Мнение: Алексей Киселёв о переработке отходов в России The Village поговорил с экологом Алексеем Киселёвым о том, насколько эффективной может быть мусоропереработка в России и что происходит с отходами в стране сегодня.

Руководитель токсической программы Greenpeace | На прошлой неделе Росприроднадзор опубликовал доклад, в котором признал неэффективным в российских условиях раздельный сбор мусора. Чиновники утверждают, что попытки внедрения раздельного сбора отходов в нескольких городах не привели к желаемым результатам, и оптимальным решением для России остаётся сжигание мусора на специальных заводах с выработкой электроэнергии. Руководитель токсической программы Greenpeace Алексей Киселёв в беседе с The Village категорически не согласился с выводами Росприроднадзора. |
Исследование Росприроднадзора — очередная попытка бросить абсолютно протухшую информацию в публичное пространство России. Это делается насколько глупо и топорно, что у меня даже нет версии, зачем они это говорят.
Говорить о том, что раздельный сбор мусора неэффективен, можно только в том случае, если его попробовали, понаблюдали и сделали выводы. Сказать, что раздельный сбор мусора неэффективен, например, в Петербурге, где эта система работает несколько лет, значит солгать. Там это успешно работает не в качестве эксперимента: этим активно занимаются и волонтёры, и бизнесмены. Государство в этом никак не участвует, но и не мешает.
Росприроднадзор говорит, что неэффективность доказана проведёнными экспериментами, например, в Смоленске. Однако жители Смоленска ни о каких экспериментах с раздельным сбором мусора не слышали. Критерии эффективности при этом даже не указали.
Строительство среднего мусоросжигательного завода идёт три года. За это время объём отходов вырастает на 15 % в среднем по стране. Каждый такой завод эффективно работает только пару лет, потом отходы растут, и он перестаёт справляться — приходится строить новый.
Затраты на сортировку и переработку мусора — 250 евро за тонну,
а на сжигание — 500 евро.При мусоросжигании высвобождается огромное количество химических веществ, содержащихся в отходах: в лампах, батарейках, лаках, красках, электронике, стройматериалах. Это создаёт дополнительные нагрузки на системы газоочистки. Сжигательные печи — это химические реакторы, где во время процессов горения появляются новые химические соединения. Все эти опасные вещества можно задержать только с помощью несказанно дорогого оборудования, которое, по подсчётам Росприроднадзора, выходит дешевле, чем баки для раздельного сбора мусора. Однако и после этого остаются крайне токсичные остатки сжигания, примерно 26–36 % от общего веса первоначальных отходов. То есть вместо тонны бытового мусора вы получаете 360 килограммов высокотоксичного мусора, который надо везти не просто на полигон, а в некие охраняемые места, куда не проникнут дети, террористы или животные. Таких мест в России нет, а строить их — сказочно дорого. Об этом почему-то Росприроднадзор не сообщает.
Если мы отказываемся бороться с образованием отходов, как советует Росприроднадзор, то раз в три года нам необходимо строить новые мусоросжигательные комплексы. Я готов предположить, что в ближайшие 15 лет при таком раскладе город только и будет, что что-то сжигать. В этом случае средний российский город останется с крайне бедным содержанием кислорода в воздухе. При этом бронхиальные и лёгочные заболевания будут возникать моментально, а нервные расстройства, родовые аномалии и заячья губа станут привычным делом.
Капитальные затраты на сортировку с последующей переработкой составляют где-то 250 евро за тонну, а на сжигание — не менее 500 евро. Органику никто из мусора не убирает, соответственно, вместе со всеми отходами пытаются сжечь и воду. Вода же костёр тушит, поэтому нужен дополнительный энергоноситель, чтобы мусор всё-таки горел. Москва ежегодно тратит несколько миллионов долларов только на эти энергоносители.
Если государство начинает сортировать отходы, продавать вторсырьё, из органического мусора вырабатывать природный газ и производить грунт, то оно если и не зарабатывает, то хотя бы экономит. Для работы всей этой системы городу потребовалось бы около 500 тысяч долларов в год, но никак не миллионы.
В России число заводов, которые могут работать с вторсырьём, превышает количество собираемого вторсырья.
Раздельный сбор мусора необходим даже в случае, если вы его всё равно хотите сжигать: надо убирать органику и влагу. Органику отдают Водоканалу, из неё получается природный газ, из него затем — почва, которая используется при посадках. При этом остаётся ещё вторсырьё и так называемые опасные отходы: окурки, лампочки, батарейки, электроника. Вторсырьё можно продавать частным компаниям. Важно начать перерабатывать только какую-то малую часть, например, только металлические банки или бумагу, объяснять населению, почему раздельный сбор мусора полезен: убеждениями, штрафами или поощрением.
На Западе в первую очередь пытаются предотвратить появление отходов. Если это неизбежно, то их пытаются использовать повторно. Если не получается — отправляют на переработку. Если это органические отходы, их используют для разработки биогаза. Если не получается и так, то только в этом случае их сжигают или захоранивают. Это самый последний этап. У нас же всё ровно наоборот: в первую очередь выбирают самый опасный способ избавления от отходов.
В России ситуация парадоксальная. Число заводов, которые могут работать с вторсырьём, превышает количество собираемого вторсырья. Сейчас, например, за обычными пластиковыми бутылками охотится куча компаний: кто-то делает из них снова бутылки, кто-то — нетканые материалы. Недавно в Сочи одна бумажная фабрика предложила оргкомитету Олимпиады бесплатно предоставлять на все мероприятия бумажную посуду, но с одним условием — её надо возвращать на переработку, чтобы снова делать стаканчики и тарелочки. Потребность во вторсырье у компаний огромная.
Государство в этом никак не участвует. Все, кто у нас занимается вторсырьём, — это такие герои: от населения, которое готово проехать восемьдесят километров, чтобы сдать опасные отходы, до бизнесменов, которые в жутких условиях держат перерабатывающие заводы.
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.