Фермы Москвы: Молочное хозяйство Валентины Жуковой The Village начинает серию репортажей с ферм, продукты которых можно купить в Москве. В первом выпуске — ферма переводчицы Валентины Жуковой, продающей молоко, сыр и творог на Дорогомиловском рынке.
Гастрофермерский проект LavkaLavka, появившийся в Москве прошлой весной, в этом году запустил полноценный офис в Санкт-Петербурге, а в ближайших планах создателей — открыть собственный ресторан. За это же время в Москве появилось еще несколько подобных сервисов — Ferma и другие — а рестораны стали делать специальные меню с пометкой «из фермерских продуктов». Никуда не исчезали и традиционные рынки, а их руководство сейчас активно занимается ребрендингом. The Village решил выяснить, откуда берутся фермерские продукты в Москве, кто и как их производит и где их можно купить.
ДОРОГОМИЛОВСКИЙ РЫНОК |
|
|
В детстве у маленькой москвички Вали Жуковой была мечта: создать штаб, куда бы она смогла собрать всех бездомных собак. Мечта стала претворяться в жизнь уже в зрелом возрасте: Валентина собрала в своей квартире недалеко от Кутузовского проспекта пять собак. К сожалению, соседям и домочадцам эта идея не понравилась, и Жукова решила: если её с животными в городе не принимают, поедет в деревню. Так в 1995 году она перебралась на дачу рядом с Вышгородом, где, помимо собак, у нее появились козы.
«У маленькой москвички Вали Жуковой была мечта: создать штаб, куда бы она смогла собрать всех бездомных собак»
Но и там она не встретила понимания соседей и председателя кооператива, тем более что то были времена, когда держать скот на даче было запрещено. Валентина снова встала перед выбором: отказываться от животных или уехать. Ставшая к тому времени Валентиной Геннадьевной, она решила взять судьбу в свои руки, продала дачу и в 2007 году стала фермером, купив участок с домом на окраине маленького города Вереи, что в 95 километрах от Москвы.
Когда встречаешь переводчицу на пенсии Жукову, как-то неудобно называть ее Валентиной Геннадьевной. Бойкий, но не суетливый характер. Почти не сходящая с лица улыбка, горящие глаза и не тронутые сединой волосы цвета соломы не дают относиться к ней как к пенсионерке. Сильна в ней осталась именно Валя, а не Валентина. «Когда я сейчас оглядываюсь назад, то просто не понимаю, как решилась на это. Без крыши, без отопления. Четыре года назад то, что здесь стояло, даже домом нельзя было назвать, в лучшем случае — барак», — воспоминает Валентина, тщательно моя руки на кухне своего дома со всеми удобствами, компьютером и интернетом. Моет руки Жукова перед тем, как начать переливать молоко утренней дойки в бутылки для продажи. Она и своих работников приучила к чуть ли не операционной стерильности, когда дело касается животных и продуктов: к вымени с немытыми руками у неё не подойдёшь.
«„Когда я сейчас оглядываюсь назад, то просто не понимаю, как решилась на это“, — вспоминает Валентина»
Рядом с Валентиной на кухне её работница, узбечка Мунира, печёт традиционные узбекские лепешки в нетрадиционной для этого манере: вместо тандыра использует электрическую печку. «Уже третью зиму» со своим мужем Расулом она помогает по хозяйству. Живут они в том же доме, что и работодатель. Мунира, как и ее муж, доит коров и коз, кормит их и выполняет нехитрую работу по дому. Она часто как-то виновато улыбается. Слушает, кивает, но, если ты ее о чем-то попросишь, вряд ли исполнит просьбу. Мунира, воспитавшая сына, который сейчас учится в России на врача, сама почти не говорит по-русски. |
«Если что-то сложное надо объяснить, то Расул может перевести, а так мы друг друга уже и без слов понимаем», — улыбается Валентина. Жукова считает года зимами неспроста. Став фермером, она на себе ощутила все тяготы зимовки: ежегодно к первым холодам цены на корма и овощи для животных повышаются. Если корма приходится покупать всё время, то овощи Валентина выращивает и сама. Но с небольшого огорода, отвоевавшего место у дома, загона и коровника, много не соберешь — к ноябрю всё закончится, а в неделю на прокорм скота необходимо потратить четыре мешка корма и четыре — овощей. Это около 18 000 рублей. Деньги немалые, тем более что ферма находится на окраине города Вереи, что был сожжен французами, и площадью всего 10 соток.
«Конечно, я немного поторопилась, когда купила этот участок: маленькое хозяйство теперь зажато между соседскими участками и проселочной дорогой. Но тогда у меня было только две козочки и собаки. Могла купить участок и больше, но как-то не думала, что со временем придётся построить коровник для четырёх коров, появятся куры и коз станет больше», — рассказывает хозяйка. С покупкой участка в Верее у Валентины проблем не возникло: дача под Вышгородом стоила немного дороже, так что деньги остались еще и на стартовый капитал.
