«Не готова дарить свой бизнес»: Что происходит с маркой Asya Malbershtein Петербургский дизайнер Анастасия Швачко — о том, как она лишилась компании
Петербургский дизайнер Анастасия Швачко, создательница известной марки Asya Malbershtein, в интервью изданию Be-in.ru рассказала о конфликте с партнером по бизнесу Марией Слиньковой: «По сути, это рейдерский захват, но доказать это сложно, поскольку мой партнер является генеральным директором бренда». Анастасия обвинила Марию в выводе средств ООО «Ася Мальберштейн»: в комментарии The Village дизайнер предположила, что речь идет о сумме от миллиона рублей.
По словам Анастасии, 3 марта ее вывели из состава учредителей ООО — при этом дизайнер не давала на то согласия. Ее лишили доступа ко всем социальным сетям бренда, кроме инстаграма, а также к рабочей почте. Аккаунт Asya Malbershtein в фейсбуке на данный момент удален, «ВКонтакте» активны группа и два аккаунта, сама Анастасия пользуется одним из них.
14–16 апреля бренд устраивал распродажу всех вещей со скидкой 20 %. А 17 апреля, придя на производство, Анастасия Швачко обнаружила пустое помещение. Производство и склад находились на двух этажах в БЦ «Обводный двор» на набережной Обводного канала, 199–201. Новый адрес Анастасии неизвестен.
На звонок корреспондента The Village по указанному на сайте телефону офиса продаж ООО «Ася Мальберштейн» ответил молодой человек. Он сообщил: «Мы не даем комментариев. Проводится правовая оценка опубликованной информации, по ее итогам мы выпустим официальное заявление. Asya Malbershtein работает в прежнем режиме». Мобильный телефон Марии Слиньковой заблокирован, однако она ответила корреспонденту The Village «ВКонтакте», пообещав связаться сегодня вечером: «Мы сегодня готовим информацию и документальные факты, чтобы не давать комментарии в эмоциональном и некрасивом ключе. Компания и люди работают, препятствовать процессу инсинуациями на уровне сплетен и личными обидами неприемлемо». Вечером Мария сообщила, что сведения, изложенные в материале Be-in.ru, «не соответствуют действительности». Более подробный комментарий последует позже (пока неизвестно, когда именно).
Интервью вызвало большой резонанс в модной индустрии. В магазине 8-store, указанном на сайте бренда в числе петербургских контрагентов, The Village заявили, что замораживают сотрудничество до выяснения всех обстоятельств: вещи бренда перенесли в подсобное помещение и пока не будут продавать. В другом фигурирующем на сайте бренда магазине, JNBY, The Village рассказали, что компания еще в ноябре 2016-го прекратила работу с ними: «История с брендом Аси ужасная, мы все в шоке и сочувствуем ей. Надеемся, все разрешится, и справедливость восторжествует». В третьем петербургском магазине из списка, Gate31, сообщили, что прекращают сотрудничество с брендом.
Анастасия Швачко основала марку Asya Malbershtein в 2008 году. Сначала бренд занимался аксессуарами из кожи — в частности, рюкзаками. Также он популяризировал портупеи, до этого более привычные любителям БДСМ. Позже компания начала производить одежду, в том числе верхнюю.
В 2007 году история, похожая на описанную в интервью Анастасии Швачко, произошла с российским брендом «Султанна Французова». Дизайнер разорвала контракт с кипрской компанией «Макао», с которой у нее был эксклюзивный договор на бренд. Компания еще некоторое время производила вещи под маркой Sultanna Frantsuzova без участия основательницы, затем торговая марка более трех лет не использовалась. В 2011 году Французова смогла вернуть себе марку.
The Village поговорил с Анастасией Швачко о том, как развивался ее конфликт с партнером и что она будет делать дальше. А также узнал у экспертов, можно ли назвать описанное Анастасией рейдерским захватом, и какие уроки молодые дизайнеры могут вынести из этой истории.
Анастасия Швачко
Основательница бренда Asya Malberstein
С Марией Слиньковой меня познакомили общие друзья, у них есть магазин очков. Это было в 2010 году, я искала кредитора, чтобы взять деньги под процент на развитие бизнеса. Маша дала мне, кажется, 100 тысяч рублей, процент я выплачивала в течение года. Мы потихоньку начали с ней общаться.
В чем была моя ошибка: я вообще не помню, как мы оформляли ООО. У нас с Машей была договоренность: поскольку я не тяну вести все и сразу, она полностью занимается бухгалтерией — всем, что связано с производством, продажей. А я занимаюсь остальным. И мы просто договорились, что она начнет собирать документы. Как произошло оформление договора и почему бизнес получился 50 на 50... Наверное, мы как-то это обсуждали. Я сама пытаюсь вспомнить те события.
