Что смотреть на фестивале «Новый европейский театр» Постановка на Ленинградском вокзале, пьеса о старшеклассниках и гала-концерт танцовщиков-любителей

17 ноября в Москве начинается фестиваль «Новый европейский театр», он же NET. Ежегодный праздник театрального урожая со всей Европы проходит уже в 18-й раз. В программу входят только экспериментальные работы, для кураторов Марины Давыдовой и Романа Должанского понятие «театр» не имеет четких границ и спектаклем может называться любое действо. Аббревиатура NET намекает на концепцию фестиваля — вовлечение российского зрителя в международный контекст, в мировую театральную сеть. The Village рассказывает о главных событиях 18-й программы.

Крошечная английская труппа Forced Entertainment квартируется в маленьком провинциальном Шеффилде, что не мешает ей представлять актуальный британский театр на важнейших международных фестивалях — например, в Авиньоне и Эдинбурге. «Праздники будущего» — камерное разговорное шоу, напоминающее стендап на двоих: актеры Кэти Нейден и Джереми Киллик обсуждают перспективы человечества в формате мозгового штурма. За час с небольшим они выдвинут и тут же оспорят десятки гипотез, правдоподобных и безумных, шуточных и серьезных, пытаясь угадать, как изменятся политика, география, быт и физиология. Возможно, мы научимся менять тело, как одежду. Возможно, расы, нации и государства исчезнут. Или популяция сократится до шести человек, и каждому достанется по континенту. Это лаконичный, стремительный спектакль эпохи мессенджеров и твиттера, умный и в то же время развлекательный — нетипичное для театра сочетание.

Зрители собираются на вокзале, чтобы подслушать беседу двух немцев, эмигрирующих из нацистской Германии. Их голоса непрерывно слышны в наушниках, но самих героев предстоит найти и опознать в толпе пассажиров. Для публики предусмотрены разные опции: можно оставаться на месте или преследовать кого-то из артистов. Необычный выбор места подсказан текстом: персонажи Бертольта Брехта — физик Циффель и рабочий Калле — рассуждают о политике и обществе на Центральном вокзале города Хельсинки. В годы Второй мировой, когда писалась пьеса, антифашист Брехт и сам был немецким эмигрантом в Финляндии. К слову, родная площадка спектакля — Финляндский вокзал Петербурга.

Постановка сделана на средства молодого петербургского фестиваля «Точка доступа», который целиком посвящен Site-specific art — искусству, созданному для конкретной локации и в диалоге с этой локацией. По заданию фестиваля художники и режиссеры обживают общественные пространства — парки, набережные, магазины, — всякий раз наполняя хорошо знакомое публике место новым содержанием. Зрители спектакля «Разговоры с беженцами» переживают прогулку по вокзалу как эстетический опыт, и для авторов это не менее важно, чем ревизия Брехта.

Итальянец Пиппо Дельбоно — характерный персонаж эпохи, которую специалисты называют постдраматическим театром. Законы драматургии и режиссуры для него — ненужный балласт, равно как и нормы хорошего вкуса. Формат его спектаклей невозможно определить одним словом — то ли это драма, то ли танец, то ли перформанс. Артисты Дельбоно не прячутся за личинами персонажей, а представляют на сцене самих себя: в исполнителе режиссера интересует личность, а не сумма навыков. Поэтому в его постановках часто заняты люди с выдающейся биографией: скажем, любимец Дельбоно, неслышащий актер Винченцо Каннаваччиоло, известный под псевдонимом Бобо, больше 30 лет провел в психиатрической клинике, где его и нашел режиссер. Постановщик и сам регулярно выходит на сцену, что роднит его с художниками-акционистами и перформерами.

Vangelo переводится с итальянского как «Евангелие». Дельбоно поставил этот спектакль в память о матери-католичке, старавшейся перед смертью заинтересовать его религией. В этом проекте режиссер пытается помириться с Христом: он появляется перед зрителями убежденным атеистом и за полтора часа приходит к такому варианту христианства, который ему нравится. Все это с музыкой, дикими танцами и еще бог знает чем.

В Москве или Петербурге премьера режиссера Дмитрия Волкострелова — беспроигрышный вариант для открытия новой площадки. В Казани — другое дело, но руководитель арт-пространства «Угол» Инна Яркова все-таки рискнула. Дело в том, что Волкострелов предельно далек от энтертейнмента. Далеко не любой зритель согласится признать его работы спектаклями (проверьте себя: прослушать лекцию композитора Кейджа в исполнении двух невидимых артистов — это считается за визит в театр или нет?). Для постановки в Казани Волкострелов выбрал пьесу своего любимого драматурга Павла Пряжко «Карина и Дрон» о повседневной жизни школьников. В этом тексте толком нет сюжета, все 14 страниц — просто болтовня старшеклассников. Сверхспособность автора — феноменальный слух на будничную речь. Пьеса похожа на расшифровку диктофонной записи и вся состоит из реплик вроде «Давай лучше потом, на обратной дороге я бы с тобой поехала». Предмет интереса Пряжко — язык 15-летних, которым он овладел как родным: не каждый драматург сможет органично вписать в диалог «омномном» или «узбагойся».

Волкострелов своей постановкой нарушил, наверное, все театральные конвенции. Он отобрал непрофессиональных актеров-подростков, выстроил их на сцене в ряд, минимизировал освещение и отказался от микрофонов, предложив аудитории битый час пялиться на неподвижных людей, которых почти не видно и плохо слышно. Режиссер буквально иллюстрирует поговорку «чужая душа — потемки», только в роли чужого здесь — целое неизученное поколение.

Спектакль рекомендуется всем, кому не хватает оптимизма в актуальном искусстве. Полуторачасовой гала-концерт танцовщиков-любителей оспаривает расхожее мнение, будто бы художество — это занятие для избранных, а красота — близость к идеалу. Академический балет прославляет физическое совершенство и задает исполнителям очень жесткие профессиональные стандарты, причем опасные для здоровья. Но для автора Gala, француза Жерома Беля, танец — не ремесло нескольких посвященных, а доступный каждому способ выражать эмоции.

Выводя любителей на настоящую театральную сцену наравне с артистами-профессионалами, хореограф реабилитирует искусство непрофессионалов, над которым принято подшучивать. В его системе координат не существует понятия «балетное телосложение»: танцевать могут худые, толстые, пожилые, молодые — было бы желание. В Gala участвуют в том числе люди с дополнительными потребностями — исполнители с синдромом Дауна, артисты, передвигающиеся в инвалидном кресле. Среди создателей проекта нет художника по костюмам — каждый сам решает, как будет выглядеть на сцене. Gala — альтернатива не только профессиональному танцу, но и профессиональному творчеству вообще: вместо того чтобы оценивать мастерство художника, зрителю предлагают принять и полюбить его индивидуальность.

фотографии: обложка, 3 – Pippo Delbono/Театр Наций, 1 – Hugo Glendinning/Forced Entertainment, 2 – «Точка доступа», 4 – Рамис Назмиев/Творческая лаборатория «Угол», 5 – R.B. Jérôme Bel