«Слез не осталось, до такой степени растоптали» Пять женщин из иркутского кризисного центра «Мария» рассказали The Village, как оказались на улице, и что намерены делать дальше
Куда идти, когда идти некуда? С таким вопросом однажды столкнулись все подопечные иркутского кризисного центра «Мария». Кого-то избил муж, от других отказались родные, у третьих дом остался за тысячи километров. Пять женщин рассказали The Village, как это — оказаться в «трудной жизненной ситуации». И как из нее выйти.
Фотографии
Евгений пономарёв
Нателла
беженка из Донбасса
Я в Иркутской области с 2015 года. Периодически снимала квартиру, потом возвращалась сюда, в центр, — не вытягивала просто. Одной тяжело квартиру снимать, детей маленьких не с кем оставить. В первый год я практически не работала, тогда земляки-азербайджанцы помогали.
Я беженка с Украины, из Донецка. По приезду мы жили в Ангарске в лагере для беженцев, там постоянно были какие-то драки и разборки. А я с детьми, у меня дочка была грудничком. Я позвонила волонтерам, попросила помочь перебраться в Иркутск. Мне рассказали, что есть кризисный центр «Мария», есть «Оберег». В «Оберег» меня не приняли из-за двух детей. Я, по их мнению, не смогла бы работать, тем более, что у меня грудной ребёнок. В «Марии» мне не отказали, сказали: пусть приезжает.
Мне помогла Наталья Александровна (основатель центра Наталья Кузнецова. — Прим. ред.), юристы, азербайджанская диаспора — я сделала документы. С бумагами официально вышла на работу.
Когда приехала в Центр занятости, там мне сказали: «Детей отдай в детский дом». Я говорю: «Вы что, с ума сошли?»
Выбирала место для переезда из многих городов. Про Иркутск мне рассказали, что тут всё идеально: и работа, и квартира, и пособие. Ну, естественно, этого не было. Да, временное убежище дали, но идите работайте. Когда приехала в Центр занятости, там мне сказали: «Детей отдай в детский дом». Я говорю: «Вы что, с ума сошли? Я никогда этого не сделаю».
У меня тут, в центре, отдельная комната. Здесь есть Любовь Ивановна, она за детьми присматривает, кушать им готовит. Она как моя мама. Здесь мы все как большая семья.
По мере возможности я помогаю поддерживать чистоту и порядок, но мне ненормированный график не позволяет больше времени центру посвящать. Настроена бороться, чтобы улучшить свою жизнь.
Любовь Ивановна
бабушка многодетной семьи из Усолья-Сибирского
Нам должны были дать квартиру в Усолье как многодетной семье. Сын продал наше жилье, а нас «опрокинули». Мы ждали-ждали, снимали квартиру. В итоге администрация Усолья дала нам разбитую комнату в общаге, размером с кабинет Натальи Александровны. И как мы туда поедем? Она вся разбитая, там ремонт надо делать.
Квартиру снимать очень накладно. Дочь работает, я пенсию получаю. Ее муж алименты не платит, мы с ней четверых воспитываем. Сейчас ждём сертификат на материнский капитал.
Слава богу, что я сюда попала, Наталья Александровна приютила. Готовлю кушать, за детьми ухаживаю, попу им подтираю, как говорится. Дети в школу ходят, одеты-обуты. Живём хорошо, мне нравится.
Готовлю кушать, за детьми ухаживаю, попу им подтираю, как говорится. Живём хорошо, мне нравится
Зарплата у меня была 15 тысяч рублей. Снимала жилье за семь тысяч, на садик за двоих детей шесть тысяч уходило. Я выживала
Ирина
мать троих детей, потерявшая работу
Я сама из Шелехова, работала уборщицей в школе: ремонт делала, полы мыла. Зарплата у меня была 15 тысяч рублей. Снимала жилье за семь тысяч, на садик за двоих детей шесть тысяч уходило. А на остальные деньги мне нужно было поесть и накормить детей. Я выживала.
