adobe.com