В 2015 году я начала понимать: что-то не так. Я вела социальные сети и занималась пиаром, многие клиенты связывались лично со мной. Увидела в инстаграме несколько магазинов, где активно выставляли наш продукт, но в списке контрагентов ООО я их не нашла. У нас не было договора о сотрудничестве. Потом я начала смотреть переписки: оказалось, что с этими людьми договариваются о том, чтобы они переводили деньги на карту Слиньковой или исполнительного директора, которого взяли в штат предприятия. На исполнительного директора был оформлен шоу-рум на территории производства. Причем шоу-рум был оформлен как место презентации, а не продаж. Общаясь с клиентами, я действительно не видела там продаж. Но в 2017 году вскрыла данные о реальных выручках, черной кассе и о том, что исполнительный директор снимала деньги с расчетного счета.
А в 2015-м я только начала все это узнавать и предъявлять претензии. Мне сказали, что так получилось случайно. Пошел эффект накопления, я выявляла все больше нюансов. Выяснилось, что марка не принадлежит ООО, что Слинькова все оформила на свое имя и записала себя автором — владельцем исключительных и авторских прав. Получается, торговый знак принадлежит ООО, но Слинькова является заявителем. Мы будем оспаривать этот факт.
В том же году я просила провести собрание и назначить меня генеральным директором, потому что Слинькова на тот момент была на ранних сроках беременности и практически не появлялась, а дела приходили в упадок. Тогда бы мне пришлось отойти от творчества, но я была к этому готова — обучалась на бухгалтерских курсах, начала вникать во все. Из-за моей просьбы был острый конфликт. Слинькова просто не дала мне это сделать, не согласилась — и поставила исполнительным директором своего человека. Об этом я узнала позже, когда просматривала документы.
Я понимала: что-то идет не так. Но если честно, пыталась человеческими методами, с помощью диалогов выявить и решить проблему. Я долгое время надеялась, что ситуацию можно разрешить спокойно.
Серьезный открытый конфликт у нас случился в середине февраля 2017 года. Я пыталась говорить, я звонила — в течение месяца у человека была возможность все мне объяснить, предоставить доказательства, документы. Опровергнуть мои данные. Человек не только этого не сделал — он поменял замки на предприятии, не брал трубку. А если брал, то меня просто посылали.
Третьего марта Слинькова совершила сделку, согласно которой я якобы передала свою долю Обществу, то есть ей, — она вывела меня из состава учредителей. Либо сделку совершил подставной нотариус, либо был подделан документ.
После того как я поняла, что человек не идет ни на какой диалог, и начались косвенные угрозы, мне ничего не оставалось, как обратиться в полицию. Полиция пытается возбудить уголовное дело — Слинькову уже месяц ищут. Она ни разу не появилась в полиции, у нее отключен телефон. Ей высылали официальные приглашения на домашний адрес — безрезультатно. Это осложняет процесс.
В последний раз я ее видела, когда приходила в конце марта и приносила ей уведомление о проведении очередного собрания 17 апреля. Хотела, чтобы мы собрались, обсудили текущие дела и переизбрали меня генеральным директором. 17 апреля я пришла и увидела закрытые двери и вывезенное оборудование.
Недавно узнала, что многие сотрудники не были оформлены в ООО. Их активно оформляли после того, как случился конфликт, на минимальную зарплату в 8 тысяч рублей. По моим данным, в компании работало 44 человека — это люди, которые иногда привлекались, были на полставки и так далее. Очень много людей ушло. Но были привлечены новые сотрудники — далекие от модной индустрии. По моим данным, это кризисные менеджеры: заместитель гендиректора, заместитель исполнительного директора и еще какой-то человек, который оказывает правовую поддержку и, скорее всего, является адвокатом Слиньковой. Получается, его услуги оплачиваются за счет Общества, в том числе из моих денег.
Недавно в онлайн-магазине появились новые товары. Почти все вещи разработала я — за исключением нескольких предметов. Я предполагаю, что их разработала дизайнер, которая привлекалась время от времени. При этом ее предупредили о конфликте.
Производство располагалось на двух этажах (в деловом центре «Обводный двор» на набережной Обводного канала, 199–201. — Прим. ред.). Там не только тяжеловесные швейные машинки 67-го класса, но и дорогостоящее оборудование — различные прессы, станки. Помимо оборудования, у нас был склад готовой продукции и склад кожи. Склад кожи довольно большой. По-хорошему, фирма может в спокойном режиме еще полгода работать за счет этого склада. Также есть склад фурнитуры. Активов у фирмы достаточно много. Общая стоимость вместе с материалами — от 15 миллионов рублей. Все это сложно вывезти за один день — наверное, этим занималось много людей.
Я до сих пор не знаю, где сейчас находится производство и склад. На сайте нет информации. Когда звонишь, ни один сотрудник не сообщает. Клиентам тоже не говорят.
Арендодатель говорит, что фирма оставила задолженность. Кроме того, у нас договор аренды на определенных условиях: мы должны были привести помещение в первоначальное состояние. А мы делали перепланировку, и все это так и осталось. Мало того, они после себя оставили бардак — даже не сделали уборку. Арендодатель недоволен — он, как и я, сейчас их ищет.
Я подаю в суд, буду отстаивать свое имя. Я не готова дарить собственный бизнес. Бороться буду, естественно, правовым путем. У меня есть юрист, мы будем действовать в рамках закона. Будем оспаривать незаконную сделку от 3 марта 2017 года.
