Сергей Ковеленов — о долгах, работе в такси и попытке возродить Oh, my «Я перестал переживать из-за того, что кто-то считает меня мудаком»
Прошлой зимой основатель петербургской марки базовой одежды Oh, my Сергей Ковеленов превратился из положительного героя-предпринимателя в объект общественного порицания. Бывшая сотрудница его компании Дарья Новак опубликовала переписку с ним, где в ответ на просьбу выплатить долги по зарплате он сообщал, что может только постучать ей членом по лбу. Потом Сергей попытался договориться с сотрудницей о графике выплат и предложил покупателям поддержать ее, купив вещи по промокоду. После скандала продажи немного выросли, но это компанию не спасло: она генерировала слишком много убытков, так что в начале года сайт пришлось закрыть, а оставшихся сотрудников уволить.
Осенью Oh, my снова начал продажи — сейчас там продаются футболки, боди и платья. Недавно запустилась доставка базовых вещей по подписке. The Village поговорил с Сергеем Ковеленовым о том, как сейчас идут дела в компании и как он собирается расплачиваться с долгами.
Проблемы в компании
— Что происходило с компанией с начала года?
— Я ничего не делал, я остался один. У компании было много экономических сложностей. Вершину айсберга вы помните — случай в конце декабря, скандал с зарплатой. Я не знал, что делать после этого. С одной стороны, у меня много обязательств, с другой стороны — все развалилось. Я где-то месяца четыре не вылезал из-под одеяла, работал в «Яндекс.Такси» водителем, чтобы было что есть, а потом потихонечку начал вылезать и понял, что мне ничего не остается, кроме как снова начать делать любимое дело. Я в него еще верю — и так я верну себе свое лицо.
— Из-за чего возникли трудности?
— Это стандартная ситуация, первый параграф учебника, который я не прочитал. Мы не следили за доходами и не контролировали расходы, в какой-то момент это привело к кассовым разрывам. Они повлекли за собой новые займы. Было много решений, с которыми я опоздал. Например, сокращение штата или уменьшение издержек. Это все, как снежный ком, копилось до конца 2018 года.
— Как переживали этот кризис?
— Все было сложно. Я давно понял, что у меня не получилось, а потом это стало известно публично. Я не знал, что делать дальше. Уже тогда я целыми днями думал, как возвращать долги. Потом я понял, что Oh, my — это крутая штука, в ней много правды и силы.
— А что было потом?
— Чтобы получить какие-то деньги, я открыл аутлет Oh, my — это был отдельный инстаграм-аккаунт, через который продавались старые вещи. Он довольно успешно работал.
— Вы этими деньгами рассчитывались с долгами?
— Частично. Чтобы расплатиться со всеми, надо, чтобы механизм снова заработал: долги надо гасить из прибыли. Их объем такой, что мы можем десять складов Oh, my продать — и все равно не рассчитаемся. Кому-то денег не досталось бы, и это меня мучило больше всего. Моя задача — запустить механизм, который, как и раньше, будет генерить необходимое количество денег, позволяющих развиваться и гасить долги.
— О каких суммах идет речь?
— Около 2 миллионов рублей перед работниками. Мне ужасно стыдно в этом признаться, но это 29 человек.
— А еще кредиты были?
— Да, но я не могу назвать суммы, они больше.
Возвращение
— Что вы стали делать, чтобы перезапустить компанию?
— Я решил вернуться к тому, с чего я начал, к базовым вещам, сделанным в России. Мне больше всего нравится это делать. Я начал с простого: добавил на сайт футболки, потом боди, платья. Теперь мы запустили подписку на наборы вещей за 2 тысячи в месяц. Скоро появится еще шесть-семь моделей платьев разных цветов. Самым важным я считаю, что Оh, my не только шьет в России, но и заказывает полотно российского производства. То есть это 100 % «Сделано в России».
— Как люди отреагировали на подписку? Кому нужны наборы рандомных вещей?
— Подписок уже много — не скажу, сколько. У меня была гипотеза, что это нишевый продукт. Есть базовые вещи, которые обычно просто лежат кучей: трусы, толстовки, носки, треники, шорты, купальники, плащи. Наша задача — заместить Oh, my все эти вещи, и чтобы люди в принципе не думали, где их взять. Ехать в торговый центр за трусами — задача не для жителя ХХI века.
