Телеграм-канал «Репрессии в Свердловске» Истории из дел, которые последним открывал советский следователь
В рубрике «В закладки» The Village показывает сайты, страницы в инстаграме, паблики и телеграм-каналы — не обязательно популярные, но интересные, смешные или красивые. В этот раз — телеграм-канал «Репрессии в Свердловске» с историями родственников екатеринбуржцев, которые находит в архивах Олег Новоселов. The Village Екатеринбург пообщался с Олегом о том, сколько он на него тратит, как помог подписчице узнать, что дело о ее репрессированном родственнике было сфабриковано, и как работать с архивами, если ты не историк.
Как решил создать канал в телегераме после публикации в СМИ
У меня экономическое образование и я работаю в этом же направлении, но с детства интересуюсь историей и местным краеведением. Постепенно я сфокусировался на эпохе большого террора (серия репрессий и политических преследований в СССР в 1936–1938. — Прим. ред.), потому что во всех воспоминаниях о 20 веке жители бывшего СССР либо лично сталкивались с репрессиями, либо через своих близких, либо жили в страхе из-за того, что их самих репрессируют.
В 2020 году я пришел в екатеринбургский «Мемориал» (признан иноагентом, ранее мы рассказывали, чем занимается эта организация. — Прим. ред.), где познакомился с сотрудниками и спросил, чем я могу им помочь. Помню, что тогда все удивились интересу молодого парня к репрессиям. Мне дали список репрессированных и предложили запрашивать по ним информацию в архиве, а затем копировать записи и приносить в «Мемориал» (признан иноагентом, ранее мы рассказывали, чем занимается эта организация. — Прим. ред.).
Работа с самым первым делом меня поразила уже тем, что я был первым человеком, который его открыл после того, как следователь отдал его в архив в 1938 году. Конечно, дело держали в руках сотрудники архивов, но не просматривали ранее ни родственники, ни историки, ни исследователи. Сегодня я часто работаю с такими архивами и получаю уникальный контент, который нигде не найти. Мне повезло, что еще в первом деле были прикреплены фотографии арестованного, и такая олицетворенная история меня очень зацепила.
В тот момент журналист Дмитрий Колезев делал в своем телеграм-канале несколько постов о репрессиях. Я решил рассказать ему о первой истории, которую я нашел в архивах, и с его помощью написал статью на It’s my City. После этого я в марте 2021 года решил создать свой телеграм-канал и публиковать в нем разные итории, которые нахожу при работе с архивами. Мне понравился похожий проект «Расследование Карагодина», который создал житель Томска. Он с помощью архивов расследует расстрел своего прадеда, чтобы составить цепочку всех людей, причастных к этому. У меня же нет какой-то личной и семейной связи с репрессиями, а просто интересен этот пласт истории, который все еще не до конца исследован, поэтому я посвятил канал вообще всем своим находкам о репрессиях из архивов. Набрать базу подписчиков мне помог Колезев, когда репостнул один из моих постов к себе в телеграм. С того момента их количество постепенно растет.
Сколько тратит денег на работу с архивами
Если у томского проекта о репрессиях «Расследование Карагодина» есть конкретная цель и его создатель хочет найти всех виновных в смерти своего деда, то у моего проекта нет финальной точки. Тем не менее я никогда не попадал в ситуацию, когда не знал, за какое дело взяться на этот раз. В одном деле встречаются имена нескольких репрессированных и следователей НКВД, поэтому быстро появляется направление поиска и получается погрузиться в тематику: из одного дела получается узнать факты сразу о нескольких жертвах и следователях.
Люди ошибочно думают, что к личным делам есть доступ только у родственников. На самом деле, согласно федеральному закону об архивах, спустя 75 лет к ним имеет доступ любой желающий. Чтобы посмотреть какое-то дело, нужно написать на него заявку и прийти в конкретный день, чтобы его изучить. Историки обычно выписывают из дел самое интересное, а я полностью копирую их. Это платная услуга, и копия одной страницы стоит 17 рублей, поэтому за визит я трачу около 500 рублей.
Репрессии в России до сих пор настолько не изучены, что просто начав работать с архивами без исторического образования, я почувствовал себя специалистом в этой области. Я хожу в архив раз в две недели и за раз обрабатываю около трех дел. Если нахожу сфабрикованные, то формирую из них посты для своего телеграм-канала. Обычно публикации выходят почти каждый день, но я за этим плохо слежу — летом мог по две недели ничего не публиковать.
Однажды я предложил подписчикам найти истории их репрессированных родственников. В итоге нашел дело прадеда одной подписчицы и оказалось, что оно было сфабриковано, хотя его родственники всю жизнь думали, что он действительно был в чем-то виноват. Подписчики обычно очень положительно реагируют на мои публикации. Только один раз написали, что мне кто-то платит за работу, а все посты — подделки.
Сейчас «Мемориал» (признан иноагентом. — Прим. ред.) собираются закрыть (прокуратура требует ликвидировать международное общество «Мемориал» вместе с правозащитным центром »Мемориал», входящим в его структуру. — Прим. ред.), поэтому у меня при выкладке нового поста о репрессиях появляются опасения, какую ответственность это может повлечь за собой. Но я все равно не собираюсь бросать это дело, ведь объективно не делаю ничего противозаконного.
Чтобы прочитать целиком, купите подписку. Она открывает сразу три издания
месяц
год
Подписка предоставлена Redefine.media. Её можно оплатить российской или иностранной картой. Продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.
На связи The Village, это платный журнал. Чтобы читать нас, нужна подписка. Купите её, чтобы мы продолжали рассказывать вам эксклюзивные истории. Это не дороже, чем сходить в барбершоп.
The Village — это журнал о городах и жизни вопреки: про искусство, уличную политику, преодоление, травмы, протесты, панк и смелость оставаться собой. Получайте регулярные дайджесты The Village по событиям в Москве, Петербурге, Тбилиси, Ереване, Белграде, Стамбуле и других городах. Читайте наши репортажи, расследования и эксклюзивные свидетельства. Мир — есть все, что имеет место. Мы остаемся в нем с вами.