Сейчас оплата на сайте Asya Malbershtein происходит на счет Общества и расчетный счет исполнительного директора. Я не рекомендую что-либо там заказывать, потому что не уверена в качестве продукции. Также я не могу гарантировать отправку продукта. И деньги с продаж идут непонятно куда.
Мне хочется предупредить людей — молодых специалистов, дизайнеров, просто бизнесменов, — чтобы они не оказались в той же ситуации, что и я. Ошибка на стадии фундамента может сыграть роковую роль, и вы окажетесь абсолютно беззащитны в правовом поле. Я буду преподавать, участвовать в различных форумах и делиться своим опытом. Сейчас у меня есть уникальный опыт развития бизнеса в российских условиях, без сырьевой базы — кроме того, есть опыт потери бизнеса и, скорее всего, его восстановления. Не хочу, чтобы люди наступали на те же грабли.
Олег Сухов
адвокат
Такие истории в сфере малого бизнеса не редкость. Конечно, можно назвать это и рейдерским захватом, но фактически этот случай наглядно демонстрирует, что важно при ведении бизнеса особое внимание уделять оформлению полномочий — как своих, так и своих партнеров. Если вы изначально правильно прописываете полномочия гендиректора так, что он ограничен в возможностях совершать сделки и принимать иные важные решения, то как минимум все его действия можно будет потом оспорить. Так же и с бухгалтерией: нельзя верить на слово, когда говорят, что денег в компании нет — все расходы и доходы компании можно проследить по бухгалтерской отчетности. Если возникают какие-то сомнения, лучше сразу обратиться к услугам аудитора.
При столкновении с рейдерским захватом необходимо как можно раньше ограничить в полномочиях всех лиц, которые могут навредить бизнесу, и обратиться в полицию, чтобы иметь возможность применить в отношении активов компании обеспечительные меры. Полномочия прописываются в учредительных документах организации. Можно ограничить полномочия руководителя суммой сделки, ее видом, соотношением суммы сделки со стоимостью чистых активов. Ограничения стоит продублировать и в трудовом договоре с гендиректором. Сделать это может учредитель компании. Заявление в полицию можно подавать по статьям о мошенничестве, растрате, также это могут быть статьи о незаконной реорганизации юридического лица — в любом случае это будет зависеть от конкретных обстоятельств дела.
Алим Бишенов
управляющий партнер BMS Law Firm
Данную схему можно назвать рейдерской, так как суть такого захвата как раз и заключается в установлении власти над активами организации и последующем их выводе. Однако стоит отметить и недальновидность владелицы бизнеса, которая передала слишком много полномочий своему партнеру. Само назначение партнера генеральным директором и передача ей всех полномочий по фактическому ведению бизнеса и создала все условия для его захвата. Владельцам малого бизнеса стоит очень аккуратно подходить к распределению полномочий с партнерами, особенно когда один из них занимается и бухгалтерией, и коммерческой деятельностью, и руководством компании. Желательно распределение этих полномочий либо постоянная проверка всех проведенных сделок и распределения прибыли.
Владельцам бизнеса, которые столкнулись с рейдерским захватом, лучше всего незамедлительно обратиться за помощью к юристам и правоохранительным органам. Только так можно попытаться спасти хотя бы часть активов и найти те, которые уже выведены. Обращение в полицию помогает не всегда, однако в ряде случаев возбуждение уголовных дел и расследование приводили к возврату бизнеса и минимизации последствий.
Артем Балаев
генеральный продюсер Aurora Fashion Week Russia
Должен сразу сказать, что мы не работали с маркой Asya Malbershtein. Более того, я, если честно, был уверен, что она переехала в Москву. Сейчас все связывают Анастасию с Петербургом — я же ее воспринимал как московского дизайнера.
Если говорить о самом бренде Asya Malbershtein, то, во-первых, это один из самых старых, в хорошем смысле, и бодрых брендов, которые появились в Петербурге, и, безусловно, он может рассчитывать на уважение со стороны игроков рынка. Анастасия, к примеру, была одной из первых дизайнеров, которые начали заниматься изделиями из кожи. И, конечно, я считаю, что у этого бренда есть привлекательность — и инвестиционная, и коммерческая.
Что мы можем из этой ситуации вынести? И что должны учитывать молодые марки? Юридическое оформление документов — это не второстепенное дело. Понятно, что все хотят заниматься творчеством, тем не менее еще на берегу нужно договариваться с партнерами и инвесторами о том, как вы расходитесь, что происходит, если вы вдруг перестанете друг друга устраивать, кому какие активы достаются, есть ли возможность выкупить долю и так далее.
Ну и, наконец, я понимаю задачу журналистов — хорошо, что вы обращаете внимание на эту ситуацию. Думаю, позитивный эффект от такого пристального внимания может быть в том, что дизайнеры немного задумаются. Не о том даже, что есть какие-то плохие дяди, которые могут отобрать бизнес, а о том, что в жизни всегда есть две разные точки зрения и нужно стараться все договоренности вовремя переводить в юридическое поле.
Обложка: Asya Malberstein