«Когда соседи узнали, что у Жуковой есть корова
и она даёт молоко, к дому Валентины
потянулись покупатели»
«Сначала получалось так, что переводы позволяли мне рисковать и заниматься сельским хозяйством, не думая о том, что я могу прогореть, а теперь именно доход от фермерства дает мне возможность лишь иногда заниматься переводами», — говорит Валентина. В 2007 году на ферме появилась первая корова — Доча. Когда соседи узнали, что у Жуковой есть корова и она даёт молоко, которое можно покупать ещё тёплым, к дому Валентины потянулись покупатели. На тот момент только у неё и ещё трёх жителей Вереи были коровы, а молочные козы и вовсе жили только у Жуковой. Сейчас в Верее остались только три человека со своим хозяйством. Жукова улыбается, когда спрашиваешь ее о конкуренции: её нет как таковой, а с ней, может, «было бы веселее». Ведь у Валентины хоть и небольшое, но всё же хозяйство, а у двух остальных пенсионерок всего по одной корове. |
|
Яйца Валентина не продаёт, разводит кур только для себя.
Это корова Доча — с нее и началась ферма Валентины. Сейчас молоко дают еще Луша, Леся и Малышка.
На увеличение поголовья и строительство большого (для такого участка) коровника пришлось сильно потратиться, но ее подвигнул на это возрастающий спрос на молоко, сыры, творог и сметану домашнего производства. К тому времени Валентина уже вышла на официальный местный рынок и решила, что надо попробовать свои силы в столице. Год назад она приняла участие в ярмарке сельского хозяйства в Москве, где дирекция Дорогомиловского рынка предложила ей начать торговлю у них. Но средства на открытие своей точки появились лишь месяц назад: несмотря на скидку 20% как производителю, только за аренду приходится отдавать около 2 000 рублей в день. Да и девушке-продавцу из Осетии нужно платить зарплату. |
Верея — старый город, окруженный берёзовыми лесами, возделываемыми и не очень полями. На пять тысяч жителей в городе всего два банка, восемь церквей и еще сильная старообрядческая община. В центре до сих пор стоит домик, в котором, по местным преданиям, Наполеон во время отступления из Москвы провел одну ночь, а после приказал сжечь город. Когда-то Верея была сильным торговым центром, и по реке Протва купцы и мануфактурщики возили товары в Москву. О судоходстве пришлось забыть, когда река превратилась в ручей прозрачной воды, у одного берега которого кончается Верея, а на другом стоит деревня Коровино. По иронии в Коровине осталась только одна корова, на которую бывшая москвичка Валентина Жукова уже положила глаз. А пока на зелёные луга по берегам Протвы узбек Расул в хорошую погоду, когда солнце ещё не встало, гонит маленькое стадо. Доча как лидер всегда идёт впереди, ведя за собой Лушу, Лесю и Малышку.
«Жукова не собирается останавливаться на достигнутом. Сейчас она надеется на помощь властей города в приобретении земли»
Жукова не собирается останавливаться на достигнутом. Сейчас она надеется на помощь городских властей в покупке земли: как говорит, мэр не оставил без внимания её просьбу. Пока весь молодняк идёт на мясо, и это Валентине неприятно, но другого выбора нет: держать его просто негде. Она пыталась купить большой коровник, из тех полуразрушенных, что стоят почти в каждом селе, но каждый раз сталкивалась с фанатичной жаждой наживы владельцев этих развалин.
«Они как будто не понимают, что если не продать сейчас за разумную цену, то еще лет через пять от этих коровников вообще ничего не останется, и никто их задаром не возьмет», — сетует Валентина. Но пока идея с коровником ждёт воплощения, Жукова с несвойственной для исконно сельского жителя инициативой взялась за реализацию другой, возможно, чуть опережая события. Её цель — запустить молокозавод. Около года назад она нашла в окрестностях здание, в котором когда-то функционировала маленькая фабрика по производству молочной продукции. Валентина отыскала хозяина, и тот, услышав, что фермер собирается возродить предприятие, полностью её поддержал. Сейчас заново проводятся все коммуникации, идёт ремонт помещений. Большую часть оборудования, которое осталось на заводе еще с советских времен, придётся заменить. |
|
В ближайших планах Валентины перезапустить заброшеный молокозавод, его владелец полностью поддерживает фермера. 
Так молодая пенсионерка-переводчица Валентина Жукова, в детстве лелеявшая мечту собрать всех бездомных собак, из любви к животным стала фермером. Теперь из-за неё же она с риском встаёт на путь промышленника, чтобы, возможно, еще через пять лет спросить себя: «Как я тогда на это решилась?»