Однажды у меня вылез флюс. Позвонила секретарю в школу, сказала, что у меня флюс, и пока не могу работать. Мне его полностью вырезали, губу порвали. А потом мне звонят из школы, говорят: директор приказ на твое увольнение пишет. У меня трое детей! Я приезжаю в школу — меня уволили.
Когда меня уволили, мне нечем стало платить за квартиру. Позвонила Светлане Лебедевой (общественный деятель в Шелехове. — Прим. ред.), она позвонила Екатерине Видасьевой с «Шелехов ТВ», она корреспондент и депутат. Они вдвоём мне помогли очень сильно. Выходные я жила прямо у депутата в квартире, потом она сюда меня привезла, продуктами помогла. Если бы не они, я осталась бы на улице.
Неделю здесь нахожусь, надо на работу устраиваться. У нас в Шелехове с этим трудно. В Центре занятости стою по безработице, хоть какие-то деньги: хоть десять тысяч оттуда, да получаю.
Я одна уже четыре года поднимаю троих детей. Мама иногда помогает деньгами, сейчас с ней старшая дочь живет. Как-то держусь, просто держусь. Конечно, ради детей, ради кого ещё? Вон, двое маленьких бегают.
Юля
жертва домашнего насилия
Работала охранником два через два. Год жила с гражданским мужем. В январе запил, меня сильно избивал, с синяками ходила. Помирились, всё нормально. Однажды вечером разругались, он мне сказал: «Чтоб в десять часов не было ни тебя, ни твоего духа». У меня ребенок маленький. Я занимаю деньги на работе, отпрашиваюсь со смены, прихожу в дом — вещи мои стоят. Нашла центр «Мария» в интернете, приехала сюда: мне деваться до зарплаты некуда.
Понимаете, самое интересное: я думала, может у молодых бывают такие заскоки. А ему 43 года, у нас разница в 15 лет! Человек — вдовец, у него самого двое детей, вроде как должен соображать. Такого я не ожидала. В душу наплевали. Работаешь, душу вкладываешь. За съем дома я в последнее время платила. Терпела-терпела. Думала, уйду — буду переживать, плакать. А слез не осталось, до такой степени растоптали.
Думала, уйду — буду переживать, плакать. А слез не осталось, до такой степени растоптали
В Иркутске у меня живёт родной отец. Я ему позвонила, а он сказал: разбирайся со своими проблемами сама. До этого он через суд меня выписал из квартиры, сейчас ребёнка прописать я нигде не могу. На временную прописку нужны деньги. И по ней у нас все равно не пропускают в садик. Чтобы прописаться временно, за двоих надо заплатить пять тысяч рублей.
Комнату сейчас себе подыскиваю. На моё место в центре придёт другая женщина, которая тоже окажется в трудной ситуации, и которой помощи ждать не от кого.
Мне и до этого было тяжело, в подъездах ночевала. Ребёнка, несмотря ни на что, не брошу. Буду работать, сколько могу. Она у меня девочка взрослая, уже всё понимает.
В центре «Мария» живу меньше недели, пока всё нравится, никто не обижает. Запускать свою жизнь в ближайшее время вообще никого не хочу.
Я отцу позвонила, а он сказал: разбирайся со своими проблемами сама
Зять выгнал, надоела я там. Хотя они жили в большом доме, а я — в маленькой избушке. Сказал: «Не уедешь — сожгу»
Тамара Ильинична
пенсионерка, брошенная семьей
Зять выгнал, надоела я там. Хотя мы в одном доме и не жили. Они — в большом доме, а я — в маленькой избушке. Сказал: «Не уедешь — сожгу». Что делать? Я собралась и поехала. Сначала — к родственникам в Зиму, там моя невестка. Нашла центр «Мария», позвонила Наталье Александровне, договорились, и я в феврале сюда приехала.
Вообще, Наталья Александровна запретила мне работать, но я всё равно подметаю вокруг дома. Что сидеть-то целый день?
А здесь народ хороший. Правда, шумно с ребятишками, целый день бегают, ну их же не привяжешь — дети есть дети. Я им сказки почитываю. Только захожу в игровую, сажусь в кресло — они все вокруг меня.
На семью обиды нету. Что бог говорил? «Надо прощать». Такие обстоятельства сложились.