— Но если мне нужны трусы, я хочу получить их, а не носки, а в подписке непонятно, что придет.
— Мы не прописали, что будет в ближайших посылках, но мы это сделаем. Надо, чтобы было понятно, какой набор человек получит и что ему придет, в зависимости от того, на какой срок он оформит посылку. Плюс в каждую посылку мы будем стараться класть сюрприз — полезную вещь, которая не является одеждой.
— Ваш главный хитяра — платье третьей длины. Почему вы не с него начали?
— Я каждый день его вспоминаю, но тут есть противоречие: это, с одной стороны, — главный хитяра, с другой — оно мне очень не нравится, и я пока не знаю, что с ним делать.
— Как вы выбирали вещи для перезапуска?
— Это были самые простые вещи, которые было проще всего ввести. По экономическим причинам я не мог выпускать сложные изделия. Я начал с простого, чтобы, заходя на сайт, можно было что-то купить.
— А люди начали покупать? Ведь выбор был небольшой.
— Это был не взрыв, но покупки пошли с первого дня и происходят ежедневно.
— Вы снова начали размещать заказы на фабрике?
— Да, это все я только что произвел, я размещаю заказы, у меня остались старые контакты.
Будущее
— Планируются новые коллаборации?
— Сначала будет база, потом и коллаборации. Но пока что я хотел бы вернуть самые хитовые модели на сайт. Коллаборация с нашим копирайтером может быть.
— То есть с вами?
— Да.
— Вы все еще делаете мерч на заказ?
— Это не останавливалось никогда. В прошлом году Mail.ru заказала у нас 7 тысяч футболок. В этом году был Московский урбанистический форум, Музей русского импрессионизма, «Кофемания», сервис «Вандруки». Это в том числе то, для чего нужны наши вещи.
— Сколько у вас заказов и много ли корпоративных?
— В основном у нас все же розничные заказы, объем назвать не могу.
— Кто покупает ваши вещи?
— При возвращении для меня стало сюрпризом, что у нас так много поклонников. Это в основном москвичи и петербуржцы, им нужны качественные вещи, и круто, что они могут купить их в России.
— Как вы сейчас продвигаетесь?
— Только рассылка и соцсети, органический охват. Мы не вкладываемся в маркетинг.
— Вы сейчас работаете один. Как вы справляетесь?
— Я с этого начинал, оказывается, это не так сложно, как кажется. Если звезд с неба не хватать, все работает. С утра я собираю заказы и отправляю их по почте часов до 14:00, потом еду на производство, работаю за компьютером.
— Когда наймете второго сотрудника и когда поймете, что ситуация в компании наладилась?
— Конец года покажет, работает нынешняя модель или нет. Мне уже сейчас сложно одному, но пока получается. Когда станет совсем сложно, я подумаю, как разбираться с этим. Раньше я думал наоборот.
— Люди, которым вы должны, не требуют вернуть деньги?
— Думаю, все уже вошли в положение и с интересом наблюдают, что будет дальше.
— Полученную выручку частично пускаете на раздачу долгов?
— Сейчас я все вкладываю в развитие. Пока мне нужно увеличить ассортимент в 1,5–2 раза, и тогда можно будет распределять выручку.
— Не боитесь, что люди в суд пойдут?
— Когда пойдут, тогда буду думать и разбираться с этим. Много чего может произойти, но все видят, что я стараюсь и работаю, что я не пропадаю, что я на виду. Я все делаю для того, чтобы создать классный продукт, рассчитаться с долгами и потом делать еще более классный продукт. Поэтому большинство людей спокойны. Я перестал переживать по поводу того, что кто-то считает меня мудаком, ну, считает и считает. Мое дело — это Oh, my.
Меня зажигает массовый простой продукт, который конкурирует с масс-маркетом и в этой борьбе выигрывает. Я в этом смысле испытываю дикий азарт. Я хочу делать то же, что в масс-маркете, примерно за те же деньги, хорошего качества и в России. Вот эту ткань мы заказали в Тверской области, это платье шили эти прекрасные женщины. Моя задача — поставить покупателя перед таким выбором. Мы обязаны производить простые вещи.
фотографии: обложка, 1 — Oh, my
