«Еще по одной»: Мадс Миккельсен уходит в запой ради науки в трагикомедии Томаса Винтерберга С 12 ноября — в прокате

У историка Мартина (Мадс Миккельсен, который уже снимался у Винтерберга в «Охоте»), похоже, кризис среднего возраста. То есть как — у него все хорошо: красивая жена, двое детей-подростков, опрятный дом, приличная работа. Но ученики жалуются родителям, что за экзамены после его курса все обычно получают трояки, работающую в ночную смену жену Анику (Мария Бонневи) он видит в лучшем случае по вечерам, дети просто игнорируют. «Со мной скучно?» — спрашивает он как-то Анику. «Ну да, ты не тот, что был в молодости», — честно отвечает супруга.

На дне рождения друга Николая (Магнус Милланг) Мартин тупит, говорит, что за рулем, но после двух выпитых залпом бокалов вина начинает рыдать: ему еще никогда не было так одиноко. Николай, работающий в той же школе психологом, вместе с друзьями Томом (Томас Бо Ларсен) и Питером (Ларс Ранте) — физруком и учителем пения — его успокаивают. К тому же недавно Николай вычитал у норвежского психиатра и философа Финна Скордеруда гипотезу, что человеку от рождения для счастливой жизни не хватает в крови половины промилле. На следующий день Мартин — то ли в попытке избавиться от похмелья, то ли действительно заинтересовавшись гипотезой — в школьном туалете вливает в себя половину шкалика «Смирнова». Это срабатывает — не считая того, что он с запинкой произносит слово «индустриализация», урок проходит на ура — дети в восторге. Вечером он собирает друзей — они все в разной степени тоже ощущают кризис среднего возраста, — и вместе они решают провести эксперимент: выпивать в рабочее время (до восьми вечера — как Хемингуэй!) ровно столько, сколько необходимо для появления в крови этой самой половины промилле.

Как несложно догадаться, ничего хорошего из этой затеи не выходит. Начинается все неплохо — в оживающего после пары глотков Мартина влюбляются ученики, которым он с огоньком рассказывает про двух своих новых героев — Черчилля и Хемингуэя, деликатно не уточняя, что оба закончили плохо; Том, который едва не спаливается с заначкой в спортзале, уверенно ведет к триумфу футбольную команду младшеклассников; хор Питера оживает. Мартин даже вытаскивает семью на сплав по реке, чего они не делали лет десять.

Но дальше все катится под откос. Винтерберг сообщает не самую свежую мысль: контролируемого алкоголизма не бывает. Он демонстрирует, чем это обычно заканчивается: мокрыми от мочи простынями, разбитым лбом, увольнением, заставленной пустыми бутылками квартирой, холодным взглядом женщины, которую ты пытаешься вернуть. А то и чем похуже. В этот момент фильм перестает быть комедией и заходит на территорию мелодрамы — и смотреть его становится физически тяжело: не столько оттого, что смена интонации ему не идет, сколько оттого, с каким знанием дела это сделано.

Но в конечном счете это обнадеживающее кино, что подтверждает снятая ручной камерой в духе винтерберговско-триеровской «Догмы 95» финальная сцена, где вновь вышедший из завязки бывший танцор Мартин начинает выдавать балетные па в окружении собственных выпускников. Алкоголь не панацея, но в качестве побега может сработать. «В моем фильме четыре главных героя никогда не рискуют, они погрязли в унылой рутине, и именно это их огорчает, — говорит Винтерберг о фильме. — Чтобы быть счастливым, нужно быть любопытным, уметь подвергать себя опасности и бросать себе вызов. Рискнуть — значит остаться в живых».

Таким побегом «Еще по одной» (перевод международного названия фильма Another Round, датское словечко «druk» — это что-то вроде запоя: «Это как в Гренландии — там есть 50 слов для обозначения снега. А в Дании есть много слов, обозначающих употребление алкоголя», — шутит режиссер) стал для самого Винтерберга — через четыре дня после начала съемок фильма его дочь Иду насмерть сбила машина. «Так что вы можете почувствовать на экране поддержку и любовь, которые мне оказала вся команда, — говорит он. — „Еще по одной“ празднует жизнь: люди танцуют и целуются, обнимаются, пьют и занимаются любовью — и это полностью противоречит нынешним суровым временам».

Обложка: Capella Film