О знаменитой башне на Шаболовке и её ужасном состоянии уже много лет вспоминают от случая к случаю: последний раз в начале февраля, когда резкий на слова заместитель главы Минкомсвязи Алексей Волин предложил её попросту разобрать. Якобы башня может рухнуть на головы прохожих в любой момент, и, «чтобы избежать техногенной катастрофы в центре Москвы, необходимо демонтировать башню как можно скорее».

Один из самых узнаваемых объектов советского авангарда вновь оказался в центре внимания. Градозащитники стали говорить о готовящемся преступлении. В защиту башни выступили правнук инженера Владимир Шухов, архитектор Норман Фостер и другие.

Создателем конструкции в виде сетчатых металлических оболочек был русский инженер Владимир Шухов. Свою первую башню по этой технологии он спроектировал для крупнейшей дореволюционной Всероссийской промышленной и художественной выставки, которая проходила в Нижнем Новгороде в 1896 году. Лёгкая и красивая башня произвела фурор — это была первая в мире гиперболоидная конструкция. После закрытия выставки её купил известный меценат, фабрикант, владелец стекольных заводов Юрий Нечаев-Мальцов. Тогда башню разобрали под надзором самого Шухова и перевезли в имение фабриканта Полибино в Липецкой губернии, где и собрали заново.

Конструкция башни стала успешной, и Шухов запатентовал своё изобретение: в то время было много дельцов, которые воровали идеи для коммерческой выгоды. Башни Шухова стали возводить во многих городах и на крупных предприятиях в качестве маяков, мачт электропередач, водонапорных сооружений. Их отличала лёгкость, экономия стали и, что самое ценное, — надёжность конструкции. Именно эти качества и характеристики потребовались советской России, когда встала задача построить в Москве мачту для первого радиоцентра.

Первый проект башни на Шаболовке был разработан Шуховым в 1919 году. Башня имела расчётную высоту 350 метров и должна была быть выше парижской Эйфелевой на 45 метров. При этом расчётный вес башни Шухова составлял 2 200 тонн против 7 300 тонн Эйфеля. А расход металла был почти в три раза меньше, что было крайне важно для страны, промышленность и экономика которой были почти разрушены. Правда, проект всё равно пришлось пересмотреть из-за экономических соображений: снизить высоту до 148,3 метра и уменьшить количество секций с девяти до шести.

Строительство началось в марте 1920 года и велось телескопическим методом, то есть каждую новую секцию собирали у основания башни и без лесов и подъёмных кранов поднимали на лебёдках вверх. Работы длились с перерывами два года: монтаж приходилось часто прерывать из-за нехватки материалов. А во время подъёма четвёртой секции башни в лютый мороз зимой 1922 года произошла авария — погибли трое рабочих. Самого Шухова тогда обвинили во вредительстве и приговорили к условному расстрелу с отсрочкой исполнения приговора до окончания строительства. Тем не менее в рекордные сроки удалось восстановить четвёртую секцию, построить ещё две, и 19 марта начать первые радиотрансляции. С Шухова сняли обвинение и отменили условный расстрел.

Лёгкая ажурная конструкция была изящна и проста. По форме секции башни — это однополостные гиперболоиды вращения, сделанные из прямых балок, упирающихся концами в кольцевые основания. Такая конструкция оказалась очень устойчивой и выдержала в 1939 году столкновение с почтовым самолётом из Киева, который из-за поломки задел крылом трос, протянутый под углом от вершины до земли. Проведённая экспертиза показала, что конструкция Шухова выдержала удар и не нуждалась в ремонте.

 

 

Гиперболоидные конструкции Шухова перестали применять в нашей стране во второй половине XX века, но они оказались очень востребованными за рубежом

 

Башня сразу же стала символом нового времени. Именно она вдохновила Алексея Толстого на создание романа «Гиперболоид инженера Гарина». Именно с неё в марте 1939-го начались первые в СССР регулярные телетрансляции, которые принимали больше ста телевизоров.

Сама же башня уже в 1950-х стала символом советского телевидения и заставкой многих телепередач, включая новогодний «Голубой огонёк». Своё лидерство в Москве она сохраняла до постройки Останкинской телебашни в 1967 году. К сожалению, гиперболоидные конструкции Шухова перестали применять в нашей стране во второй половине XX века, но они оказались очень востребованными за рубежом и подробно описываются во многих европейских книгах по истории архитектуры. А на выставке «Инженерное искусство» в центре Помпиду в Париже изображение Шуховской башни использовалось как логотип.

Например, в 1963 году в порту города Кобе в Японии была построена 108-метровая шуховская башня Kobe Port Tower. А всего пять лет назад в Гуанчжоу была выстроена 600-метровая гиперболоидная сетчатая шуховская телебашня Canton Tower, которая стала новым символом современного Китая. Тем временем московская башня стоит без реконструкции. Идею Минкомсвязи «разобрать и собрать заново», к счастью, отвергли, иначе подлинный объект будет попросту утрачен и вместо него появится современная копия. Есть и федеральный закон об объектах культурного наследия, и 243-я статья УК, по которым возможна только научная реставрация объекта такого статуса.

 Но на комплексную реставрацию памятника авангарда денег нет. Эксперты уже предложили временные меры по сохранению башни — накрыть коробом. При этом можно будет приступить к реставрации и не прятать башню Шухова на Шаболовке от жителей и туристов, поскольку два фасада короба останутся прозрачными. В вечернее время декоративности всей конструкции придаст подсветка. Это вариант был предложен профессором МАРХИ Юрием Волчком и архитектурным бюро «Четвёртое измерение».

Фотографии: mrlins, paazio, Kazbad, Kojach, qwz / Flickr, Wikipedia.org